– Ложись, пожалуйста, спать, – внезапно охрипшим голосом попросила я. – Напоминаю, что скоро новый рабочий день. И нам завтра нужно проснуться на тренинг.
– Вася, какая ж ты все-таки зануда! – проворчала Дарина, перебираясь на свою кровать.
Переодеваясь в пижаму, она негромко напевала песню рок-группы, которая сегодня играла для нас на теплоходе. Подруга уснула быстро, а вот я, как обычно, долго ворочалась. У Дарины всегда все просто! А я выдумываю проблемы на ровном месте. Но что поделать, если я люблю все усложнять?
Глава десятая
Проснувшись утром только после третьего сигнала будильника, я обнаружила, что Дарина уже на ногах. Подруга, присев на корточках, измеряла размер дверного проема. Она уже была одета в униформу: джинсы и синее поло с логотипом круизной компании. Я посмотрела на часы и вскочила. Очередной тренинг начинался через десять минут.
– Ты чем занимаешься? – удивилась я.
– Делаю ловушку, – важно заявила Дарина, не отвлекаясь от дела. Она выглядела очень сосредоточенной. – Даже если сегодня ничего не пропадет, проверим, был ли кто-то в каюте в наше отсутствие.
От одной только мысли о таком меня передернуло. Неприятно осознавать, что кто-то роется в твоих вещах, пока ты на работе. Конечно, мы могли рассказать обо всем Мих Миху или старшей бортпроводнице, но одних наших подозрений недостаточно. А если Дарина все-таки сама потеряла флешку, а серьги забыла дома? Мало ли… Подруга влюблена в Яна и часто витает в облаках.
– А ты сегодня следи за Олесей, – напутствовала меня Дарина, когда я поспешно чистила зубы. – Вдруг она будет вести себя странно.
– Олефя фсегда странная! – отозвалась я и сплюнула зубную пасту.
– Тоже верно! – рассмеялась Дарина. – Выходя из каюты, не порви натянутую нитку, а то испортишь ловушку!
На завтраке я, следуя поручению Дарины, сразу отметила, что Олеси еще нет. Может, проспала или заболела? Или в этот самый момент, пока я выношу к столу свежий нарезанный хлеб, одногруппница снова крадет вещи Дарины… Думая об Олесе, я испытала дурное чувство. Будто вскоре могло произойти что-то плохое. Когда Олеся практически под конец смены появилась в ресторане, я сразу подошла к ней. Мы вместе собирали грязную посуду со столов, и я будто между делом осторожно спросила:
– У тебя все хорошо?
– Почему у меня может быть что-то не так? – тут же отозвалась Олеся. Выглядела она настороженной, поэтому я тоже непроизвольно напряглась.
– Света вчера сказала, что ты ушла в медпункт.
– А, ну да! – Олеся рассмеялась как-то неестественно. – Живот болел.
– А сегодня почему опоздала?
– Проспала, – опустив голову, ответила Олеся и быстро перевела тему: – Ты здесь уберешь, хорошо? А я пойду на веранду.
Мне не понравилось ее странное поведение. Я уже успела отлично узнать Олесю, и сейчас она определенно что-то скрывала. Неужели Дарина права и Олеся, совсем потеряв голову от одержимости моей подругой, творит такие вещи? Мне хотелось тут же сбегать к нашей каюте и проверить ловушку, но Мих Мих, как назло, не сводил с меня взгляда. Вот привязался! Пришлось с невозмутимым видом нести пустые тарелки на кухню.
Сегодня наш теплоход должен был сделать две стоянки. В первый раз мы причалили к пристани утром после завтрака. Большинство пассажиров отправились на обзорную экскурсию по городу, поэтому палубы непривычно опустели. Я помнила про предложение Сени прокатиться по набережной на велосипедах. По разделенному между официантами рабочему графику у меня была возможность выйти в город. Но я… испугалась? Стараясь об этом не думать, я направилась в нашу каюту, где обнаружила Дарину в кровати.
– Какие планы? – спросила я. – Вы не пойдете гулять?
– Посплю, – зевнула Дарина. – Ян сегодня в спортзале, а я не выспалась после концерта.
– А ловушка как? – Я обвела каюту внимательным взглядом. Если поначалу я высмеивала идею Дарины о возможной «взломщице» Олесе, то после разговора с одногруппницей мне почему-то стало очень тревожно.
