Больше всего меня задело другое. Мафия – грязный бизнес, и боссу белые перчатки не по чину.
Но, выходит, Бишоп мне врал? Недоговаривал?
Это оказалось… больно.
Лицо Бишопа осталось непроницаемо.
– С чего ты взял?
Эллиот усмехнулся.
– Ты слишком много врал, – он потер нос. – А главное, ты повел меня домой к Дадли.
– И? – Бишоп хмыкнул. – Каюсь, пьян был. На подвиги потянуло.
Лейтенант медленно покачал головой.
– Не верю. У Дадли могли быть бумаги на мисс Вудс. Даже в подпитии ты не мог этого не сообразить. А все равно меня не отговорил, не отказался участвовать… Я задумался: почему? И понял. Ты уже знал, что Дадли мертв. И наверняка его дом обыскали раньше. А тебе позарез надо было показать, что ты готов помочь расследованию.
Бишоп обманчиво расслабленно откинулся на спинку стула.
– Уверен, что я тебя просто не пристрелю?
– Ты мне должен, – напомнил Эллиот хладнокровно.
Бишоп потер подбородок.
– А может, ты сам организовал подставу?
– И сам же спас? – парировал Эллиот.
– Вполне в твоем духе, – усмехнулся Бишоп. – Зато теперь я твой должник.
– Красиво, – признал лейтенант. – Только я понятия не имею, где этот твой склад. И, кстати, динамит в эту картину не вписывается.
Бишоп с минуту сверлил его взглядом.
– Ладно. – Он поднял руки, сдаваясь. – Твоя взяла. Дадли отравили в «Бутылке».
Эллиот не выглядел торжествующим. Сосредоточенное лицо, хмурая морщинка между бровей, добела сжатые губы.
– Черноголовник?
Бишоп кивнул:
– Он умер в тот же вечер. Внизу, в казино.
– Почему ты не заявил в полицию?
Бишоп поднял брови.
– Шутишь? Его прикончили черноголовником. А я – альб, меня бы первым замели. И тут еще Мастерса хлопнули, который тоже заезжал в «Бутылку». Я бы не отмылся.
Эллиот медленно кивнул:
– И ты знал, что яд через пару дней уже не найти. Поэтому тело Дадли где-то спрятали, а потом имитировали обычный наезд. Так?
– В точку, – Бишоп ухмыльнулся: – Он лежал в холодильнике «Бутылки».
Я поежилась.
А Бишоп посерьезнел:
– Если что, я от всего отопрусь.
Эллиот смотрел на него испытующе.
– Дай руку! – внезапно потребовал он.
Бишоп удивился. Потом сообразил.
Усмехнулся, снял перчатку и протянул ему ладонь.
– Хоть обниматься не надо?
– Не с тобой, – заверил Эллиот с кривой улыбкой. Сжал руку Бишопа и попросил: – Повтори.
Такой контраст. Светлая кожа – и смуглая, крупные огрубевшие пальцы – и тонкая музыкальная кисть. Белое и черное. Преступление и закон.
Бишоп чуть сощурился и проговорил веско:
– Я не убивал Дадли, Мастерса, Толбота и Лили. Не отдавал приказа их убить. Рассказал тебе все, что знаю об их смерти.
Испытующий взгляд глаза в глаза – и Эллиот вздохнул.
– Проклятье. А так бы красиво складывалось…
– Как с мисс Мастерс? – встряла я.
Не выдержала.
Мужчины разом посмотрели на меня.
– Вы правы, мисс Вудс, – Эллиот склонил голову. – Слишком все просто. И все же… Эта история похожа на головоломку. И я понятия не имею, как ее решить!..
И вдруг с досадой хлопнул ладонью по столу. Да так, что посуда подпрыгнула.
– Не делай так, – попросил Бишоп. – Ладно. Ты все узнал, что хотел? Тогда мы пойдем.
И встал.
– Сядь, – спокойно приказал Эллиот. – В городе приезжих блондинов нет. Я проверил. Вас осталось четверо: вы двое, Флемм и Энн. Кто из вас продал убийце яд?
