Мы с сёстрами и братом ныряем следом и усаживаемся на раскладной диван Димы, стоящий в углу. Тётя зажигает одно из настенных бра, чтобы не раздвигать занавески в своей тёмной обители, и останавливается перед нами как мрачный дух, исполненный скорби.
– Теперь, когда моей сестры больше нет, обязанности старшей в гнезде переходят ко мне, – без особенной уверенности в голосе начинает Анфиса и касается пальцами медного ключа, который отныне всегда будет висеть у неё на шее. – И как старшая я хочу, чтобы вы знали, что смерть Инессы не была случайностью или следствием болезни.
Эта неожиданная новость действует на нас с сёстрами как удар током. Да что такое Анфиса говорит?! Откуда ей это известно?!
– Такова участь нашей семьи – раз в десять лет лишаться одной из сестёр в старшем поколении. И когда придёт моя очередь, я хочу, чтобы вы были к этому готовы, потому что через десять лет после моей кончины смерть придёт уже за одной из вас.
Я чувствую, как от этих слов, звучащих как страшное предзнаменование, у меня на затылке шевелятся волосы.
– А… а меня это тоже касается? – робко спрашивает Дима, пока мы с сёстрами пытаемся переварить услышанное.
– Нет, сын. Ты не умрёшь…
– Я ничего не понимаю, – бормочет Лера, ёрзая на месте.
– Наш род, как и роды всех стражей Леса, восходит к далёкой древности, когда ещё был заключён нерушимый договор с Царём Леса, владыкой всех миров и измерений. Этот договор касается только женщин, и платить за него только женщинам. – Анфиса в очередной раз трогает ключ на шее. – В обмен на дары для всей нашей семьи, в обмен на силу царской крови и высочайшее покровительство… мы должны оберегать своё дерево от вредителей и раз в десятилетие прощаться с одной из сестёр. В каждом поколении в гнезде рождаются три женщины, и раз в десять лет Теневой вестник приходит в дом, чтобы принести весть о близящейся кончине одной из них…
– Теневой вестник! – восклицаю я, подскакивая на месте. – Тот гость без головы, который к нам приходил!..
– Да, Варя, – подтверждает мою догадку Анфиса, слегка кивая. – Это был он. Чёрный ворон, провозвестник близящегося несчастья… Посланник Царя Леса пришёл к Инессе, чтобы напомнить, что минуло десять лет.
– Но если ты знала, что это он, что Инесса скоро умрёт, то почему ничего не сказала нам и ей?! – выкрикиваю я, чувствуя, как досада захлёстывает меня с головой.
– Потому что это ничего бы не изменило! – по слогам чеканит Анфиса, но в глаза мне по-прежнему не смотрит. – Мы с Инессой и без того знали, что в ближайшее время кто-то из нас умрёт, а устраивать панику среди вас, детей, не хотели.
– Это нечестно! – поддерживает меня Оля, поднимаясь на ноги. – Мы уже не малые дети, чтобы скрывать от нас такие вещи! Ведь это и нас напрямую касается!
– Инесса не хотела омрачать ваше прекрасное детство. Она хотела как можно дольше хранить от вас тайны договора и даже кончину вашей матери предпочла объяснить болезнью – лишь бы вы спокойно жили в своём сказочном мире детства. Но я не так милосердна, как она. София умерла первой в нашем поколении, теперь пришла очередь Инессы, а следующей на поклон к Царю Леса отправлюсь я. И теперь, раз уж вы захотели, чтобы с вами обращались как со взрослыми, несите сами бремя этих знаний дальше.
– Значит, мама умерла потому, что пришла её очередь? – не веря этим жестоким словам, шепчу я.
– Получается, через двадцать лет кто-то из нас тоже умрёт? – дрожащим голоском спрашивает Лера, глотая слёзы, которые сами собой наворачиваются у неё на глаза.
– Да, – безжалостно отвечает Анфиса. – И ни вам, ни кому бы то ни было не изменить этот порядок вещей. Просто живите дальше, как жили до этого. Исполняйте свои обязанности по защите дерева и гнезда, оберегайте семью, как завещано нашими предками.
– Я не хочу, чтобы ещё кто-то умер! – рыдает Лера, и я торопливо притягиваю её к себе, хотя меня саму колотит крупная дрожь.
Час от часу не легче. С меня словно сняли розовые очки, через которые я смотрела на окружающий мир, и вместо них надели на лицо непроницаемую маску сварщика.
– Как вы обе могли скрывать всё это от нас?! – не может успокоиться Оля, гневно качая головой, отчего её длинная коса мечется по спине и плечам как живая змея. – Мы десять лет прожили, веря в ложь о смерти нашей матери от тяжёлой болезни! Мы ничего не слышали ни о Царе Леса, ни о договоре и плате за этот проклятый медный ключик! – Оля надвигается на Анфису как разрушительный ураган и обвиняюще тычет в её сторону указательным пальцем.
– А теперь мы ещё узнаём, что сами неминуемо умрём одна за другой! И ты говоришь, живите дальше, как жили до этого?!
Анфиса по-звериному скалится, но ничего не отвечает.
– Ни одна из нас не соглашалась на такую участь! – продолжает старшая сестра, пока я успокаиваю ревущую Леру. – Её определили без нашего желания, но платить за это почему-то должны именно мы!
– За неё платил весь род из поколения в поколение! Не вы одни здесь такие страдалицы! – ядовито бросает Анфиса, отступая на шаг назад.
В комнате под потолком начинает сгущаться густая чернильная темнота. Наши крики, горе, плач и ненависть рождают чёрный туман, который коптит стены и заполняет собой углы.
– Мы будем лишаться членов своей семьи каждые десять лет, существовать под тяжестью вечного бремени – и всё ради чего? Ради того, чтобы прогонять древоточцев?! Да пусть они сгрызут это дерево до самых корней, если хватит сил! Я не желаю платить годами своей жизни за то, чтобы другие люди могли спокойно спать в своих квартирах!
– Быть наделёнными дарами Царя Леса – великая честь! – брызгая слюной, кричит Анфиса. – В наших жилах течёт его кровь! И пока наш род не прервётся, мы будем служить ему верой и правдой! Потому что на наших плечах лежит ответственность за весь мир! И нести её только нам! Вы должны понимать это, раз уж считаете себя взрослыми!
– Я ненавижу вас за то, что скрывали это! – не сдерживаясь, отвечает ей Ольга, сжав кулаки. – Вы лишили нас того, на что мы имеем полное право – правды! А наши предки лишили нас выбора! И теперь получается, что мы с сёстрами не имеем