Рафи криво улыбнулся. Сара подмигнула ему в ответ.
— Есть у меня для вас одна красотка, — промолвила она. — Мигдалией звать. — Хозяйка повернулась к Авессалому: — А вам, сэр, подобрать кого-нибудь?
Большое спасибо, мэм, но у меня есть возлюбленная.
— В таком случае вам повезло.
Улюлюканье и вопли в зале не стихали.
— Эй, Роджерс, либо веди себя тише, либо проваливай! — рявкнула Боумен.
— С тебя выпивка, Сара! — Роджерс снова издал пронзительный вопль. — Я только что выдрал этого старого ублюдка Красные Рукава.
Старатели встретили известие радостными возгласами.
— О чем ты толкуешь? — нахмурилась Сара.
— Короче, он пришел к нам в лагерь и по очереди стал толковать с моими парнями. Отводил их в сторонку по одному и якобы под большим секретом говорил каждому, что, мол, знает, где в Соноре можно добыть кучу золота. Он, мол, скажет, где оно, но только это страшная тайна, которую нельзя никому доверять. Ребята посовещались друг с другом, сравнили, чего он кому рассказал, и выяснили, что говорил он всем одно и то же. Я им такой: «Эта гнида хочет заманить нас в ловушку, чтобы краснозадые всех перебили. Давайте-ка хорошенько вздуем этого старого дикаря!» Ну, мы привязали его к дереву, и я хорошенько его вздрючил. Не думаю, что он будет нас еще донимать.
— Ты его убил? — Сара полыхнула взглядом.
— Не-а. Отпустил, чтобы он показал своим следы, которые мы оставили у него на теле. Пусть знают: вранье и конокрадство мы терпеть не будем.
— Демоны ада, — процедила сквозь зубы Сара. — Из-за этих идиотов нас тут всех перебьют.
Рафи покачал головой, чувствуя, как портится у него настроение. Несмотря на мирный договор с апачами, вероятность того, что они нападут и убьют кого-нибудь из горячих голов, всегда была высока. И вот теперь благодаря Роджерсу она выросла еще больше.
* * *
Авессалом задержался в «Американском доме» надолго. Он забрался в фургон через несколько часов после того, как минула полночь, — гораздо позже, чем ожидал Рафи. Впрочем, возможно, Джонс просто ждал, когда удалится Мигдалия. Авессалом принялся расчищать себе место, чтобы улечься.
— Ты был прав. — Он отчаянно скреб себя ногтями. — Спать там невозможно.
— Блох только сюда не напусти.
— Да черт с ними, с блохами, их я бы потерпел, но двадцать мужиков, храпящих так, что мертвые готовы подняться из могил… Нет, это уже чересчур. — Авессалом расстелил на полу пустые мешки и кинул на них сверху одеяла. — Впрочем, ушел я отнюдь не поэтому.
«А почему?» — захотелось спросить Рафи, но он прикусил язык. Дай Авессалому волю, он будет болтать всю ночь. А впрочем, даже если не давать ему воли, результат будет тот же.
— Ты такое упустил… — покачал головой Авессалом.
Рафи проворчал в ответ что-то невнятное. Хоть он уже и погрузился в полудрему, но все же краем уха слушал товарища.
— Странствующий торговец… Ну, тот самый, с петухом… Так вот, он напился вдрызг и стал приставать к дамам.
Авессалом ни при каких обстоятельствах не мог назвать женщину шлюхой, что являлось одним из многих его качеств, которыми восхищался Рафи.
— Думаю, девушки подсыпали ему в выпивку сонный порошок. Когда он завалился спать, аккурат рядом со мной, девушки тихонько вошли, раздели его догола и побрили. Всего. С ног до головы. Прямо-таки Самсон и Далилы. Ох, что началось, когда он проснулся!
Рафи усмехнулся и провалился в сон под аккомпанемент болтовни Авессалома, судачившего о своей суженой Лиле. Голос друга оказался лучше любой колыбельной. На следующее утро, когда Коллинз проснулся, первым делом он увидел глаза Роджерса, напоминавшие вареные луковицы. Подручный кузнеца смотрел на Рафи, стоя у откинутого полога фургона.
Я сейчас, мигом. — Проснувшийся Авессалом принялся спешно натягивать сапоги.
Роджерс кивнул и скрылся из виду.
— Что он тут забыл? — отрывисто спросил Рафи.
— Ему тоже нужно в Эль-Пасо. Мы договорились поехать вместе.
— Авессалом, он «ласточка, высасывающая яйца».
— Не беспокойся, я могу позаботиться о себе. Да ты и сам мне говорил, что дорога опасная, так что лучше уж я поеду с ним, чем один. Да и вообще, сейчас в Пинос-Альтосе нашли золото, так что на тракте народу много. Роджерс говорит, старатели прут туда толпами.
— Не спускай глаз с денег.
— Они у меня тут. Вот сюда припрятал. — Авессалом сунул руку под рубаху и похлопал себя где-то в районе живота. — Ты когда поедешь в Сокорро?
— Завтра утром. — Рафи с удовольствием ограничился бы этим ответом, но он прекрасно понимал, что Авессалом непременно спросит, почему он не хочет пуститься в путь сегодня, и пояснил: — Прежде чем начну грузиться, надо подправить левое заднее колесо. А там выезжать уже поздно, все равно Хорнаду-дель-Муэрто пересечь не успею.
Рафи предпочел бы вовсе не соваться в эту пустыню протяженностью в полтораста километров, которую окрестили Дорогой мертвеца, но выбора у него не было.
Коллинз вылез из фургона и отправился по своим делам. В первую очередь ему хотелось умыться и осмотреть мулов. По дороге он прошел мимо лошади Роджерса. От внимания Рафи не ускользнул краешек лука и несколько стрел, торчавших из свернутого в рулон одеяла, притороченного за седлом. Эта картина показалась Рафи странной: подручный кузнеца не производил впечатления человека, собирающего сувениры подобного рода.
ГЛАВА 16
ПРАХ К ПРАХУ
Лозен остановила кобылу и спрыгнула на землю.
— Ну, что видишь? — Одинокая склонилась пониже, не слезая с пегой лошади, которую Лозен подарила ей, получив свою долю украденных коней.
Лозен, присев на корточки, принялась изучать полустертый отпечаток заднего левого копыта.
— Это конь Красных Рукавов, — пришла она к заключению. — Дымчатый такой, с длинными, как у зайца, ушами.
— Что здесь позабыл Красные Рукава?
— Иногда он разбивает стойбище в том каньоне, где Локо убил медведицу. Красные Рукава говорит, что юкка там поспевает раньше, чем в других местах, а он обожает жареные стебли. Впрочем, жарят их обычно его жены. А еще он всегда навещает Тощего и Колченогого.
— А вдруг вождь попал в беду?
Те, кто хорошо знал Красные Рукава, в последнее время стали сомневаться в здравости его ума. Казалось, он верил, что американцы сдержат данное слово. Обычно вождь не позволял себе питать столь вздорных иллюзий.
Двоюродные сестры двинулись по тропинке вверх по течению. У входа в каньон они привязали лошадей к кедру, а дальше поползли через кусты. Когда показался шалаш, они остановились.
По всей видимости, Красные Рукава купался в реке. Он шел к шалашу голый, и с него капала вода. Ни Лозен, ни