– Снег! Снег! Снег, – восторженно кричали парни, а тем временем девчонки, стоя под фонарем, хватали ртом снежинки и вторили на своем языке:
– Шнее! Шнее! Шнее! Постепенно звуки петард и хлопушек стали сходить на нет, и это означало, что народ перебрался за праздничные столы и, шампанское, «потекло рекой». Вернувшись, домой, парни обнаружили, что вся квартира Виталия благоухала сказочным ароматом. Он невидимыми флюидами исходил от узбекской дыни, которая, порезанная ломтиками, лежала на фарфоровом блюде во главе праздничного стола.
– Вау, даст ист фантастишь, – верещали девчонки в унисон, созерцая с какой любовью был украшен стол. Здесь в Германии, даже в эпоху развитого социализма вряд и можно было найти узбекскую дыню, особенно зимой. Даже на знаменитом берлинском рынке «Марктхалле», не каждый день можно было купить подобное экзотическое лакомство. Для сдержанных немок, такое душевное гостеприимство, которое демонстрировали парни, было чем–то неожиданным. Даже в самых изощренных фантазиях они не могли представить себе, что их будут так по-королевски принимать. Втягивая в себя пропитанный ароматом воздух, Эрика, очарованная запахом, сказала:
– Превосходно! Это, что есть такое?
– Это, сказка, – ответила Керстин, искренне улыбаясь Русакову. Как и её кузина она прикрыв блаженно глаза, наслаждалась ароматом, и её сердце трепетало от неповторимых ощущений.
– И что – это все ради нас, –спросила Эрика, не отводя глаз от сервированного стола.
– Это ради нового года, –ответила кузина. Виталий, растянув физиономию в дежурной улыбке с нескрываемой галантностью на ломаном немецком произнес:
– Бите! Пожалуйста проходите. Зитцен зи плац бите! Девчонки робея от такой неожиданности вошли в комнату, и не отрывая глаз от стола, присели на краю тахты, словно боялись сделать лишнее движение. Действие хозяина комнаты не заставили себя ждать. Виталия распирала от того, что он впервые в своей жизни принимает в своем доме иностранных гостей. Такому раскладу. стань он известным, могли позавидовать все парни в школе.
– Ву –аля, –сказал Виталий, и словно волшебник щелкнув пальцами, включил телевизор. Звуки финального новогоднего хит парада наполнили комнату звуками музыки праздничного настроения. Девчонки увидев такой прием весело засмеялись.
– Слушай черепаха, а он очень милый, –сказала Эрика.
– Кто, –спросила Керстин.
– Кто –кто, –этот самый Вит. Он красавчик!
– Мне нравится Алекс, –ответила кузина.
– Он тоже очень хорошенький.
«Оркестр электрического света» с экрана телевизора пел про несчастную любовь, наполняя комнату атмосферой романтической грусти.
– Ну, что девушки –вот так, типа мы встречаем новый год, –сказал Русаков, показывая руками ширину их безграничного радушия.
– Что он сказал, –спросила Эрика, стреляя глазками в Виталия.
– Он сказал, что они так встречают новый год, –ответила ей на ухо Керстин. Девушки смущенно посмотрели на ребят удивленными глазами и переглядываясь, что–то шептали друг дружке на ухо, делая при этом странные и удивительные гримасы.
– Слышишь, черепаха, а ты не знаешь, кто будет оплачивать этот стол!? Лично у меня нет таких денег, –сказала Эрика.
– Ты посмотри; красная икра, вино, дыня, там еще какие–то блюда. –Я тоже в шоке, –ответила Керстин. –Я думала, что мы просто посидим, выпьем кофе или «Вита–колы», скушаем по одному пирожному и разбежимся по укромным местам. Откуда мне было знать, что у них намечается торжественный банкет.
