Он сжал кулаки, вдруг посмотрел мне в глаза снизу вверх.
– Настя… Прости меня, я всё делал лишь из любви к тебе. Если бы я знал, что всё так получится, я бы никогда не приехал в Россию. И ты бы жила спокойно, – его голос дрогнул, – в большой и дружной семье и умерла бы век назад, и я бы никогда не узнал твоей любви.
Его голос стал совсем тихим, я поняла, что он не может произнести больше ни слова. Тот, кого я боялась и ненавидела долгие годы, стоял передо мной во тьме на коленях и просил прощения. Его история была правдой хотя бы потому, что я сама начинала вспоминать образы из моей человеческой юности. Воспоминания, которые хранят эти стены. Он искал меня, чтобы призвать, чтобы вернуть в мир чудовищ… чтобы я жила среди полуживых мертвецов, но ведь это не так? Как я могла стать вампиром по своему желанию, сама выбрать этот путь? Безрассудно. Хотя любое безрассудство объясняется любовью. И любой поступок прощается ею. Венселас и правда любил меня. И, видимо, я его. Что оставалось делать?
– Нужно уходить отсюда, скоро рассвет.
Венселас был удивлён моим спокойным ответом.
– Ты не злишься на меня?
– Не знаю, не сейчас.
Он не успел ничего ответить, только улыбнулся.
– Нам надо уходить отсюда, – вновь повторила я.
– Тебе не стоит бояться рассвета! Теперь ты, как я, и можешь не прятаться от солнца. Ещё немного, и ты сможешь больше никогда не бояться дня.
Что? Я не могла вымолвить и слова!
– Но нам правда пора, начинается рабочий день. Выйдем через крышу, – сказал он.
Мы вернулись на чердак, он открыл окно и вышел. Потом обернулся и подал руку, чтоб я последовала за ним. Утренние сумерки полили синевой небо. Где-то на горизонте рождался розовый рассвет.
– Если хочешь, мы можем подождать рассвет вместе, – предложил Венселас.
Я не сводила глаз с горизонта. Судя по тому, что моя кожа была спокойна, его слова были правдой. Я молча кивнула.
Невероятно, вот я стою под светлеющими небесами, и мне не больно. Странно. Белые облака развевает ветер. Я чувствую запах утра. Небо такое высокое. Оно отражается в наших глазах, и я хочу смотреть всё выше, выше и выше. А у него нет конца и края. Я чувствую, что тону в его синеве. И хочу вдохнуть его свет. Звёзд уже нет, а есть поднимающийся золотой диск. Я тяну к нему руку. Небо смотрит на меня сверху, как будто улыбается. Оно никогда прежде не улыбалось мне. А моё проклятие? Небо такое прозрачное и глубокое. Я будто отрываюсь и лечу ему навстречу. Я хватаю воздух губами, он утренний! Всё утреннее. Всё наполнено чем-то новым. Венселас не отрывает от меня взгляда. Это мой первый рассвет. И я чувствую себя почти живой.
5
Я лежала на веранде. Шёлковые занавески развевал ветер. Солнце светило мне в глаза, я закинула руки за голову. Десять утра. На мне тонкая футболка, я всей кожей ощущаю тепло. Венселас уже два дня не отходил от меня ни на шаг. Наблюдал, как я восприняла его кровь. Мы в основном молчали, а я постепенно переставала его бояться. Венселас поселился на чердаке. Он мне не мешал, только читал что-то и гулял в саду.
Меня не отпускало солнце.
Удивительно, впервые мне не нужно было нигде прятаться, не нужно никого бояться. Свобода. Мыслей будто не было вовсе, а всё тело словно растекалось, исчезало, растворялось в воздухе. Я не чувствовала ни голода, ни боли, ни своих мыслей, ни себя. Не было слышно посторонних звуков, запахов. Всё как будто в тумане, и ничего не было, кроме этого жёлтого диска надо мной. Я лежала, непрестанно глядя на него. Венселас сказал, что моё тело быстро привыкает к солнечному дню, и даже чернота под кожей как будто обретала новый тон.
Ночью Венселас подставлял мне запястье для одного глотка. После чего я ложилась на диван и моё сознание улетало куда-то очень далеко. На следующее утро вновь шла на веранду. Наконец я постепенно начала осознавать мир вокруг.
Однажды Венселас подошёл близко-близко ко мне, взял меня за руку и тихо прошептал на ухо:
– Ты уже который день не сводишь глаз с солнца с самого рассвета и до заката. Я волнуюсь за тебя.
– Со мной всё хорошо.
– Я понимаю: ты должна была отдохнуть, всё осмыслить. Но мы, к сожалению, не можем больше ждать.
О чём это он?
– Понимаю, что тебе хочется продлить эту эйфорию, но твои зрачки, кожа и всё тело уже освоились. Настя, ты меня слышишь?
На это имя я резко обернулась.
– У нас мало времени. – Он нахмурился.
– На что?
– Ты помнишь про Дениса?
Я отвернулась обратно.
– Он украл твою кровь. Ты в опасности, – серьёзно произнёс Венселас.
– Ты о чём?
– Дело серьёзное. Ты не знаешь о законе на создание новых вампиров.
– Не знаю.
– Тогда я тебе расскажу. Много веков назад старейшие приняли очень суровый закон, который действует и поныне. Со временем он только больше ужесточился. Чтобы не развелось множество вампиров, которые бы в итоге заполонили весь свет и раскрыли тайну своего существования, создание каждого нового вампира должно быть утверждено, не иначе!
– Я никого не создавала.
– Формально, если парень умрёт, предварительно выпив твою кровь, ты станешь его создательницей. Кровь твоя. Детали старейшин не интересуют.
Слово «умрёт» пронеслось в голове отрезвляюще.
– Но он ведь не умрёт?
– Нет, мы его остановим… Создав нового вампира без позволения, создатель должен освободить ему место, то есть должен умереть. – Он положил ладонь мне на затылок, я не ответила. – В лучшем случае будет убит только создатель. Эта же участь может постичь и Дениса, если так решат. Участь парня меня мало интересует. В отличие от твоей.
Я посмотрела на него. Пора возвращаться из моего забытья на грешную землю.
– А что, если он уже выпил мою кровь?
– Нет, – покачал головой Венселас, – этого не может быть. Чтобы добровольно умереть человеку, нужно время. Нужно уехать