– Ты же не думала, что я умер?
– Конечно, нет. – На самом деле думала. Вплоть до разговора с Борисом Надя была убеждена, что он спас ее ценой своей жизни, но… – При обвале шахты ты ведь не умер.
– Умница, – в голосе прозвучало облегчение. – Мне просто нужно было немного времени.
Он аккуратно приобнял девушку за плечи и повел прочь от бывшего общежития. Обернувшись, она в последний раз взглянула на место, где впервые услышала его голос, называющий запрещенную комнату 116, и вытерла мокрые глаза.
– Я рада, что ты в порядке, – улыбнулась она. – Но что произошло? Ты видел… его?
Эльдар неопределенно повел плечом.
– Видел, – вздохнул он. – Как и ты, насколько я помню. Конечно, об этом лучше помалкивать.
Какое-то время он шел молча, задумчиво глядя вдаль. Надя не мешала собираться с мыслями.
– Я тогда уже с жизнью попрощался, – тихо признался он. – Был уверен, что меня сожрут так же, как половину лестницы, ведь все здание туда и летело. Скользить прямо в пасть, как по детской горке… Непередаваемые ощущения.
Он выдавил смешок. Надю даже от попытки представить подобное начинало трясти, и она предпочла молча слушать дальше.
– Вот только он не стал меня есть. Я видел эти головы, или тела, там не разберешь, и они пытались сожрать скорее само здание, чем меня… Но выбраться оттуда я уже не смог. Пролетел несколько пролетов, переломал все кости, а потом, наверное, на меня свалилась вся общага. Этого я уже не помню. Очнулся я в больнице через пару недель, уже живой и здоровый.
– То есть он тебя пощадил, хотя ты был так близко? Это потому, что ты не беременная девушка?
Эльдар рассмеялся напряженно, резко, словно сквозь зубы выпустил из легких весь воздух.
– Вряд ли он настолько привередлив. Скорее… – он опустил глаза к земле и замедлил шаг, – наверное, Боря прав и Владыка Жара признал во мне родственника. Так посмотреть, регенеративные способности у меня лучше, чем у ящерицы какой-нибудь. Ребята из больницы сказали, что я пальцы отрастил за день, а про внутренние травмы и говорить не приходится.
– Тогда он мог бы и помочь тебе выбраться, – шутливо возмутилась Надя. – Тоже мне, родственник!
Он засмеялся еще громче, искренним, заразительным смехом, и Надя невольно хихикнула. Впереди замаячили фонари главной улицы.
– Ну почему он мне помог? Я несколько раз падал на его тело. Очень мягонько, знаешь ли…
– Фу, нет, не хочу об этом слушать! – сморщилась девушка. – У него же чешуя! Это как упасть в яму со змеями, мерзость!
– Я после того, как проснулся, часа два в душе отмывался. И до сих пор иногда мерещится… – Он заметил ужас на ее лице и снова засмеялся: – Все, все, молчу! А если серьезно, я слышал, что всех раненых и погибших, включая меня, нашли под самой поверхностью завала. Словно кто-то перемешал обломки и вытолкнул людей наверх, поближе к спасателям. Никто, кроме Владыки, не мог это сделать, но я сомневаюсь, что у него были альтруистические цели. Наверное, просто не хотел, чтобы его тревожили раскопками, но, так или иначе, он здорово мне помог. И не только мне.
На освещенной улице, где еще гуляли молодые компании и семьи, разговоры о подземном чудовище, поедающем здания и беременных женщин, казались детскими страшилками. Знать, что все это правда, было странно, и Надя чувствовала себя посторонней среди обычных людей, которые проживали каждый день в счастливом неведении. Наверное, Эля чувствовал то же самое последние десять лет. Она повернулась, чтобы спросить его об этом, но слова застряли в горле.
Уличные фонари осветили его лицо, и Надя вдруг заметила, как сильно он изменился. На лбу проступили глубокие складки, глаза обрамляла сеточка морщин, в волосах виднелась седина. Вены на худых руках выступали еще заметнее, а на предплечье появились незаживающие шрамы. То, что при естественном старении осталось бы незамеченным, сейчас бросалось в глаза так, словно они не виделись с десяток лет.
Эльдар заметил ее изумленный взгляд и печально улыбнулся:
– Что, старый я стал?
Девушка стушевалась, не зная, что ответить. Он не стал стариком, нет, но она целый год смотрела на одно и то же лицо, и даже небольшие изменения в его внешности поражали до глубины души. Она бросила на него еще один оценивающий взгляд. Если бы не серебристые нити в волосах, ему можно было дать чуть меньше сорока – примерно так же выглядел один из ее дядюшек, и от этого сравнения почему-то стало смешно.
– Ты еще и смеешься надо мной? – Он театрально прижал руку к сердцу. – Как тебе не стыдно, смеяться над пожилыми!
Тут уж она не выдержала и расхохоталась.
– Тоже мне, пожилой нашелся! – хлопнула она Эльдара по плечу, и он тоже улыбнулся. – Я просто удивилась. Ты всегда выглядел одинаково, а тут… Почему так?
Он пожал плечами.
– Со мной такое впервые. Возможно, если травмы очень сильные, за восстановление с меня берут «штраф». А значит, я не такой уж и бессмертный. Скажи честно, все очень плохо? Я, когда себя в зеркале увидел, чуть кони не двинул.
– Зависит от освещения, – насмешливо подмигнула она. – Я думаю, ты просто стал выглядеть на свой возраст. По крайней мере лицом. Седина, конечно, прибавляет… мудрости.
Эльдар покраснел и отвел взгляд.
– Батя мой тоже рано седеть начал. – Он смущенно взъерошил волосы. – Я уж думал, меня не коснется, ну да куда деваться. Хотя бы не лысею!
Путь их пролегал по привычной дороге, которой Надя каждый день ходила на работу, но Эля свернул в сторону, к жилым домам. Он держался подальше от фонарей и сутулился, как будто все еще стеснялся нового облика. Надя не могла его винить: если бы она за день постарела на несколько лет, она бы перестала выходить из дома.
Впереди замаячила площадь Советов, и она потянула друга за рукав. Конечно, она так и не дала себе никаких обещаний, но возвращаться туда все равно не хотелось. Однако неприятное воспоминание об этом пробудило другие, забывшиеся от радости встречи.
– Я встретила Бориса сегодня. Он был очень разговорчивый…
– Что интересного сказал?
– Много чего. – Надя не видела смысла пересказывать по памяти то, что она уже в подробностях записала. – Я не знала, увижу ли тебя, поэтому написала письмо. Оно у Михаила в библиотеке, и там еще… подарок.
Эльдар с улыбкой кивнул, и они повернули во дворы. Теперь