— Можно. Но я женат, — шутя предупреждаю её.
Пампушка фыркает и смотрит на меня уже с симпатией. Любят, что ни говори, девчонки юморных парней.
— Штыба! Ты женился? — вдруг раздаётся звонкий голос из толпы.
Оглядываюсь и обнаруживаю прямо перед собой Зинулю — мою землячку и бывшего комсорга школы. Ну надо же! Вот так встреча!
Впрочем, ничего удивительного: она ведь ещё и студентка физфака КГУ, а наш автобус как раз только что тормознул у остановки «Университет».
— Зин, привет! Нет пока. А ты как? Как доча? — спрашиваю наугад, потому как напрочь забыл: дочь у неё или сын.
— Хорошо, спасибо, — не поправляет знакомая. Значит, угадал. Вероятность — пятьдесят на пятьдесят: слава богу, пока ещё всего два пола, а то бы точно запутался. Хотя, может, Зина просто деликатно промолчала.
— Ты теперь такой большой начальник в крайкоме, а сам в автобусе ездишь? Что, выгнали? Да ведь и машина, слышала, у тебя была, — допытывается землячка.
— Есть машина, просто она в гараже стоит. И в крайкоме машин хватает, могу хоть сейчас вызвать. Но пока дозвонишься да дождёшься… Я ж ещё и депутат — полезно иногда с людьми проехаться — объясняю ситуацию.
— Молодец, парень, что от народа не отрываешься! — хвалит незнакомый дедок, которому только что уступили место.
Пампушка, несмотря на мои слова про «женатость», прижалась ко мне ещё плотнее и теперь снизу стреляла глазками. Даже представилась:
— Я Женя, кстати.
Я только рот открыл, чтобы назвать своё имя, как автобус резко повёл вправо, отчего близость к незнакомой девушке стала просто неприличной. И тут его потряс удар!
Где-то спереди салона посыпались осколки стёкол, раздались женские визги и мужские маты. Причём среди последних отчётливо прозвучали те самые выражения, что мы утром с Мартой разбирали на «уроке русской словесности».
— Да итить твою налево! — выругался дед, а автобус неожиданно зачадил и задымился.
— Двери! Двери откройте! — послышались крики.
В салоне стала нарастать паника, люди истошно заколотили кулаками по стеклянным створкам. Водитель — то ли не слышит, то ли уже первым сиганул из кабины. А может, просто заклинило двери. Гарью воняет всё сильнее, и толпа, в панике рвется к выходу.
Протискиваюсь к задней двери и с силой разжимаю её, кажется, даже сломав. Народ ломится наружу, сбивая друг друга с ног. Встаю в проёме, придерживая поток, и буквально выпихиваю людей по одному. Одновременно слежу — нет ли детей, а то, не дай бог, затопчут. Но маршрут почти студенческий: в основном молодёжь да старики-дачники, подсевшие на «Садах».
Из двух других дверей люди выскакивают сами, и салон быстро пустеет. Похоже, остался только я один. Уже напоследок окидываю его взглядом… Чёрт! Моя новая и уже довольно близкая знакомая сомлела и сидит на полу в проходе. Надо спасать малявку — самой ей не выбраться. Поднатужившись — а я парень не хилый — подхватываю девушку на руки и тащу к выходу.
Оказывается, автобус врезался в столб — видно, увиливал от кого-то, — и теперь горит всё увереннее. Пламя уже жадно облизывает переднюю часть машины, дым клубами поднимается вверх. Несколько десятков пассажиров рядом заняты кто чем: кто-то продолжает материться, кто-то проверяет себя и одежду на предмет повреждений.
И тут, перекрыв общий гвалт, раздался отчаянный крик водителя:
— Рвануть может! Все отходим!
Как назло, моя ноша хоть и в сознании, но пребывает в каком-то ступоре: глаза стеклянные, тело ватное. То ли шок, то ли дыма надышалась. Делать нечего — подхватываю Женьку под руку и почти тащу за собой прочь от взрывоопасного транспорта. Ко мне присоединяется Зина, доказывая, что комсомольская сознательность для бывшего комсорга не пустой звук. Уже вдвоём усаживаем девушку на травку. Устало лыблюсь, вытирая пот со лба трясущимися руками. Напряжение наконец отпускает. Я молодец!
К счастью, автобус удалось быстро потушить. Народ с огнетушителями из притормозивших рядом машин дружно залил пеной передок нашего многострадального транспорта. Никто из пассажиров не пострадал. Вот только я испачкался и порвал свой модный пиджак!
Дёргаю за плечи спасённую, пытаясь как-то вывести её из ступора. Ну, не искусственное же дыхание делать. И опять помогла Зина: без лишних комплексов она треснула девчулю ладошкой по щеке. И — о чудо! — помогло. Та очнулась, моргнула, и в глазах появилась наконец осмысленная эмоция — испуг.
Оглядываюсь и, видя, что моя помощь больше не требуется, бегу к ближайшей остановке, куда как раз подкатил сорок второй. Зина, пыхтя, догоняет меня, и в итоге в сорок втором удалось потискать уже её. Советские автобусы, что и говори, имеют свои плюсы!
Окончательно прихожу в себя только в крайкоме и прямо в вестибюле натыкаюсь на своего зама, Верхоенко-старшего.
— Не спрашивай! Автобус, на котором я ехал, попал в аварию, — сразу упреждаю его возможные вопросы.
По глазам вижу: у него они те же, что и у Зины — чего это такой важный босс на автобусах катается? Но, в отличие от Зины, зам благоразумно молчит.
Иду в кабинет звонить бабушке.
— Да, уже приходил человек, я сразу согласилась, хоть и не помню этого Непомнящего совсем. Но раз в моём полку служил — значит, меня знает. Я ведь не на последнем счету там была, а женщин у нас немного было.
— Погоди, бабуля, дай мне узнать, что он за тип и что конкретно нужно…
— Внучок, да знаю я что надо! — перебивает она. — Уговорить его вернуться. Сказали, что он лет десять назад остался после какой-то конференции за границей. А специалист хороший… Сейчас же у нас за мир все, так что, скорее всего, дело на него закроют. Не переживай, я ещё из ума не выжила!
М-да, бабушка пышет энтузиазмом. Как же — нужна Родине! Для старого человека это важно, и спорить тут бесполезно. Вот только зачем Лукаря ко мне с утра присылали, если разговор уже состоялся? Впрочем, догадываюсь: подстраховались так. Я ведь мог и обидеться, что за моей спиной с моими родными договариваются. Хитрые, продуманные, черти!
Эксперимент с общественным транспортом повторять желания больше нет, поэтому вызываю служебную из гаража. А заеду-ка я, пожалуй, ещё и в спорткомитет. Подождёт Марта — куда ей деваться?
— Толя! Ты порвать костюм! Ты пахнуть дымом! Ты пахнуть духами! — встречает она меня вечером.
Во нос и глаза у человека!