– Ну что–то типа того, –сказал Русаков. –Только в русском языке выражение дуб –дубом обозначает не цвай айхе, а один дуб, но очень–очень крепкий – фест.
– А я поняла, –воскликнула Керстин. –По–немецки это будет звучать как фест – железное дерево.
– Дуб, –поправил Русаков. –Да –да дуб –айхе! Айзене айхе!
– А мне прикольно! Еще пару месяцев такого общения, и я буду говорить по–немецки, как настоящий бюргер, –сказал Русаков, удивляясь с какой скоростью ему даются такие познания. За разговорам совсем незаметно пришли в Цоссен. Время для немцев было уже позднее и наступила пора расстаться.
– Девочки -майне либе фроляйн! А если мы завтра встретим новый год вместе, – спросил по–немецки Виталий. –У нас есть вайн, роте кавьяр, унд филе гут музик. Девчонки переглянулись.
– Роте кавьяр, -переспросила Эрика.
– Я -я роте кавьяр -красная икра….
Какое–то мгновение они обдумывали предложение Демидова. Им очень нравились эти русские парни. Они были такие забавные, что с ними уже не хотелось расставаться.
– Новый год –это фамилия фаетаг. Мы будем дома праздник – фамилия, – сказала Керстин. Но мы можем штат шпацирен – гулять город. Парни переглянулись, и улыбнувшись, почти в унисон сказали:
–«Фарштеин»! Морген абенд хельфт дие эрстен штунден…
Керстин закинула свои руки за шею Русакову, и, прижав парня к себе, эротично поцеловалав щеку. В её поцелуе было что-то такое детское и наивное. При этом девушка прижалась к нему с такой нежностью, что Русаков был готов взвыть от неописуемого блаженства. Его сердце жаждало первого и самого возвышенного чувства.
–Вау, –воскликнула Кертстин, оторвавшись от парня. –Туй гут танцен…. Виталий не растерялся. Увидев, как его друг наслаждается медленными телодвижениями с девчонкой, и он последовал его примеру.
Все произошло настолько стремительно и не принужденно, что время пролетело совсем незаметно. Попрощавшись, юнцы еще раз напомнили девушкам о предстоящем свидании, и окрыленные первыми чувствами, вернулись в военный городок.
–Блин, я торчу от неё,–сказал Русаков, находясь в шоке от немок. –Это же что-то невообразимое….
–Ну, что тюлень, понял, что такое настоящая любовь,– спросил Виталий, остро подкалывая друга.
–Грандиозно….Это что-то невообразимое, -сказал Русаков, и вытащил из кармана сигареты. –Курить будешь?
–Давай! Какие-то странные ощущения,–ответил Демидов. – Нервяк меня что–то стебает…. Гормоны, что ли бушуют,–спросил Демидов пожимая плечами.
–У меня тоже,–ответил Русаков, и тут же закатился веселым смехом. Да так заразительно, что на липах закряхтели спящие вороны.
–Феерично….
–Что феерично?
–Феерично это все было….
–Ну да,– ответил Виталий.
Русаков остановился. Он прикурил, и сделав глубокую затяжку, продолжил:
–Ну, что брат, не посрамим русского гостеприимства? Девчонки явно созрели, чтобы встреть с нами новый год…. А главное, главное мы им нравимся, и они хотят с нами встречаться…. Такое бывает только в сказке…
Виталий шел рядом и набирая полную грудь дыма, блаженно выдыхал его.
–Это брат, что–то с чем–то! Разве брат, наши, русские девчонки, способны на такие любовные подвиги – нет! Пока наши зреют – эти уже яростно срывают плоды любви! Мне ребята говорили, что у немцев есть в школе урок полового воспитания. С четырнадцати лет их уже учат, что такое семейные отношения. Ты видел, после двенадцати ночи, по «бундесу» фрицы крутят фильмы для взрослых?
–Да, не гони беса….
–Зуб даю,–ответил Виталий. –У меня телевизор в комнате стоит….
–Бумсен зе битте,–сказал Русаков, чувствуя какой–то непонятный кураж.
–О, я–я натюлих,–ответил ему Демидов. Парни засмеялись так, что в крайних домах Цоссена зажглись окна.
Глава пятая
Новый год
Подготовка к встрече нового 1989 года шла стремительными темпами. Парням не хотелось перед иностранками ударить лицом в грязь, поэтому все их старания были направлены на оформление праздничного антуража и ассортимента национальных блюд. Ребятам было неизвестно, как встречают новый год немцы, но русские должны были встречать так, чтобы у немцев всегда захватывало дух, от размаха и грандиозности.
– Так Санек, давай решим, что пить будем, –спросил Виталий, высыпав на стол все финансовые сбережения. –Во я знаю!? Я еще ничего не пробовал, кроме пива и шампанского, – ответил Русаков.
– Пиво не считается! Пиво Санчело, не новогодний напиток –это пойло для люмпенов! Я предлагаю купить парочку шампанского, и какой–нибудь ликерчик, или коньячок для продления удовольствия.
– Тогда берем шампанское и какой–нибудь ликерчик, –сказал Русаков.– Вишневый! Обожаю вишневый сок!
– Как скажешь камарад, –главное, чтобы нам потом на автопилоте по домой не расползтись, –ответил Демидов.
– На сто марок особо не разгуляешься. Не та сумма, чтобы нам напиться, – сказал Сашка
– Плохо ты еще знаешь! Литровая бутылка ротаторного спирта всего шесть марок стоит. А это пять бутылок сорокоградусного напитка….
– Да, иди ты к черту, Ты, что не видел, что там череп и кости нарисованы?
– Череп и кости – это Санек, для экзальтированных фрицев! Мой папаня настаивает этот спирт на гвоздике, ванилине и еще каких–то листьях, и каждый день принимает в обед по соточке. И ничего – живее всех живых! Скажи спасибо, у меня кое–какие запасы с Союза остались. Купим мяса, пожарим шашлычок.
– А родаки твои куда сваливают? –спросил Русаков. –Ясное дело – в дом офицеров в ресторан! Я думаю, их часов до четырех утра не будет, а может, и до пяти будут гулять. Мы за это время успеем и в Цоссен за девками смотаться, шашлык приготовить, и вишневого ликера до поросячьего визга упиться.
День пролетел незаметно в стряпне и готовке. К вечеру всё было готово. Большие куски мяса мариновались в кастрюле, залитые темным пивом. Шампанское стояло в холодильнике, а вот ликер был спрятан под матрац от родительских глаз. Насчет шампанского родители не протестовали, а вот что–то более «серьезное» – было под строжайшим запретом. Не хватало, чтобы юнцы не достигнув совершеннолетия, погружались по своему скудоумию в пьянство, блуд и беспредельную похоть.
Это была первая Сашкина вечеринка. Она должна была войти в архив его памяти незабываемыми моментами начала его взрослой жизни. Как и было решено на «военном совете»: торжественное празднование нового года, должно было состояться в квартире Демидова. В этом были свои преимущества. Во-первых: его дом находился совсем рядом с КПП, и близости к внешнему периметру гарнизона. Во-вторых: тайные закрома юных ловеласов «ломились» от предполагаемых угощений и перетаскивать их из одного конца гарнизона в другой, было не продуктивно. Мамочка Виталия оставила сыну традиционный салат оливье, селедку под шубой, и эти деликатесы должны были стать венцом новогоднего пиршества. Воистину новогодний вечер для ребят должен был стать неким символическим трамплином в начало новой взрослой жизни. Прожитые годы стремительно приближали их к созреванию.