— А у нас на кухне вам чем плохо? Я вон ужин приготовила.
— Оно тебе надо на наши пьяные рожи любоваться?
— Я на его лицо в любом виде смотреть готова, — глянула она искоса на Зиму, отчего тот расплылся в хищной ухмылке, а у меня за ребрами заныло ещё сильнее. — А тебя, так и быть, потерплю. Заходи. А Алиса позже придет?
— Не придет она. Погавкались они, — сходу по моей физии и пакету с бухлом поставил диагноз друг. — Заваливайся, рассказывай чё за дела. Мор тебя не одобрил?
— Если бы… — буркнул я, разуваясь и проходя на кухню. Чистенько тут стало все, аж сверкает и уютненько. Не то чтобы мы с Зимой совсем уж засирались во время готовки и посиделок постоянных у него, не из жопы ведь руки и служба в Армии за плечами, а там порядку быстро учат, но все равно, женская рука она сразу видна. — С Мором у нас вроде как нормальное взаимопонимание вышло, — объяснил я, усевшись за стол и взявшись откупоривать бутылку. — Маман Алискина, конечно, на меня как на коровью лепеху смотрит, но и это не проблема. Варь, ты прости, что я припёрся о тебе не подумав. Может, давай я за вином для тебя смотаюсь, а?
— Сиди уже, о своей женщине я сам всегда позабочусь, — фыркнул Зима и достал из холодильника початую бутылку белого вина. Налил в бокал и взял рюмку, которую я уже наполнил. — Ну что, вздрогнем и потом нам свою проблему озвучишь.
Мы с Зимой хлопнули по первой, Варя пригубила, они взялись за ужин, а я пока только занюхал хлебушком, приветствуя первую хмельную волну в голове. Сразу же налил по второй, поднял, а Зима чуть нахмурился, но поддержал. Вторая легче пошла, вот только и она желанного облегчения ни капли не принесла, так что, я, не мешкая, набулькал и в третий раз. Темыч приподнял брови, на его лице ясно отразилось “Чё, все настолько хреново?”
— Слушайте, если у вас какой-то сугубо секретный разговор, то я могу пойти и в зал поесть, — предложила Варя, даже приподнявшись, но я мотнул загудевшей уже от хмеля башкой.
— Короче, послала меня моя Алиска, — не стал городить предысторий. — Сказала, что я кобелина до мозга костей и никогда не изменюсь, а ей такого не надо. Варь, скажи по чесноку, я что, реально на каждую встречную смазливую ба… девушку смотрю так, будто глазами лапаю или вовсе тра…ну то самое, сама понимаешь.
— Ну-у-у… — Варя покосилась на Темыча, а он только пожал плечами, мол, решай сама, чё говорить. — Есть такое дело.
— Серьезно? Я же просто весёлый человек и общительный.
— Да, но все же между тем, как ты смотришь и общаешься в компании парней и при появлении девушек очень большая разница, — уже гораздо увереннее ответила Варвара.
— Ну это же нормально, разве нет? Я же адекватный, понимаю, что чисто пацанская компания — это одно, а при девчонках фильтровать надо.
— О, ты фильтруешь, — девушка опустила взгляд к тарелке и прикрыла губы кончиками пальцев, пряча улыбку. — Точнее сказать, флиртуешь сходу, это у тебя, видать, на уровне безусловных рефлексов.
Вот значит как. Выходит Алиска ничего не придумала и не преувеличила, если даже человеку почти постороннему все настолько очевидно. Я налил ещё и хлопнул, как воду, не дожидаясь пропускающего друга.
— Антоха, ты бы закусывал, — ворчливо заметил друг, но я отмахнулся.
— Ладно, пусть так. Этот вопрос прояснили. Но вот на кой требовать от мужика полной откровенности в кое-каких вопросах, а потом за эту же откровенность тебя же и кидать?
— Эм-м-м… — нахмурилась девушка друга. — Не совсем поняла.
— Ты чего же это, Алиске свою жизненную позицию насчёт неизбежных походов налево озвучил? — спросил Зима и покачал головой, когда я хмуро на него глянул. — Серьезно?
— А что не так? — снова начал злиться я, вспоминая наш с Алисой последний разговор. — Она сама эту тему подняла, Маринку приплела, ну я и объяснил как оно все обстоит. Любимая женщина — это любимая женщина, случайные разовые походы налево вообще к чувствам к ней отношения не имеют. Я чё, не прав?
Темыч поперхнулся картошкой, прокашлялся и тут же схватил Варьку за руку, потянул к себе на колени.
— Не-не-не, не смотри на меня так, Варюха! — замотал он головой. — Крапива мне друг и я с ним за любой кипеж, но это чисто его личная жизненная позиция.
— Правильно я понимаю, что ты сказал девушке, что не усматриваешь ничего страшного в изменах в принципе? — уточнила Варя, присев на колено друга и глядя на меня, как на полного дебила.
— Так, минуточку! — поднял я указательный палец. — Я сказал, что для нормального здорового мужика метнуться налево — это никак не влияющая на его чувства к любимой фигня. Это вообще не измена, а просто… Короче, если ты не лох, то используешь возможность.
— Ух ты ж-ж-ж… А девушкам тоже так можно?
— Нет!! — вырвалось у нас с Темычем хором.
— Почему? Если девушка тоже нормальная, здоровая, с потребностями и у нее возможность подвернулась?
— Варька! — рыкнул Зима и куснул ее слегка за плечо. — Ты и в мысли такое не бери. Знаешь ведь — убью любого. Без шуток.
Ага, он один раз почти убил. Еле оттащил.
— Варь, нам секса много не бывает. А если у женщины его и дома хватает, мужик внимание уделяет, подарки дарит, на руках носит, а она на сторону смотрит, то это шлюховатость. И уж извини, но если в твое собственное ещё кто совать станет, то это противно, — объяснил я свою позицию. Логично же, разве нет?
— Знаете, у меня такое чувство, что вы каком-то средневековье застряли со своими представлениями, парни, — Варя встала и упёрлась ладонями в столешницу. — То есть, вместо того, чтобы честно обсудить с любимой, чего тебе там дома не хватает, а чего много-много, проще налево сбегать? И получая от своей женщины все ее внимание и ласку, ты считаешь нормальным ещё и на стороне добирать? Или думаешь, что у женщин не вызывает такого же чувства брезгливости знание, что твой мужчина, выражаясь по твоему, куда-то там совал ещё?
На каждый ее вопрос Зима мотал башкой, но молчал, походу разумно полагая, что сейчас может за любое слово прилететь от его кошки. Варька только на вид мелкая, миленькая, блондинисто-кучерявая, характер там — мама не горюй.
— А зачем ей об этом узнавать, когда все по жизни в