Сквозь окна лился солнечный свет. В косых лучах, рисующих на полу квадраты, плавали пылинки. На противоположной стене был выложен круглый витраж со сложным орнаментом, такой называли «драконьей розой»[5]. Оказалось, что сквозь это цветное окно внизу виден просторный зал для встреч. С огромной мозаичной картой драконьих земель на мраморном полу.
Во главе длинного стола, в деревянном кресле с замысловатой резьбой, отчасти напоминающем трон, сидел Эсхард. С двух сторон на стульях с высокими спинками, по виду ужасно неудобными, разместились те самые уважаемые драконы, разговор с которыми в прошлый раз я прервала гневным вторжением.
Владыка внимательно слушал, что обсуждают визитеры. Упершись локтем в широкий подлокотник, он потирал губу, серьезный и сосредоточенный. Отчего-то за эти дни я подзабыла, какое ошеломительное впечатление производил со стороны этот мужчина.
К нему неслышно приблизился охранник, что-то шепнул на ухо. Эсхард поднял голову и устремил взгляд прямиком на витраж. Сама от себя не ожидая, я отступила на шаг.
– Прервемся, – перебив на полуслове одного из визитеров, произнес он и гибко поднялся.
Когда он вышел, в зале воцарилась гробовая тишина.
– Он когда-то прерывался? – внезапно нарушил молчание один из драконов.
– Сегодня во второй раз, – ответил другой.
– Может, северяне на Авион налетели? – предположил третий.
– Скорее всего, в горах сошел сель, – покачал головой первый.
– А в первый что случилось? – поинтересовался советник, которого мне еще не доводилось видеть.
Возникла странная пауза. Мужчины примолкли и переглянулись.
– Родолесская посланница пришла скандалить, – наконец ответили ему.
И все дружно повернулись к витражу, заставив меня отойти подальше, хотя вряд ли за цветными стеклами можно было различить чью-то тень.
На этой пронзительной ноте дверь распахнулась и вошел Эсхард. Он словно поглотил собой пространство, и разговор внизу превратился в белый шум. Несколько секунд мы просто стояли и рассматривали друг друга, словно не виделись долгое время.
– Виталия, – наконец произнес он с мягкой улыбкой.
– Кейрим Нордвей, – кивнула я и в строгом соответствии с драконьими традициями произнесла: – Приветствую владыку в его доме.
– Добро пожаловать, – подыграл он.
– Надо про теплый ветер говорить? – быстро спросила я.
– Нет, – покачал он головой. – Не принято.
Мы переглянулись, оба с трудом сдерживая улыбки. Эсхард вытащил из ящика стола несколько писем, запечатанных сургучом, и передал мне. Я быстро просмотрела корреспонденцию.
Из дома от матушки прилетело целых три послания, и это вызывало тревогу. Одно письмо пришло от ректора Крована. Два дня назад в Залеский бестиарий отправился лысый петух. Было у меня подозрение, что руководство не испытывало восторга ни от меня, ни от фенфира.
– Как твоя погоня за бестиями? – спросил владыка, пока я быстро просматривала конверты.
– Ты прекрасно знаешь, что еще ни одной не догнала, – скривилась я. – Ты тайно над островом не пролетал?
– Нет, – хмыкнул он. – А должен был?
– Да вся нечисть разбежалась, – пошутила я, уверенная, что мелких бестий испугал выбравшийся из глубины острова кейроб.
Мы попрощались до вечера. Дел было много: прочитать и ответить на письма, подобрать новые манускрипты о бестиях и будущую супругу для владыки. Осталось выяснить, где она прячется. В смысле, я понятия не имела, в каких покоях живет Данри Элори. Красивая, воспитанная в драконьих традициях и юная невеста владыки. Наверняка у нее нет ни одного шрама…
В дворцовой библиотеке не было ни пылинки, но все вещи: книги, папки, забытый жестяной пенал с именной перьевой ручкой лежали ровно так, как их оставили. Складывалось впечатление, будто я никуда и не уезжала.
Усевшись за стол, острым ножом для резки бумаги я вскрыла письмо от ректора, но до второй страницы не добралась. Общий смысл стал ясен с первых строк: Крован рад необычной бестии из Хайдеса и впечатлен подробными материалами о ней, но Залеский бестиарий не ожидал, что придется строить курятник.
Письмо от матушки, вопреки ожиданиям, что она будет скандалить за возвращенные соленья, началось со слов: «Андрон вернулся!»
– С ума сойти! – восхитилась я, но чем дальше читала, тем выше поднимались брови ко лбу и круглее становились глаза.
Отряд Андрона снова приехал в соседнюю с поместьем деревню. По старой памяти любитель попортить невинных девиц решил пройти по местам былой славы. В этих местах, в смысле в нашей гостиной, он выяснил, что скоро станет счастливым отцом и возлюбленным мужем. И попытался незаметно смыться. Дерзкий побег остановила Лиза в тесном холле точным ударом вазой с цветами по кудрявой голове.
Вторые сутки Андрон отлеживался, привязанный к изголовью кровати в моей спальне, но выглядел не очень: зеленый и на макушке шишка. Священнослужитель отказался проводить брачный обряд, пока жених окончательно не придет в сознание и не подтвердит, что женится по доброй воле и без принуждения. Веревки и крепкие узлы, на которые Бартов всегда был мастак, святому отцу, видимо, ни на что не намекнули.
Второе письмо, похоже, было написано на следующие сутки. В поместье явились стражи и разыскивали Андрона. Все обошлось бы, но тот внезапно очухался и страшным голосом, словно помирал, позвал на помощь… Бартов взял на себя вину за похищение боевого мага. Матушка спрашивала, есть ли у меня знакомый законник, способный вытащить старика из застенка.
Прежде чем вскрыть последний конверт, я потерла затылок, а то волосы как-то странно шевелились.
Мама самым торжествующим тоном писала, что недоразумение разрешилось без законника. Бартова выпустили. Андрон вернулся с брачным браслетом и тем же днем повенчался с Лизой в нашей гостиной. Медовый месяц молодожены решили провести в поместье. Шишка у новоиспеченного зятя заживает, но он зачем-то все время вжимает шею в плечи, когда слышит за спиной шаги. Какая глупость! В доме недешевая ваза была последней, а уникальный фарфор, присланный владыкой, надежно заперт в посудной горке. Ключ мама хранит у себя.
«Теперь твоя очередь, дорогая моя дочь, стать приличной женщиной!» – весьма категорично заключила она.
Я поняла, что после ошеломительных новостей остро нуждаюсь в вышивании пары-тройки шмелей. Возможно, под содержимое золотой фляжки Илайса. Но сестру с замужеством поздравила, пожелала счастья и искренне посоветовала не отпускать Андрона в долгие поездки. Иначе есть риск, что он забудет вернуться.
От письма к родным меня отвлек стук женских каблучков по мраморному полу. В библиотеку летящей походкой ворвалась Данри, одетая женственно и непринужденно. Явно по лесам последние три дня не бегала.
– Госпожа