— Уж ты поможешь, ага, — хмыкнул Лешенька, дожевав свою пайку. Эвелина на него зыркнула, на мгновенье показав из-за красивой обложки злобненькое содержимое. Походу между этими двумя мира нет.
— Тебе на занятия не пора? — быстро справившись с собой, все тем же голоском спросила она.
— Лето уже на дворе, Муха, сессия закончилась, каникулы. Хотя у тебя же по жизни каникулы, куда там заметить.
— Не называй меня так! — зашипела на парня красотка, меняясь в лице. — Достали вы с дядей меня этим. Свали уже!
— Да легко! — ответил Лешенька, поднимаясь. — Слышь, Антон, жених Алисы, знаешь почему нашу Эвелиночку Мухой с детства ещё кличут?
— Заткнись! — едва не оскалилась девушка, мигом став похожей на злобную мартышку.
— Просвети, — глянул я искоса на парня.
— А потому что она с малых лет у нас чего захочет от кого-нибудь, так пристанет намертво, будет лезть и липнуть до упора, изведет, всю душу вымотает, но своего добьется. Точно как муха — фиг ты от нее отмашешься.
— Антон, не слушай ты этого придурка и неудачника! Он мне завидует просто вечно, — снова включила свой хрустальный звон Эвелина и даже за руку меня через стол цапнула.
— Ага, так и есть, — фыркнул насмешливо Лешенька и потопал на выход. — Ладно, мое дело предупредить. Бывайте.
— Не буду слушать, — заверил я девицу, снова нацепив глупую широкую лыбу очарованного лоха. — Я предпочитаю составлять о людях собственное мнение, ближе узнавая, а не верить чужому. А упорство в чем-либо считаю хорошей чертой характера, особенно у девушек.
Угу, если только это не упорное желание не давать мне, но и это теперь, вроде как, в прошлом.
— Ой, ну надо же, как повезло Алисе встретить такого замечательного парня! — снова заработала ресницами Эвелина. Да-да, куда же с нами, мужиками податливыми, без откровенной лести. — А вот мне так не везёт, к сожалению. Одни разочарования в жизни.
— Да какие твои годы. Такой необыкновенной красавице обязательно встретится хороший человек.
— Хорошо, чтобы он был ещё и такой же привлекательный и мужественный, как ты. Уверена, что ты скромничаешь и травмы свои получил из-за Алисы. То есть, защищая ее, само собой.
Оговорочка, ага, я так и поверил. А сама руку-то с моей не убрала, наоборот легонько так поглаживать стала, и ещё в таком положении мне в декольте майки почти ее соски видать.
— Да нет, там немного по-другому все обстояло. Но если надо, я всегда готов, — сказал и подмигнул многозначительно. Начала мне надоедать эта игра. — Во всех смыслах.
Вот интересно, предложи я ей сходу перепихнуться, она сначала трахнулась бы со мной, а потом донесла Алиске и остальной родне или все же не довела до постели? Надо было видеть эту торжествующую улыбочку, в которой расплылась Эвелина, очевидно решив, что все, за конец меня подцепила.
— Ой, Антон, а у меня идея появилась! — вдруг подскочила Эвелина, хлопнула в ладоши и подпрыгнула, отчего подпрыгнули и ее сиськи под тонкой майкой. — Раз ты девушек самообороне обучаешь, то может и мне парочку уроков дашь, пока Алиска все равно занята? Индивидуальных, чисто по родственному?
Охерительная идея в моем внешнем состоянии, ничего не скажешь.
— А в доме разве спортзал есть?
— Да зачем зал, тут вокруг дома парк замечательный, там есть одна лужайка, как мне кажется, идеальная для занятий. Пойдем покажу!
Я послушно позволил вытащить себя из-за стола и повести из дома. Давай-давай, доигрывай, для чего-то же ты это затеяла. Раньше сядешь — раньше выйдешь, как говорится.
Эвелина повела меня не через главный вход, а через черный, видимо, так что мы сразу оказались в ухоженном парке. Она уверенно потащила меня дальше, щебеча и искоса поглядывая на окна на втором этаже. Остановилась резко, так что я на нее даже слегка налетел, отчего чуть зубами не скрипнул, так ребра прострелило.
— Как мне встать? — моментально развернулась ко мне Эвелина, забрасывая руку мне на плечо больное, прильнула всем телом и голову эдак запрокинула, губешки приоткрыла, ресницы опустила, мол, давай, действуй. — Или спиной повернуться?
Я же глянул туда, куда она косилась и увидел именно то, что ожидал — стоящего в проёме настежь открытого окна Мора, что хмурясь смотрел на образовавшуюся живую скульптуру. А через секунду с ним рядом появилась и Алиска.
Я поднял руку и с улыбкой помахал своему Лисёнку, хотя сразу просек по выражению ее лица, что без последствий не обойдется, и только после этого повернулся к Эвелине.
— Детка, ты как не повернись, а все равно идти тебе на хер, — сказал, снимая ее руку с себя. Развернулся и пошел обратно, бросив через плечо: — Спасибо, что сходу показала, чего от тебя ждать.
— Что?! Да ты что себе позволяешь?! — нарочно громко завопила Эвелина совсем не мелодично. — Сначала приставать начал, а теперь хамишь, как от ворот поворот получил? Хам и кобель!
Я отвечать не стал, шел себе, куда мне надо. Ещё я с дурной обиженной бабой языком не цеплялся. Мне, чует мое седалище, ещё от Алиски прилетит. Все же заигрался я слегка, признаю. Хотя и даже сам не пойму, на хрена, мог же и сразу осадить эту охотницу на чужое. Что-то взыграло такое, непонятное, при виде того, как тетка Алисы мужем своим помыкает, слилось с тем, что с самого утра скреблось в душе…
Мелькнула мысль, темнее темного, не ждёт ли меня со временем участь вот такого Вовчика на побегушках при Алиске? Богатая наследница, у которой все будет по жизни, ни в чем от меня не зависящая и я — каблук-каблуком. Короче, херня какая-то в башку стукнула и вышло, то, что разрулить теперь придется. Вот там и придется языком поработать во всех смыслах.
Глава 33
— Входи! — отец открыл передо мной дверь в помещение, бывшее, судя по обстановке, его кабинетом. — Присядешь?
Я послушно уселась в глубокое кресло, похоже реально отреставрированное старинное, а не новодел. Сам Моравский прошёлся по комнате к изящному столику из красного дерева, на котором сверкал серебром поднос с массивными графинами. Взял один, потом вроде как опомнился, поставил и обернулся ко мне.
— Предлагать выпить собственной дочери, наверное, плохая идея, — пробормотал он и улыбнулся, как мне показалось, неуверенно. Он что, нервничает? С чего бы?
— Что-то случилось? — осторожно спросила я.
— А? Нет! То есть да, кое-что случилось, — встрепенулся мужчина. — Вил… Мать тебе ещё не