Гляжу на звезды и выуживаю из сырого кармана компас. Его резной корпус украшен драгоценными камнями. Увесистая золотая цепочка закреплена за ремень штанов. Стрелка дергается, показывая на Север. Нам нужно идти по лесу, держась восточнее, чтобы выйти к деревне. Убираю его обратно. Кожу на плечах и шее щиплет. Безумная когтистая девка.
– А ты у нас спортсмен.
– Нужно много сил, чтобы убивать людей.
Инесса явно впечатлена моими словами, ибо какое-то время мы просто молча разглядываем друг друга. Она дрожит от холода, но держит спину прямой. Это напоминает мне Неву, ее изысканные манеры, выделяющие ее среди нашего тайного общества.
– Не думаю, что тебе потребовалось много сил, когда ты швырнул меня в воду.
Мне не понадобились силы, как и здравомыслие, когда я это сделал.
– А кто сказал, что ты была первой? У меня много опыта.
– Так то, что о тебе говорят, – правда?
– Не исключено, – уклончиво отвечаю я, надеясь, что этого достаточно. Огибаю стройные березы и пушистые ели. Инесса поспешно идет за мной. Она ходит слишком громко для такого маленького человека.
– Правда?
– Что я безбожно красив?
Под ногами шелестит пожухлая трава и с хрустом ломаются тоненькие веточки. В ботинках хлюпает вода.
Как же я хочу переодеться и просто забыть обо всем.
– И это тоже.
Она издевается надо мной? Будто у меня нет глаз.
– Тогда правда, – сдержанно отвечаю я, сжимая зубы, чтобы не стучали от холода.
– Так ты действительно тот, кем тебя называли полицейские? – поравнявшись со мной, спрашивает запыхавшаяся Инесса. Я ускоряю шаг, надеясь убежать от разговора.
– Кто?
– Люди, что посадили нас в тюрьму, – уточняет она, хватая меня за рукав, вынудив остановиться.
Гляжу на нее сверху вниз, стараясь передать всем своим видом неприязнь к этой теме. Инесса либо не разглядела этого в полумраке, либо попросту игнорирует. И я склонен думать, что второй вариант уместнее.
Зачем ей это знать?
– Ответь.
– Да. Я убийца, если ты не заметила.
Ее пальцы разжимают сырую ткань, и она медленно опускает мою руку.
– Охрана. Ты ведь не просто их ранил, да?
– Да.
Странно, что она думала иначе.
Дальнейший путь мы проделали в абсолютной тишине. В темноте пейзаж кажется одинаковым, потому я ни на миг не выпускаю из рук компас, постоянно сверяясь с направлением. Через час, может, полтора, мы вышли к деревне.
– Я никому ничего не скажу.
Вздрагиваю от неожиданности. Инесса выглядит задумчивой, на хмуром лице читается внутренняя борьба.
– Делай что хочешь.
Я вновь ускоряю шаг, предчувствуя тепло дома. Лягу у печи, и никто не сможет отогнать меня от нее до утра.
– Я хочу уйти.
Замираю как вкопанный. Инесса врезается мне в спину, но тут же отскакивает. Воровка отходит на пару шагов, оглядываясь по сторонам.
– Можешь делать все что хочешь, кроме этого, – спокойно говорю я, готовясь перехватить ее в любую секунду. Девчонка не двигается с места.
Инесса задумчиво чешет подбородок и отдергивает пальцы от синяка. Она уточняет с опаской:
– Я в заложниках?
Мы все здесь в заложниках.
– Нет, мы сотрудничаем.
– Так, значит, я могу уйти? – не унимается она.
Я так устал, что у меня уже просто нет сил злиться.
– Нет.
– Я в заложниках, – констатирует Инесса, вновь крутя головой по сторонам.
– Я отведу тебя туда, куда ты хотела, как только все закончится.
– А что, если для меня это закончится раньше, а? – Инесса говорит с вызовом и неприязнью. Поджимает губы, хмурится и прячет руки в карманах сырого плаща.
– Я не допущу этого.
Отвечаю тихо. Неуверенно. Расправляю плечи и хлопаю по карманам. Облегченно выдыхаю, когда нащупываю компас.
– Ты пытался меня убить.
Спокойно. Держи себя в руках. Она напугана. Главное, подобрать правильные слова и наконец покончить с этим недоразумением.
– Если бы я хотел расправиться с тобой, то уже сделал бы это.
Браво. Как всегда отвратительно.
Инесса отступает еще на пару шагов, будто это может уберечь ее от меня. Могу ли я сам уберечь ее от себя? То, что я едва не утопил ее, доказывает обратное.
– Слушай, я не причиню тебе вреда. Как бы сильно мне этого ни хотелось.
Да заткните же меня кто-нибудь!
– Что помешает тебе покончить со мной после того, как я выполню свою часть сделки?
Ничего. Абсолютно ничего.
– Ты не обязана мне верить, но если не хочешь, чтобы я заставил тебя силой, то замолчи и иди за мной.
Она опускает голову, тяжело дыша. Инесса расплакалась.
Только этого мне не хватало.
Она вытирает лицо и подходит ближе. Ее голос звучит обреченно в безмолвном перелеске:
– Если ты захочешь свернуть мне шею… сделай это быстро.
Я не должен удивляться ее словам, но меня сражает досада. Почему? Всю сознательную жизнь я выстраивал этот образ: головорез без тени сомнений и праведности.
– Как скажешь.
Развернувшись на каблуках, я направляюсь мимо домов. Свет погашен почти повсюду. Инесса медленно тащится позади. На пороге нас встречает Хастах. Он деловито опирается на дверной косяк, плюясь тыквенными семечками.
– А вы долго.
Толкнув его плечом, я молча прохожу внутрь.
– Что с твоей шеей? На вас напала рысь? – не унимается он, шагая следом.
В домике тепло. Одежда прилипла к телу. Стягиваю ботинки, и из них льется вода. В узком коридорчике показываются Стивер и Идэр. Заспанные, оба кутаются в одно одеяло.
– Просто у кого-то было чудное сношение, – зевая, протягивает Ландау, тыкая локтем Идэр.
– Не смей использовать слово «чудное» и «сношение» в одном предложении, – предостерегающе шипит Идэр, нехотя выползая из-под одеяла. – По крайней мере, не говори так при мне.
Если ты захочешь свернуть мне шею… сделай это быстро.
Прохожу в большую комнату, по пути стаскивая камзол, потяжелевший от воды. На полу расположился Мален, сверля взглядом потолок. Нева спит на моей кровати. Распутин сел, едва завидев меня.
– Я собирался выдвигаться за вами через час, – шепчет он, откидывая пальто, которым укрывался вместо одеяла. Мален поднимается на ноги, зевая. Я тихо отхожу в угол, стягивая рубаху через голову.
Бесполезный день. Столько рисков для того, чтобы утопить конверты в пруду. Надеюсь, Хастах сможет что-то разобрать. Или хотя бы забрать штуцер.
Нева так радужно расписала мои преподавательские качества, что я и сам в них уверовал, а что на деле? Бесполезная дурочка, не умеющая плавать, и я, теряющий хватку.
В комнату вошла Инесса.
Вспомнишь солнышко – вот и лучик.
И я срываюсь с поводка.
– Выйди отсюда! – кричу я, натягивая сырую рубаху обратно. Не хочу, чтобы она видела меня уязвимым, с кучей уродливых шрамов, которые