— Мама собралась разводиться с Робертом. И намерена оставить себе все, что на нее оформлено. То бишь, практически все, что он имеет сейчас.
— Алиса! Незачем посвящать в дела семьи посторонних! — снова попыталась одернуть маман.
— Поделом ему, — присвистнул я, проигнорировав ее. — Но справедливее было бы ещё и посадить эту мразь.
— Посадить? — приподнял рыжую бровь Мор. — А есть за что?
— Нет! — практически взвизгнула мамаша, подскочила к нам, цапнула Алиску за руку и дернула, силясь отодрать от меня, на что мои ребра отозвались таким импульсом боли, что не выдержал и зашипел.
— Все, достаточно, мы уходим!
Моя девочка вывернула из ее захвата руку и с тревогой глянула на меня, но вредная баба не унималась и схватила ее снова. Я прижал к себе Алиску, и собрался уже развернуться, отгораживая от мамаши, но тут вмешался Моравский.
— Прекрати, Вилка, — голос он не повышал, но ту будто к месту мигом приморозило. — Я правильно понимаю, что есть кое-что, о чем ты умолчала, явившись ко мне за помощью?
— Ничего такого нет! — ответила она ему, но взглядом жгла Алису. — Я тебе все рассказала. Я развожусь с Нестеровым и считаю, что имею право на большую часть нашего имущества и бизнес, потому что всего этого Роберт смог добиться исключительно благодаря помощи и связям моих родителей. И нам с Алисой нужна твоя помощь и защита на время процесса, за которую я готова даже заплатить при необходимости. Все, на этом абсолютно все!
Она сейчас прямо-таки на кобру в стойке была похожа, гипнотизирующую давящим взглядом Алису, который чуть ли не орал: “Молчи! Не смей больше ничего рассказывать!”
Я глаза закатил, охреневая от наглости тетки, но пока молчал. Это только моей внекатегорийке решать, что она готова озвучить перед своим новоиспеченным папашей, а о чем решит умолчать. Подумал только, что бы на месте Мора сделал, узнав о существовании взрослой дочери, детство которой изгадил похотливый скот. Убил бы с особой, сука, жестокостью точно.
— Все, значит? — задумчиво уточнил Моравский.
— Конечно все, — подтвердила маман, а вот Алиса хранила напряженное молчание.
— Да уж, жизнь тебя действительно ничему не научила, Вилка, — произнес он и прошёлся по комнате, встав у окна. — Я понимаю, что в юности мы считали себя эдакой элитой, умнее и достойнее всех окружающих. Но с какой такой радости ты меня решила к дурачкам слабоумным причислить?
— Что? Я не…
— За что избили парня? — оборвал он маман.
— Да мне откуда знать? Может с дружками чего не поделил, такими же уголов… — она осеклась, в глазах мелькнуло опасение.
— Алиса, за что и кто напал на твоего жениха? — требовательно, но много мягче обратился Мор к моей внекатегорийке.
— Алисе то откуда это знать! — кинулась вперёд маман, становясь между дочерью и отцом.
— Алиса, ты мне ответишь?
— Я…не готова тебе ответить, — после напряженного минутного молчания ответила Алиса. Коллектор меня от ее ответа.
Ее право смолчать, ее, конечно, вот только знать бы в чем причина. Неужели тоже поняла, что папаша внезапнообретенный секир башка сделает Роберту моментально и пожалела? Или просто выворачивать душу перед почти незнакомцем не готова? Знать бы точно.
Ее мать не смогла скрыть облегченного выдоха.
— Все, давайте уже поедем, — тут же засуетилась она, опять хватая Алису за руку. — Где твои вещи?
— Нет, — покачала моя рыжая головой. — Я должна знать, что и Антон в безопасности.
— Хм-м… — глянул мне в глаза с нехорошим прищуром Мор. — Очень интересно тут у нас получается. Ну да ладно. Так что, Антон Крапивин, жених моей дочери Алисы, готов стать моим гостем пока весь сыр-бор?
— Что? Нет! — вскинулась вредная будущая теща.
— Он готов! — внезапно вмешался молчавший до сих пор Зима и на мой возмущенный взгляд ухмыльнулся. — Как раз и отлежится и заживёт спокойно.
Ну…хрен с ним. Главное, что Алиска под боком будет, дальше разберемся че-как.
Глава 27
— Блин, ну как тебе вообще в голову-то пришло из больницы убегать в таком-то состоянии? — возмутилась я, как только мы с Крапивой остались одни в его квартире, куда отправились вещи собирать. Мать порывалась пойти с нами и проконтролировать процесс сборов или, скорее уж, попытаться ещё раз избавиться от Крапивы, но Моравский… отец аккуратно, но настойчиво прихватил ее под локоть и увел к машине.
— Да не убегал я! Шел тихонечко, потом на такси, — бесшабашно ответил Антон и ткнулся лицом мне в затылок, глубоко вздохнул и заурчал протяжно.
— Антон, ну я же серьезно! — шагнула от него, хоть на самом деле ни капли не хотелось разрывать наш контакт. Наоборот, я бы с таким удовольствием заперла и даже забаррикадировала входную дверь, увела бы его в постель, уложила и сама рядом улеглась, согревая и согреваясь и оставляя пока весь окружающий дурдом где-то там, за границами нашего общего пространства. Вот и когда у меня появилась потребность в таком с Антоном? В какой момент создалось это самое пространство, отдельное от всего мира, которому я сейчас ощущала почему-то серьезную угрозу.
— А я как? — и не подумал сменить дурашливый тон Крапива. Вытащил из шкафа здоровой рукой большую черную сумку и стал закидывать неловко в нее футболки с полки. Я подошла, отобрала и жестом велела ему указывать на то, что хочет взять, чтобы я могла это уложить нормально.
— Слушай… насчёт того, что ты моим женихом назвался, это было совсем не обязательно и ни к чему тебя в последствии не обязывает, — сказала ему, стараясь не встречаться взглядом напрямую.
— Погоди-ка! Это чё получается, ты мною просто непристойно попользуешься по-всякому, а потом кинешь за ненадобностью, порядочным мужчиной так и не сделав? — нарочито бурно возмутился Антон.
— Блин, Антон же! — не выдержала и все же глянула ему в глаза. Глянула и обожглась. Не было там никакой насмешки или шутливости, я даже сбилась и остальное пробормотала неуверенно. — Можешь ты побыть хоть минуту серьезным?
— Лисенок, а куда серьезнее-то? Мор…хм… твой объявившийся внезапно отец, не тот человек, перед кем можно просто так языком трепануть, а потом назад сдать, — он что, испугался Моравского? Типа разозлиться он, что у нас просто потрахушки, поэтому и накинул серьезности, женихом назвался? Ну нет. Где Крапивин и где “испугался”. — Лисенок, а ты это … реально не знала и не догадывалась?
— Нет. И как бы? Мать вечно бесилась, когда о нем пыталась спрашивать, в документах ничего не нашлось, и до этого момента я его никогда и не встречала, — Крапива смотрел пристально, словно размышляя правду ли говорю. —