– Ну, что, мэдхен приуныли, –спросил Русаков. –Угощайтесь –эссен банбон! Конфет эссен, шоколад, бутерброды с икрой. Бите, бите ессен! Дас шмект! Русаков взял бутылку в руки и вспоминая недавний опыт. Впервые в жизни он открыл бутылку шампанского и к удивлению друга и гостей не пролил из неё ни капли.
– Ну ты могём, –сказал Виталий, глядя с удивлением.
– Не могём, а могем, – ответил Русаков, словами из фильма. Он поставил бутылку на стол, и сказал, изумляясь самому себе:– Вот так вот!
До этого дня, он ни разу не пробовал исполнять такой трюк с открыванием шампанского. Не было такого случая, да и возраст не позволял пока еще считать себя достаточно опытным. Открыть бутылку с выстрелом, с шипением, с полетом пробки в потолок мог не каждый. Это было настоящее искусство, которым можно было овладеть только с годами тренировок. Буквально недавно, всего каких –то дней двенадцать назад, ему довелось увидеть, как мастерски это делает его отец. В тот день Русаков с матерью приехал из Союза в ГСВГ. Весь путь от пограничного Франфурта на Одере и до самого Вюнсдорфа он, словно часовой стоял в коридоре вагона и смотрел с темень ночи на унылые пейзажи неизвестной ему Германии. Была зима. Был декабрь, а снега вообще не было и именно это предавало ему унылое настроение. Поезд Москва –Вюнсдорф прибыл точно по расписанию ранним утром к самому подъему. Отец уже ждал на перроне, высматривая свое семейство после полугодовой разлуки. Странно, но тогда весь процесс открывания Русаков почему –то запомнил с первого раза, словно впитал в себя.
– И запомни сынок, русский офицер должен уметь открывать шампанское тридцатью разными способами! Демонстрирую первый: –говорил ему отец, и ловким движением сняв с горлышка фольгу, раскручивал проволоку, которая удерживала пробку. Затем он, придерживая рукой проворачивал её по часовой стрелки, и медленно выпускал её на «свободу». Пробка как обычно не вылетала с хлопком, а прошипев словно змея, оставалась в руке отца. –Вот так вот! Таким способом сынок, офицеры открывают шампанское во время интимных застолий, когда нет нужды привлекать внимание посторонних глаз и командира. Можно выстрелить в потолок и чтобы пена была салютом. Так обычно открывают на свадьбах, и во время празднований чего –то торжественного! К примеру обмывания очередного звания!
– Витя, а ему это надо, –спрашивала мать, –может ему еще рано?
– Мужику в шестнадцать лет, уже пора знать, как открывается шампанское, чтобы не прослыть неумехой, и не стать посмешищем на офицерских балах, –говорил отец, наливая сыну шипучее вино. По всей вероятности немкам никогда еще ранее не доводилось вообще пробовать шампанское. В ГДР оно стоило очень дорого. Не каждый немецкий кавалер мог предложить своей фроляйн подобный изысканный напиток, если можно было выпить дешевое столовое «Домино».
– Заша, а где есть хенд вашен, –спросила Керстин, стараясь правильно выразится по–русски.
– Что они хотят, –спросил Виталий, занятый препарированием дыни.
– Мне кажется, они хотят руки помыть, –ответил Русаков.
– А, так –айн момент –я сейчас покажу, –сказал Виталий.–Фроляйн, ком мит миа, –сказал он по–немецки, приглашая девушек на экскурсию по своей квартире. Девчонки встали с дивана и вышли в прихожую.
– Дас ист туалет, –сказал он, показывая на дверь.
– Дас ист бадецимер, –указал он на умывальник. –А дизе –дизе ист кухен! Девчонки, словно наперегонки бросились в ванную. Закрыв двери, на защелку изнутри они замерли, прислушиваясь к удаляющимся шагам Виталия. Включив воду, Эрика шепотом спросила:
– Слушай черепаха, я в шоке! Ты что–то понимаешь? У них шампанское, икра, шоколад.
– А