Мы заглянули внутрь и обнаружили там тело гуся. Точнее тушку. Ту самую, в которой губернатор правил Сахалином.
— Ты серьезно? — удивился я.
— Вполне! — кивнул он. — Я научился переселять свой разум в это тело… Не спрашивай зачем, ладно?
— Ох уж этот хитрый гусь! Наверняка, у него фетишь на перья, — прищурилась Лора.
— Мне кажется, что если бы эта гусыня увидела себе подобного, то будет легче наладить с ней контакт, — пояснил Эль.
В целом, он говорил дельные вещи. Это действительно может сработать.
— А ты знаешь птичий язык? — удивился Толстой.
Эль посмотрел на него, как на неразумного ребенка, и ничего не ответил.
Дальше начался самый нелепый процесс переселения из одного тела в другой. Не скажу, что я до этого видел много переселений, но этот…
— Только не смейтесь, — произнес вампир и, достав из кармана телефон, включил на нем вальс.
Затем он взял пернатое тело и засунул гусиную морду себе в рот. После чего закружился словно в танце.
Мы с Толстым и Лорой стояли и не могли даже добавить какой-либо комментарий.
— Так и психологическую травму можно получить, — сказала Лора. — Я сохраню это в самых потайных отделах нашего мозга, Миха…
Затем Эль, кружась, плавно приземлился на стул и его человеческое тело обмякло. Гусь же, наоборот, начал подавать признаки жизни и обнял крыльями самого себя.
Голова вылезла из человеческого рта, после чего Эль повернулся к нам.
— Кря! — произнес он. — Ой, ГА-А-А! Отлично!
Он деловито спрыгнул с колен бессознательного тела, подошел к ящику и достал оттуда маленькую кожаную куртку, солнцезащитные очки и розовый шарф.
— Ну как я выгляжу? — нарядившись, произнес Эль. — Стильно, модно, молодежно? Девушки любят крутых!
Нас хватило только на то, чтобы показать два больших пальца.
— Пойду, разведаю обстановку, — он перевоплотился в летучих мышей и вылетел на улицу.
Пару минут мы просто смотрели на удаляющееся облако над деревней.
Да, я понимал, что так у нас будет чуть больше шансов выманить гусыню. Но… Почему он скрывал свое тело?
— Погоди, — встряла Лора. — Это что получается, Валера тоже может возвращаться в голубя?
— Этого ты никогда не узнаешь! — тут же раздался его голос у меня в голове, — это слабое пернатое недоразумение я спрятал так, что ни одна живая душа его не найдет!
— Но в теории же…
— Но в теории я не буду этого делать! И вообще, у меня тут вино и бассеин!
— Так это ты влез в наш разговор! — вспыхнула Лора. — И вообще, ты должен был спасти Фанерова и прочих.
— Так я и спас.
— Эм… Михаил… — произнес Толстой. — Я, конечно многое понимаю, но это не понимаю…
— Про гуся да… Долгая история…
— Нет, я про то, что если он косит под рокера, то розовый шарф ему… Как бы так сказать помягче… Не идет…
— А, это пустяки. Просто Эль дальтоник…
— Но остальные то гуси нет!
Глава 21
Страсти по гусыне
Я направил за Элем несколько деталек для слежки. Сейчас главной задачей было не спугнуть эту огромную гусыню. Мало ли что…
Наш губернатор, тем временем, на крыльях ночи долетел до того домика и приземлился.
— Как думаешь, у него получится? — прошептал Толстой, когда мы находились в доме и наблюдали за всей картиной через Болванчика.
— Не знаю, но он гусь настойчивый… Просто так не сдается.
Просидели мы около пяти часов, наблюдая за тем, как Эль выписывает круги вокруг кирпичного домика.
— Не устал? — шепнул я ему через детальку.
— Нет, — фыркнул он. — Но сдается мне, что надо ждать до полуночи…
— Что ж… — встал Толстой. — Я тогда схожу в магазин.
— Н-да, кажется, мы тут надолго…
Мы с Лорой тоже не сидели без дела и пока оттачивали разные приемы и заклинания. Она успела сделать ряд апгрейдов и рунических заклинаний. Удобно, но пока это не приносило никакой пользы и продвижения в нашей миссии.
Через минут двадцать после ухода Толстого мне позвонил Петр Петрович.
— Миша, здравствуй, — его голос был слегка взволнованным. — Как дела? Мне казалось, что вы быстро…
— Все немного вышло из-под контроля…
Я вкратце описал произошедшее. Проблема заключалась в гусыне, которую мы не могли найти. Или она не хотела.
— А как там дела с Фанеровым и его вызволением? — поинтересовался я.
— Ситуация немного приняла не тот оборот, который я предполагал, но в цело мои агенты уже забрали группу и везут ее обратно, — пояснил Петр. — Проблема была только с конем. Он не помещался в дирижабль, и Валера…
— А что он… — выдохнул я, представляя, что буду оплачивать новый дирижабль.
— Сказал, что задержится в Риме… И конь тоже…
— Ага, я поговорю с ними. Но в остальном, все хорошо? Фанеров-старший жив-здоров?
— Да, с ним все хорошо, — подтвердил Петр. — Но мне каждые пару часов звонил твой сенсей… Император Мэйдзи, и спрашивал, куда ты пропал.
— О как! — удивился я. — Мне казалось, что он уже улетел.
— Ха-ха, — безэмоционально произнес Романов. — Он сказал, что ждет тебя, и только потом уедет.
— О как… — выдохнул я. — Надеюсь, ему весело…
— Не сомневайся. Мисс Палмер взяла его в оборот, и они уже договариваются о экскурсионных маршрутах. Но тут на администрацию выходят представители Северной Европы и Северной Империи. На моей памяти с ними ничего дельного не имелось. Они будут действовать только в своих интересах.
— А разве не все так работает? — вздохнул я. — Каждая страна сотрудничает, только если ей выгодно.
— Верно, но эти… В общем… Они приедут через два дня.
— Понял… — вздохнул я. — Но, честно. Петр Петрович, не знаю, сколько мы тут провозимся…
В этот момент Болванчик показал, как перед Элем появилась гусыня во всей красе.
— Я перезвоню! — и положив трубку, подключился к Болванчику Толстого. — Лев Николаевич, тут первый контакт…
— Бегу! — обрадовался он и действительно примчался через две минуты. — Что пропустил?
— Пока ничего…
* * *
Кирпичный домик