Я до боли стиснула пальцы. Нельзя злиться!
– Слушай, – голос Бишопа звучал почти удивленно, – почему ты все время нарываешься?
Эллиот коротко усмехнулся. И тут же согнал улыбку.
– Любопытным родился.
– Наглым, – поправил Бишоп.
Он встал за моим стулом. И сжал мои плечи, безмолвно обещая защиту.
– Лейтенант, – я глубоко вздохнула. Спокойно! – Не начинайте опять. Мы ведь уже договорились, что это не я. Бишоп вообще не по этой части. Да и зачем? Ему ведь достаточно приказать…
– И его люди любого расстреляют издалека, – подхватил Эллиот, хмурясь. – Предположим. Тогда остаются Энн и Флемм.
– Не Энн, – возразила я. – Ее я сразу отмела. Она совсем слабенькая, с таким зельем не сладит. Флемм незаконными делами не занимается. Ему не до того – опыты…
– Ой ли? – лейтенант протянул руку. – Поклянетесь?
Я прикусила щеку и призналась нехотя:
– Хорошо. Он делает кое-что. Но по мелочи и только через меня.
– Вот как? – Эллиот перевел взгляд на Бишопа. – А почему не напрямую?
– У нас отношения не очень, – хмуро признал тот. – Остальное не твое дело.
Давить лейтенант не стал.
– Тогда кто? – спросил он. – Толбот? Лили?
– В бумагах Толбота нет таких записей, – напомнила я.
Эллиот застыл.
– Но Лили могли убить только дамы из этнографического общества или…
– Или домашние! – хором закончили мы.
Переглянулись, и я добавила:
– Посторонние не могли знать, что она собиралась пойти ко мне.
Лейтенант молчал. Я почти видела, как крутятся шестеренки в его голове.
– Проклятье! – выдохнул он устало. Прикрыл глаза и растер виски. – Ни Энн, ни Рейстед не могли убить Мастерса. И Толбота, если уж у Энн настолько слабая магия. Он был тот еще трус, явно бы не впустил конкурента ночью.
– А с чего ты решил, – вдруг подал голос Бишоп. От неожиданности я вздрогнула, и его хватка чуть усилилась. – В общем, почему это должен быть один убийца?
Лейтенант оцепенел.
– Что?!
Голос звучал хриплым карканьем.
Бишоп хмыкнул и развил мысль:
– Как там говорят законники: «Впоследствии – не значит вследствие». А ты пытаешься слепить все вместе, вот и…
Эллиот смотрел на него остановившимся взглядом.
Наконец он отмер, отвел глаза и устало потер лоб.
– Ты гений. Ведь у Рейстеда и Энн был шикарный мотив! Лили собиралась уйти к Мастерсу, а при таком раскладе им пришлось бы несладко.
Я кивнула, вспомнив, как Рейстед орал на Энн.
– Это она. – Уверенно сказала я. – Только опять – почему именно черноголовник?
У Эллиота уже была версия:
– Лили ведь боялась Рейстеда?
– До истерики, – подтвердила я.
– Ну вот, – он дернул уголком рта. – Она переживала за себя и ребенка. Поэтому решила подстраховаться…
– И собирала компромат на Рейстеда… – прошептала я. – Ну да, сама-то она точно не могла ничем таким торговать.
Ни денег на ингредиенты, ни свободы действий. Энн может и слабенькая, но что к чему сообразит точно. Так что Лили делала на сторону только недорогие зелья.
Сходилось. Даже слишком хорошо!
А лейтенант закончил:
– Значит, Рейстед проворачивал незаконные делишки? Вы знали об этом, мисс Вудс?
Я пожала плечами.
Праведников среди аптекарей нет. Учитывая запреты и грабительские налоги… Искушение слишком велико.
– Похоже, он серьезные дела обделывал… – Эллиот рассуждал вслух. – Раз уж яд заказали именно ему. А