– Тебе не стоит вставать, – обеспокоенно заметил он, подходя ближе. – Тебе ведь недавно нездоровилось, разве нет?
– Я устала лежать, – надулась Лора. – Это моя бедная сестренка теперь и может только что лежать, а я лучше постою за нас обеих.
– Пойдем-ка со мной, – позвал Вальтер, сжав ее за локоть.
– Ой! Ну ладно, ладно. Не надо щипаться, сладусик. – Она затрепетала ресницами. – Ты всегда был ей таким хорошим мужем, надеюсь, ты не винишь себя.
– Нет, – ответил он и повел ее в другой конец зала.
– Пока, куколка! – бросила она мне.
Вальтер повернулся на ходу, приложив большой палец к губам, а остальные сложив универсальным жестом, обозначающим выпивку. «Простите», – беззвучно произнес он губами. Я отвела взгляд, подавив желание так же беззвучно ответить «все нормально» или успокоить его жестом, отвечая его ожиданиям. Требуется невероятная сила воли, чтобы не поддаваться подобным маленьким, но важным социальным условностям, но эту силу воли я тренировала годами.
– Пока, Лора, – ответила я, глядя, как воздушный подол ее платья скользит по черно-белым клеткам пола. – Здорово было поболтать, может, еще как-нибудь удастся.
Глава 19
Когда я вернулась в Приемную, поблизости обнаружился Пол с очередным подносом бокалов с вином. Вопреки здравому смыслу – и в качестве дурацкого жеста солидарности с женщиной, которую сейчас тащили наверх, – я схватила один и задержалась на мгновение, чтобы осмотреться. В мое отсутствие пять или шесть человек из этой сияющей богатой толпы все-таки подошли к Дороти и вели с ней и Лейлой светские разговоры. Вот Дороти раскинула руки, а Лейла подалась вперед, и вокруг них прокатилась рябь смешков. Видимо, здесь собрались не такие уж задаваки – хотя нет ничего лучше порции алкоголя, чтобы понять, что нет ничего страшного в общении со знаменитостью.
Телохранитель тоже переместился поближе к компании, явно чтобы лучше следить за происходящим. Я решила, что назло не пойду к ним, и, хорошенько приложившись к жидкой храбрости в моем бокале, двинулась в противоположную сторону.
Я нацелилась совершить нечто неслыханное – решила пообщаться с людьми.
* * *
Помните четыре металлические скамьи, составленные квадратом? Когда я увидела их впервые, они пустовали, но теперь на трех из них расположились мужчина, женщина и подросток. Я решила, что это семья: не только потому, что подросток в равной степени походил на обоих взрослых, но и по тому, насколько неприкрыто скучно им было друг с другом. Меня потянуло к ним – полагаю, в некоем толстовском порыве узнать, какую неповторимую историю, подобно всем несчастным семьям, они могут рассказать. А возможно потому, что в сверкающем океане вокруг эти скамейки оказались ближайшим островом, и пустующая так и манила к себе. Или – вот мы и добрались до настоящей причины – я осознала, что именно эту семью Вальтер упоминал ранее. Это они гостили во Дворце, когда погибла Вивиан.
Мне стало интересно, что они скажут о случившемся. Я же говорила, что люблю совать нос в чужие дела?
А еще я была под градусом.
Я плюхнулась на свободную скамью и выпалила «привет!». Отец семейства сидел напротив. Он оторвался от телефона и небрежно улыбнулся мне. Фигуру такого типа – жилистую и тощую – невозможно сформировать искусственно, да никому такое и в голову не придет. Помимо слишком длинных костлявых ног он обладал огромным адамовым яблоком, ходившим вверх-вниз по шее, которую у меня язык не поворачивался назвать «цыплячьей», поскольку так обычно выражаются задиры, но зато на ней идеально сидели воротничок рубашки и галстук. Еще бросались в глаза жутковато-длинные пальцы, словно у мультяшного злодея, типа Скруджа или, вернее, мистера Бернса.
Сын сидел от меня по правую руку. В ушах у него торчали наушники, и он либо не услышал меня, либо притворялся, что меня не существует. Выглядел он лет на двенадцать, значит, скорее всего, ему исполнилось шестнадцать. Лицо у него было круглое и пухлое, как у ребенка, сальный лоб испещряли прыщи, а от одного уголка рта расползалось пятно красной бугристой кожи, похожее на участок марсианской пустыни. Меня от подростков бросает в холодный пот (еще с тех пор, когда я сама принадлежала к их числу), так что я мгновенно отвела от него взгляд. Судя по моему опыту, большинство ребят его возраста не могут смириться с собственной внешностью, так что если вы хотите проявить доброту, лучше не разглядывайте их.
Жена тут же пересела поближе ко мне, протянув руку для рукопожатия:
– Я Анна, как поживаете?
У нее был высокий конский хвост. Он был даже слишком высок для взрослой женщины – если только позднее этим днем она не собиралась принять участие в соревновании взрослых чирлидерш. Она была по крайней мере лет на десять старше своего мужа – я разглядела серебристо-седые пряди в ее светлых волосах, а возрастные кольца придавали ее шее схожесть с индюшачьей, хотя, вне всякого сомнения, весила она больше положенного. При этом она была чрезвычайно гармонично сложенной, привлекательной белой стопроцентной американкой за пятьдесят, в темном костюме от Шанель с неизменным жемчужным ожерельем и серьгами-гвоздиками в ушах.
Я бы побилась об заклад, что сына она зачала с помощью ЭКО лет в сорок или около того.
– Кажется, хорошо, – ответила я. – А вы?
Она улыбнулась едва заметной грустной улыбкой. Я решила, что эта женщина мне нравится.
– Кажется, тоже хорошо. Особенно учитывая обстоятельства.
– Вы откуда-то из Сан-Франциско?
Она кивнула:
– Смотрю, наша репутация бежит впереди нас.
Со скамейки, где сидел ее муж, донеслось фырканье.
– Это Вальтер сообщил нам, что вы гостите здесь.
– Не сомневаюсь. – Муж так и держал телефон в руках, но теперь смотрел на меня. – Дам вам один совет – не верьте ни единому слову, которое исходит от Вальтера Фогеля.
– А разве вы здесь не для того, чтобы устроить проверку его инновационной разработке? – прямолинейно-требовательно спросила я. В свое оправдание скажу, что во мне плескалось полтора бокала белого вина, а помимо сухого завтрака утром и малюсенького кусочка лобстера на обед я ничего сегодня не ела.
– Ха, все верно. Я приехал проверить эту разработку.
– Это Самир, – представила Анна. – Самир, поздоровайся.
– Привет, Самир, – сказала я, но он уже снова уткнулся в телефон.
Анна покачала головой, как затюканная жена в ситкоме. Она придвинулась ближе ко мне, я ближе к ней, мы встретились на стыке скамеек и приготовились власть посплетничать. Нам не хватало только щипцов для завивки и упаковки теста для