– Ловушка была на месте, – отвернувшись к стене, сонным голосом сообщила Дарина, – но я завтра ее еще раз поставлю.
Продолжив осмотр нашей каюты, я наткнулась на укулеле, которая лежала на моей кровати. Как я сразу ее не заметила?
– А это откуда? – воскликнула я, схватив музыкальный инструмент и бережно прижав его к груди.
Лет в четырнадцать у меня была такая. Я бренчала день и ночь, разучивая мелодии по роликам в интернете. От процесса я получала огромное удовольствие и внутреннее умиротворение. Однако Лена, с которой мы в то время делили одну комнату, была моей игрой страшно недовольна. Как-то раз я вернулась после школы и обнаружила, что укулеле пропала. Подозреваю, что Лена специально пристроила кому-то мой инструмент, хотя клялась, что ничего не трогала. Мы обыскали весь дом, но пропажу не нашли. Новую укулеле мне мама не купила. Вскоре я забыла о своей страсти, но сейчас инструмент всколыхнул во мне счастливые воспоминания.
– У Яна взяла, – ответила Дарина, снова зевнув, – он ее в каждый круиз берет, но не играет. А я вспомнила, как ты в школе по ней страдала.
Ничего себе! Мы с Дариной думали об одном и том же.
– Так я ее возьму? – страшно воодушевилась я.
– Развлекайся! – великодушно разрешила Дарина. – Только дай теперь поспать, пожалуйста!
Я взяла под мышку укулеле и отправилась на шлюпочную палубу. Сейчас здесь никого не было. Стоянка пять часов, и у меня наконец появилось достаточно свободного времени, чтобы отдохнуть. Я вспомнила про вчерашние ночные мысли о семье и набрала мамин номер.
Конечно, у домашних снова была суета, которую я сразу расслышала на заднем фоне. Лаяли собаки, играла музыка: наверняка Ленка пекла торт и врубила любимую Тейлор Свифт, гремела посуда. Из-за этого маме в беседе со мной приходилось постоянно повышать голос.
– Васена, доченька, как ты? – искренне обрадовалась моему звонку мама.
Мы впервые расстались на несколько дней. Несмотря на то что все мы были совершеннолетними, мама, вечно беспокоящаяся о нас в детстве, редко отпускала кого-то надолго из дома. Она всегда повторяла, что дети – главное и единственное хорошее, что есть у нее в жизни.
Я вкратце рассказала о распорядке на теплоходе, о ребятах, с которыми работаю, и о местах, где мы уже успели побывать. Умолчала только о странных пропажах из каюты и о своих «любовных метаниях», разумеется. Мама такое не поймет.
– Я была в музее! – обрадовала я. – А ты говоришь, что я культурой совсем не интересуюсь. Не на всех стоянках удается выйти в город, потому что у официантов график дежурств. Но сегодня у меня такая возможность есть.
– Тогда обязательно посети кремль, – напутствовала меня мама, – и привези мне магнитик.
– Хорошо, – отозвалась я. – Мам, а собаки как?
Мама тяжело вздохнула.
– Ну как? Бегают и пакостят. Ведут себя как вы в детстве.
– Понятно, – вздохнула я.
Судя по ноткам раздражительности, которые появились в голосе мамы, потепления в ее отношениях с собаками можно не ждать. А я очень надеялась, что за неделю моего отсутствия семья настолько привыкнет к щенку, что не придется его никому отдавать.
– Ладно, дочь, мне пора. Мы с Валерой грузим в машину воздушные шары. И прямо сейчас парочка улетает от нас в небо… Валера! – гаркнула неожиданно мама. Я чуть трубку в реку не выронила. – Ну держи ты крепче их, горе луковое, держи!
– Привет Валере! – сказала я. – Ну и Ленке тоже привет, так и быть.
Мама рассмеялась и, попрощавшись, первой отключилась. Не считая замечания насчет собак, я была довольна этим коротким разговором. Как все-таки расстояние благоприятно влияет на наши с мамой отношения.
Теплоход плавно покачивался на волнах, в воздухе кричали белоснежные чайки. Я уселась на шезлонг и, подставив лицо солнцу, взяла в руки укулеле. Наиграть мелодию получилось не сразу, но все-таки пальцы помнили заученные когда-то движения. Сбившись, я начала заново. Во второй раз получилось намного лучше, и я испытала невероятный восторг. Я так увлеклась, что не сразу заметила рядом