Дверь болталась на одной петле, косяк треснул в нескольких местах, еще чуть-чуть – и он перегородит ей выход. Боясь не успеть, Надя вскочила на ноги, побежала вперед и из последних сил позвала на помощь. Собственный голос показался ей шепотом, но рев из-за спины тут же дал понять, что ее услышали. Лестница уже была рядом. Она схватилась за ступеньки, и пол снова рухнул куда-то в пустоту. За ним осела лестница, и Надя уже отчаялась выбраться, но кто-то схватил ее за плечи и рывком втащил на первый этаж.
– Живая?!
Она затрясла головой, пытаясь кивнуть, и только потом подняла глаза, уже зная, кого увидит.
– Почему ты всегда меня вытаскиваешь? – истерически хохотнула она, и Эльдар дернул уголками губ.
– Я услышал крик. Все потом, сейчас бежим!
Он поднял девушку на ноги и повернулся к выходу, но тут же остановился. Пути наружу больше не было. За разбитым стеклом главных дверей виднелся только склон огромной ямы, в которую рывками опускалось общежитие. Сверху доносились приглушенные крики тех, кто на собственное счастье оказался на улице, а успевшие выбежать из здания пытались забраться по рыхлой земле. Надя и Эля рванулись было туда же, но вслед за ними по полу побежали трещины, стены заскрипели, хрустнули дверные косяки, а с потолка посыпалась штукатурка.
– Не успеем! – крикнул Эльдар и потащил Надю на лестницу. – Сюда, быстрее!
– Ты что?! Как мы тогда выберемся?! – Она попыталась остановить его, но за спиной прямо на то место, где они стояли секунду назад, упала бетонная плита, и Надя тут же побежала за парнем.
– Лестница – самое прочное место здания, – сбивчиво объяснил Эльдар, перепрыгивая через бетонные ступени. – Поднимемся выше уровня ямы и вылезем через окно. Поторопись!
Надя волочилась за ним, едва держась на ногах. Только боль от впившихся в ладони ногтей и крепкая хватка на запястье удерживали ее от потери сознания. Они спешили как могли, но ступени будто уходили из-под ног, уползая вниз, и с каждым пролетом подниматься становилось все тяжелее. Лестница кренилась назад, к грозящей вот-вот рухнуть передней части здания, сверху на них сыпались куски перил и бетона, и обоим приходилось внимательно смотреть по сторонам и держаться за трещины в стенах, которых становилось все больше. Запас прочности здания стремительно заканчивался, и Эльдар бежал наверх все быстрее, кидая лишь быстрый взгляд на окна, в которых не было видно неба. По пятам за убегающими следовал громоподобный рев, и они не смели обернуться. Треск бетона и дерева, умирающие хрипы все еще работающей радиоточки, скрип гнущихся перекрытий, звон лопающихся стекол и лязг падающих предметов слились в ужасающее крещендо, какого Надя не слышала никогда, и с каждым шагом оно становилось все ближе, словно поднималось вслед за ними. Вслед за ней.
Ногу пронзила боль, девушка с криком упала. Она напоролась на арматуру, и из стопы сочилась кровь. Только тут Надя поняла, что потеряла тапочки где-то в подвале, и до сих пор бежала по рушащемуся зданию босиком.
– Идти можешь? – Эля тоже заметил рану, но уже держал ее за плечо. – Если нет, я тебя понесу.
– М-могу, – пробормотала она и с трудом поднялась.
Она попыталась опереться на перила, но те провалились, и Надя чуть было не рухнула вниз. Эльдар удержал ее, но она успела заглянуть на нижние этажи, и в горле застрял крик ужаса. Она увидела, как каркас почти развалившейся передней части здания уходит в пропасть, которая разверзлась под их ногами на месте бывшего подвала. Куски бетона и арматуры, мебель и вещи жильцов, оборванные провода летели в бездонную яму, но ничего из этого не издавало ни звука. Лишь животный рев на несколько голосов заполнял пространство, отражался от обломков и стен, и когда звук рванулся вверх, Надя увидела его источник.
На нее уставилась огромная голова, за которой тянулось бесконечно длинное тело. Множество чешуек переливались самыми разными оттенками, создавая новый, живущий собственной жизнью цвет, которому Надя не могла даже придумать названия. Белый туман между чешуйками отражал и рассеивал неземную окраску, и вслед с движением чудовища останки здания озаряли яркие всполохи. Из глубины ямы, откуда и появилось тяжелое мясистое тело, доносился разноголосый рев, а потоки тумана вспыхивали пятнами неописуемого цвета. Приплюснутая морда без глаз и ноздрей медленно поворачивалась из стороны в сторону. Покрытые блестящей кожей отростки, похожие на изуродованную корону, ломали бетонные перекрытия, как фанеру, а натянутые между рогами полупрозрачные перепонки дрожали, улавливая каждый звук.
Когда паралич ужаса, охвативший Надю от этого зрелища, спал, она попыталась отступить, но из-под ног посыпалась бетонная крошка. Перепонки на сверкающих рогах пошли волнами от неестественного звука, грузное тело повернулось, и Надя готова была поклясться, что чудовище смотрит прямо на нее. Через силу она сделала еще один шаг. Лестница снова заскрипела, и обломки ступеней полетели вниз, прямо на монструозное создание. Надя подумала было, что хотя бы одной угрозой станет меньше, но он лишь распахнул пасть. В переливах неземного цвета разверзлась бесформенная черная бездна. Бетонные плиты беззвучно провалились в темноту, и края плоти срослись обратно в гладкую беззубую голову. Тело недовольно задвигалось, задрожало, сквозь чешую потекло еще больше тумана. Надя уже сжалась от ужаса в ожидании его гнева, но существо вдруг скрылось из глаз: Эльдар дернул ее наверх. Девушка посмотрела на него, не в силах выдавить и слова, но по его лицу все и так было понятно. Либо они оба сошли с ума, либо ей все-таки не привиделось…
Здание сотряс еще один многоголосый рык, и Эльдар бросился по лестнице, но убежали они недалеко: сверху посыпались обломки бетона, шифера и стекла, и лестничная клетка впереди обвалилась под их тяжестью. Силы общежития были на исходе, и даже лестничный колодец мог обрушиться в любой момент. Эльдар остановился на середине лестницы, бросил отчаянный взгляд назад – этаж ниже опасно наклонился вниз и вот-вот потянет за собой всю конструкцию, – и посмотрел наверх, на разбитое окно лестничной клетки.
– Доберешься до окна, вылезешь наружу – и бегом по стене! – это был не вопрос, а приказ. – Только не упади!
Надя уставилась на окно. Оно казалось таким далеким и высоким, как будто