Я не удержалась и громко рассмеялась.
– Буду скучать без вас, – искренне сказала я.
Старичок посмотрел на меня и тоже улыбнулся:
– Будем надеяться, что это не последний наш круиз. В следующий раз обязательно познакомлю тебя с внучкой. А пока держи!
И он протянул мне очередные «чаевые»: упаковку «Скитлз». Я вдруг почувствовала себя совсем маленькой и вспомнила те времена, когда бабушка с дедушкой приезжали к нам в гости и привозили сладости.
– Что он тебе дал? – спросил Игорь, когда я подошла к барной стойке.
– «Скитлз», – похвалилась я. – Тебя угостить?
Игорь рассмеялся:
– Меня такой детский сад не интересует! Оставь такие чаевые себе. За конфетки комп не соберешь.
Я пожала плечами:
– Счастье ведь не только в деньгах.
– Ага, оно еще и в конфетах, – усмехнулся Игорь.
В рабочей суматохе и из-за сегодняшнего совсем не забавного розыгрыша с рыбой я совершенно забыла про Олесю. Все это время она была вне поле моего зрения. Однако, когда кухня после завтрака опустела, я расслышала жалобное всхлипывание. Оглядевшись, обнаружила в углу Олесю. Она сидела на полу, обхватив колени руками и уткнувшись в них лицом.
– У тебя что-то болит? – осторожно спросила я.
– Ах, да что у меня может болеть, кроме разбитого сердца! – воскликнула вдруг Олеся, не в силах сдерживать рыдания.
Я присела перед ней на корточки.
– Что случилось? Чем я могу тебе помочь?
Олеся подняла на меня полные слез глаза.
– Ничем мне уже не поможешь… – громким шепотом ответила она.
Я снова посмотрела по сторонам. С минуты на минуту сюда должен был войти Мих Мих. Его женскими слезами точно не разжалобишь. Еще и нагрузит лишней работой.
– Ты завтракала? – спросила я.
– Мне сейчас кусок в горло не полезет, – жалобно протянула Олеся.
– Пойдем к нам в каюту или хотя бы на свежий воздух. А то Мих Мих обязательно прикопается к нам.
Но Олеся продолжала сидеть на полу, как тряпичная безжизненная кукла.
– Вставай! Я тебя посвящу в тайну, – пошла я на хитрость.
– В какую еще тайну? – снова исподлобья посмотрела на меня Олеся.
– Ты ведь слышала про рыбу, которую сегодня подкинули в кровать Дарине?
– Ну да, Дарина на весь коридор об этом орала. И за завтраком.
– А я, кажется, теперь знаю, кто нас изводит. Только нужно в этом убедиться.
– Ты возьмешь меня с собой на дело? – все-таки загорелась Олеся. У нее даже слезы на глазах высохли. А я чуть не рассмеялась: «взять на дело» очень громко прозвучало.
– Можно сказать и так, – согласилась я. А про себя подумала: «Нужно ведь как-то отвлечь тебя от рыданий». В том, что дело касалось того туриста, с которым Олеся целовалась в коридоре, я не сомневалась.
Взявшись за руки, мы перебежками покинули ресторан, чудом не попавшись на глаза Мих Миху. Снаружи ветерок приятно обдувал лица. Мы сели на нагретый солнцем шезлонг. Расположились совсем недалеко от того места, где в наш первый рабочий день Олеся с энтузиазмом говорила, что круиз станет лучшим событием за это лето, а то и во всей ее жизни. Что-то явно пошло не по плану. Сейчас Олеся сидела понурившись. Тогда я осторожно приобняла ее за плечи.
– Если что, ты можешь мне все рассказать. Знаю, что это сложно. Но, говорят, помогает.
Олеся шмыгнула носом. С минуту она поколебалась, а когда решилась начать свой рассказ, раздался звонкий голос Дарины:
– А что у вас здесь за собрание?
Олеся запаниковала.
– При ней я говорить точно не буду! – выпалила она. – Дарина меня ненавидит!
– С чего ты взяла… – неуверенно начала я.
– Все время смотрит на меня волком. Я же все замечаю.
В круизе Олеся собирала волосы в пучок, не носила макияж и теперь стала совсем другой, не похожей на Дарину.
– Просто Дарина думала, что это ты приходишь к нам в каюту, – шепнула я.
– И рыбу я подкинула?! – ахнула Олеся и сморщила нос. – Фу! Мерзость какая! Как Дарина могла о таком подумать?
Я лишь пожала плечами. Не скажешь ведь ей сейчас, что ее некогда фанатичное подражание нас сильно пугало.
