Смородник ждал, что мотор в любой момент может заглохнуть, – неизвестно, как погружение повлияет на двигатель. Но, пока мог, гнал что было сил, бешено, до боли сжимая руль.
Кажется, болотная жижа пробралась ему под одежду, когда они спускались через люк, но это не важно. Они постараются справиться быстро. И в этот раз город будто бы даже притих, не пытался свести его с ума – не было мертвецов, страшных видений, запаха гари и крови. Просто покинутые, брошенные улицы, в самом деле повторяющие улицы Сонных Топей.
Смородник мельком обернулся на Варде. Определённо, с проводником-упырём лучше получалось ориентироваться. Обогнать, свернуть под визг колёс на резком повороте; не обращать внимания на нескольких хилых упырей, перебежавших дорогу прямо перед ними; жать, жать на газ, не оглядываться по сторонам, не давать видениям вырастать перед глазами, не думать о родных. Смотреть только вперёд. Один шаг – одна цель. Дальше будут другие.
Если бы Смородник на секунду задумался, он бы задохнулся от восторга: его бешеный, совершенно безумный план сработал. Они, раздери их Темень, ворвались под болота прямо на байке, не переломали хребты и не заглохли в первые минуты! Вот бы и дальше так везло!
Но, конечно, в мозг ввинчивалась мысль, что нет, не может всё идти так, как ему бы хотелось.
Крутанувшись в резком вираже, мотоцикл наклонился под острым углом к асфальту, ботинок Смородника чуть не чиркнул по земле, и они остановились перед торговым центром. Варде соскочил с сиденья в тот самый момент, когда колёса замерли, и по инерции сделал несколько шагов в сторону, шатаясь под весом рюкзака.
Смородник стянул шлем и тряхнул влажными волосами. Чёрт, под шлем тоже просочилась болотная жижа, теперь воняет илом.
Варде смотрел на него округлившимися глазами и тяжело дышал:
– Ты не предупредил, что мы полезем прямо… прямо на этой… вот на этом… – Он замахал руками, указывая на байк.
Смородник ухмыльнулся:
– Привыкай, земноводное.
– Ты отбитый!
– Спасибо.
Смородник поставил мотоцикл на подножку, спрыгнул с сиденья и достал нож. Положил ладонь на брусчатку, приспустил перчатку и отсёк им концы перчаточных пальцев. Варде брезгливо вскрикнул, будто испугался, что Смородник отрубил себе фаланги.
– Не визжи. Лучше держи вот.
Смородник сочно лизнул обойму, не сводя злорадного взгляда с ошарашенного Варде, вставил в пистолет и бросил ему в руки. Оружие на секунду вспыхнуло, зарядившись силой.
– Не убейся только.
– Он с искрой? – Варде, надо отдать ему должное, успел поймать пистолет.
– Только патроны. Сам корпус обычный. Стрелять умеешь?
– Немного.
Смородник решил, что это уже что-то по сравнению с Мавной, которая разнесла зеркало в «Пьяной дудке». Спасибо, что не его голову.
Торговый центр после их прошлого посещения выглядел не лучшим образом. Часть дальней стены обвалилась, бетон местами обуглился. Некоторые провода оборвались и теперь лежали на площади, как пряди волос из слива ванны или размотанная аудиоплёнка, время от времени испуская слабые импульсы-молнии.
Но что удивительно – теперь тут совсем не было упырей. Хреново. Значит, они все наверху?..
Смородник тоскливо посмотрел на уродливое бетонное здание, опутанное проводами. Если бы он был нормальным, то сломя голову бросился бы туда. Быстрее сделать дело и скорее свалить обратно.
Но он не был нормальным, а на поверхности его братьев и сестёр рвали неживые костлявые твари, строящие свои тела из плоти мертвецов и болотной грязи.
– Давно не виделись, сволочи, – сплюнул он, закатал рукав и воткнул шприц себе в вену.
– Почему мы туда не идём? – зашипел Варде. Он кругами бродил по площади, сунув руки в карманы, и заметно нервничал. – Давай скорее, чего ты со шприцами возишься?! А ещё говоришь, что не наркоман!
– Ш-ш-ш, – Смородник приложил палец к губам и нагло подмигнул. – Я не могу прийти без последнего привета вашим выкормышам.
Он вытащил из рюкзака коробку с шариками – почти пейнтбольными, но в желатиновой оболочке. Редкая чародейская штука, которой сейчас мало кто пользовался. Впрыснул внутрь шариков свою кровь из шприца и зарядил ружьё.
Смородник отбежал к краю площади и выстрелил. Через несколько метров – снова. И так – по всему периметру, стараясь, чтобы все отходящие лучи-улицы получили свою «приманку».
– Что ты творишь?! В тир пришёл? – ворчал Варде. Он крутился на месте, постоянно глядя в сторону торгового центра. – Тут скоро будут чародеи Бражника, чтоб тебя! Они нас обоих…
– У нас есть оружие. Не вопи.
– А у них, думаешь, палки-копалки?! Они прострелят твою тупую башку прежде, чем…
Туманный город пронзил крик. Будто сотни упырей разом задрали головы и издали свой скрежещущий, визгливый вопль, пробирающий до костей. У Смородника по коже пробежали мурашки размером с каштан, а вместе с ними по крови заструилась чистая неукротимая искра, приятным возбуждением отозвавшаяся в венах.
– Ждём, – прошептал он с придыханием.
Темень, как его будоражило предвкушение битвы! Голову горячила сама мысль о том, что теперь-то все эти твари, сожравшие его родных и искалечившие мальчика Мирчу, превратившие его в озлобленного, нервного Смородника, получат по заслугам. Это ощущение было таким же сильным и томительным, как дыхание смерти на затылке, как первая сигаретная затяжка после тяжёлой ночи в отряде, как возвращение в залитый кровью райхианский городок, как секс с любимой женщиной. Острое до боли, хватающее сердце когтями, но сладкое, блаженное, непередаваемое.
– Эй, у тебя взгляд как у маньяка! – Варде дёрнул его за плечо. – Очнись!
Смородник покосился на него с диковатой ухмылкой.
– Ты, главное, не превращайся сейчас, земноводное. Чтобы тебе не досталось. Прости, но на четырёх ногах вы все одинаковые.
– А вот хамить необязательно. – Варде нахохлился, с опаской поглядывая вокруг. Упыриные крики звучали всё ближе. Он быстро облизнул губы и буркнул: – А как же помощь? Я мог бы…
– Ты можешь стрелять, – резко ответил Смородник. – И делать это молча. Премного благодарен, но потерпи полчаса, и мы пойдём искать твоего папашу. Это будет проще сделать, если расчистим путь и нам в спину не бросятся голодные нежаки.
– А если с ними будут чародеи? Ты думал об этом? Мы давно уже прошли в…
Варде не дали договорить. Крики раздались одновременно со всех сторон и стянулись к площади, взмыв многоголосым эхом к пасмурному небу – как в горах. Потянуло смрадным ветром, перед глазами у Смородника мелькнули чёрно-белые помехи: лужи крови, человеческой и упыриной, искалеченные трупы с пустыми глазами. Миг – видение исчезло, но с улиц на площадь уже успели стянуться сотни тварей,