— Так в чём проблема? — Возмущаюсь. — Заведите в школу армию воинов, расставьте через каждые пять метров, чтоб и мышь не проскочила.
— Это женская школа, где учатся дети всех знатных родов, и по правилам кандидат может иметь лишь одного слугу и одного воина. К сожалению, моя власть там не распространяется.
— Господин Цяо, — ворчу.
— Экзамены займут всего лишь неделю, после я дам вам карту самого Лимубая, покажу на ней место, куда он отправился. Найду хорошего проводника, знающего местность. В противном случае, в Проклятых землях вы будете искать месяц, если не больше. Соглашайтесь, гун Ярослав.
Блин, досадно даже не от того, что он влез в мои дела. А то, что ему всё выложили! Явно же Дуий разболтал цаце, та дяде. Или сам старик ему напел, проникнувшись проблемой рода Цяо.
— Ответ мне нужен сейчас, — стал настаивать министр, когда я задумался.
В сумке что–то зашевелилось! Твою мать, Кумихо. И здесь ты хочешь вмешаться?
— Хорошо, но… — выдавил. — У меня будут условия.
— Исполню всё, что в моих силах, гун Ярослав! — Воскликнул министр радостно.
И статуэтка успокоилась.
Глава 16
Школа наложниц
Подробности о школе наложниц мне поведала старшая служанка поместья, матёрая пожилая китаянка, от которой шарахалась вся прислуга, пока мы гуляли по территории.
Вскоре я прикинул задачу, которую нужно выполнить за целую карту Лимубая. В принципе ничего сложного. На время учёбы Мейлин остаётся жить в поместье Цяо. В школу нужно будет ездить, находясь там с утра до вечера. По большому счёту это всего лишь дневной караул. Вечер и ночь — это моё личное время.
После пяти дней формального обучения будут назначены экзамены. Министр уверен, что его племянница всё сдаст на отлично. Мол, она умная и образованная девочка. А вот я не уверен. Коль, меня уже засветили, как непобедимого воина, Гао попытается иначе воспрепятствовать её зачислению в наложницы. Бюрократию она уже включила, остаётся подкупить экзаменаторов.
По большому счёту мне плевать, если даже её отфутболят. Молодой император не получит такую красотку, её получит какой–нибудь другой знатный хлыщ. И на этом жизнь рода Цяо не закончится. Или закончится⁈
Гао подсунет сыну свою кандидатку, а затем будет влиять на судьбоносные решения правителя через неё. Сместят министра, обвинят в измене, всех казнят, чтоб замести следы прошлых злодеяний. В общем, борьба продолжается пером не хуже, чем была мечом.
После разговора с министром мне прикатили три телеги, до верха гружёные слитками в виде лодочек. Большую часть я убрал в холод, немного раздал девчонкам. Дуия и Вана утром местные попросили покинуть поместье. Хотели и Шан выпроводить, оставив только иностранных гостей. Но я настоял на том, что она теперь моя служанка. Хотя для министра вряд ли было секретом, кто она на самом деле.
Стараясь не полностью полагаться на договор с Цяо, учителя с учеником я попросил задержаться в городе на неделю. Дал им дырявых монет на жильё и пропитание. Попросил уведомить, где они остановятся.
На самом деле мне и самому хотелось передохнуть в мирной обстановке, перед тем, как сорваться вновь. Слишком длительное путешествие с отсутствием постоянства и с присутствием острого ощущения опасности сказывается на психике. И не только моей, сестриц жалко. О них стоит подумать.
Когда сказал, что задерживаемся на неделю, они едва заметно выдохнули.
Пока цаца готовится к ошеломительному появлению в школу весь следующий день у нас выходной. Можно, погулять и расслабиться.
Заявив, что знает столицу очень хорошо, Шан с удовольствием повела нас прогуляться по главным достопримечательностям. Хотя нам министр и хотел впарить своих экскурсоводов, я тактично отказал. Ибо нехрен ему знать, чем мы собираемся заниматься. Скорее, он боялся, что я свалю. Видимо, так. Потому что, когда мы вышли из поместья днём, Шан шепнула о слежке.
Прогулялись вдоль большого канала с грязной водой, прошлись средь людских масс по огромному рынку, где я девкам побрякушек накупил всяких. Не думал, что все три так рьяно кинутся на местные безделушки. Первой, конечно, на них клюнула Шан, затем и мои сестрицы поддались её восторгу.
Дальше Шан повела в крупный павильон, там зрители за большими столами сидят напротив сцены, где показывают представление. Поели, посмотрели на кривляния. Сестрицы нихрена не поняли, потому что не знают языка. Я напротив, даже посмеялся, уловив тонкий юмор. Выпив вина и развеселившись, двинули на какой–то «праздник фонарей», которые устраивают летом довольно часто. Купили фонариков у мальчишки, попускали и мы, написав желания. К ночи всё небо заволокло подсвечиваемыми бумажными телами, очень красиво смотрелось.
Приметил много симпатичных барышень, явно знатных, судя по богатой одежде и солидному сопровождению. У одной аж шесть служанок и дюжина охранников. На меня взглянула мельком и улыбаться сразу перестала. Другая барышня напротив стрельнула глазками. Если бы не понимал культуры, подумал, что тут поле непаханое. Увы, никого здесь не зажмёшь, никто не даст на сеновале. Но и так хорошо.
Омрачало обстановку лишь то, что Шан периодически на мне висла, и это не нравилось Гайе. Одна лишь Ру держалась молодцом, с огромным энтузиазмом изучая местную культуру. Она уже даже привыкла, что на неё, как яркую представительницу славянской породы, глазеют все, кому не лень. Теперь глазеет и она в ответ.
Погуляли на славу, и я даже не удивился, что до нас никто не докопался в процессе. А всё потому, что министр организовал самое настоящее скрытое оцепление. Думаю, и городскую стражу подрядил, чтоб нам никто не мешал.
Вернулись поздно, но нас пропустили в поместье министра без вопросов, заранее открыв ворота. Внутри уже ждали слуги, приглашающие на поздний ужин в саду. Не нарушая наших порядков, посадили за один большой стол в беседке, стоящей прямо над водным каналом. Присмотрелся, там даже рыбки плавают!
Весь стол заставили едой человек на тридцать, хотя нас всего четверо. Но тут Шан вдруг заявила, что коль она служанка, то будет мне сама прислуживать. Отобрала чайник с вином у местной девушки, принялась