Тем временем Дарина уже подбежала к нам. Осмотрела меня и Олесю настороженно, будто мы готовили против нее мировой заговор.
– Что вы здесь обсуждаете? Ой, Олеся, ты плакала? Что случилось?
Голос Дарины прозвучал неподдельно участливо и искренне. И у Олеси непроизвольно затряслась нижняя губа.
– Он… он… – начала Олеся, – он меня обману-у-ул…
По ее щекам снова потекли слезы.
– Кто тебя обманул? – искренне воскликнула Дарина, будто мы не были свидетелями и не хранили компрометирующее видео в моем телефоне. – Это кто-то из наших?
Олеся замотала головой. Но рассказать нам о том, что случилось, все равно не решалась.
– Девчонки, – наконец начала она, собравшись с духом, – я нарушила правило…
Мы уже знали, какое правило нарушила Олеся, но притихли, давая одногруппнице возможность выговориться. А мне снова стало не по себе: я ведь тоже нарушительница.
– Вася, ты помнишь, я как-то попросила, чтобы ты позволила мне обслужить одного клиента?
Я кивнула, а Дарина сразу перешла к делу:
– Ты с ним замутила?!
Олеся покраснела и опустила глаза.
– Он моя первая любовь…
Мы с Дариной переглянулись.
– Сколько же ему лет? – спросила я.
– Тридцать четыре. И он с первого дня был такой галантный и обходительный… Такие слова красивые мне говорил, девочки!..
– И что же, в тридцать четыре он не женат? – удивилась Дарина.
– В том-то и дело! – выкрикнула Олеся, а мне оставалось только присвистнуть.
– Так вот оно что! – покачала головой Дарина. – Или ты знала об этом с самого начала?
– Нет, девчонки, нет! – замотала головой Олеся. – Если бы я знала, я бы никогда…
– Получается, он козел и обманщик? – вздохнула я.
– Да он гад последний! – зло отозвалась Дарина. – Но как ты обо всем узнала?
– А ему жена позвонила, когда я рядом была, – жалобно продолжила Олеся. – Я сразу по разговору это поняла. Он сначала отнекивался, а потом сознался. Сказал, что кольцо снял перед тем, как на теплоход подняться.
– А дети у него есть?
– Детей нет. По крайней мере, я надеюсь, что хотя бы об этом он мне не соврал.
– Ну и хорошо! Не хватало малышам такого папашу-обманщика. Вот бы еще его жене глаза открыть! – со злостью проговорила Дарина.
Пока Олеся, отвернувшись, плакала, Дарина одарила меня красноречивым взглядом. Я сразу поняла, что подруга намекает на наше тайное видео, и покачала головой. Не хватало еще лезть в чужие семейные дела.
Олеся не заметила наших переглядок и грустно продолжила:
– Это так ужасно, девчонки! Когда мы начали ссориться, он сказал, что я наивная дура. Это круиз! Тут все просто веселятся. Мужья изменяют женам, жены – мужьям. И нет никакой верности. И любви на расстоянии тоже нет. А ведь у меня родители из этой сферы. На разных теплоходах. И что же они…
Олеся не договорила и снова расплакалась.
Ее слова неприятно царапнули. В городе между круизами у меня будет всего несколько дней. А потом нам с Сеней придется расстаться. Но насколько? Сможем ли мы сохранить наши отношения? Я помрачнела.
– И на теплоходах нет настоящей любви – все фикция!..
– Глупости! – фыркнула Дарина. – Это он просто свою слабость так оправдывает. Ты посмотри на нас с Яном.
– Вы начали встречаться раньше, – запротестовала в свою очередь Олеся, – поэтому ваша пара – исключение из правил.
Дарина заметила мой задумчивый вид и, потянувшись через Олесю, ущипнула меня. Видимо, поняла ход моих тревожных мыслей, хотя и сама выглядела подавленной. После откровений Олеси и ее слез у всех появился в душе горький осадок.
– А я так считаю, – начала Дарина, обняв Олесю за плечи с другой стороны, – если это твое и человек достойный, то никуда он от тебя не уйдет.
– А как же «любовь зла»? – спросила Олеся.
Но Дарина была непреклонна:
– А добро все равно победит! Я верю, что достойных людей в мире больше, чем козлов. А тебе, Олеся, просто нужно научиться вычислять всяких гадов, пусть и методом проб и ошибок…
Над нами раскричались сытые чайки. Совсем скоро появится наш холмистый берег и подсвеченный вечерними огнями город.