– Да у них явно отказывают тормоза? Я чую всей своей шкурой, как от них исходят флюиды волчьей страсти. Глянь, как камарадки липнут на нас –будто знают сто лет, –сказал Русаков удивляясь арийской гиперсексуальности.
– А мне кажется, нас девки тупо разводят на бабло! Мы им нужны не для любви, а для чекупить. Господи – лишь бы пронесло, –ответил Виталий. –Особый отдел он не дремлет!!! –Мне кажется, что мы нашим контрразведчикам нужны, как собаке стоп –сигнал. Последний год, и мы тю–тю на Воркутю. Наш адрес не дом и не улица – наш адрес Советский Союз, –запел Русаков.
– И что ты предлагаешь?
– Я предлагаю? Ты же сам вчера намекал на роскошную новогоднюю вечеринку с дыней, вином и страстным секасом.
– Ну, намекал? Я же думал, мы себе наших девчонок снимем в школе на дискотеке….
– Не вижу разницы, –сказал Александр. –Русские от немок физиологически ничем не отличаются. Те же сиси – те же писи. –А если меня уже сейчас от этой Керстин плющит –так мне ни какая другая тётка не нужна.
– Что уже, –спросил Виталий. –Типа ты влюбился, –сказал Виталий, и заткнув рот кулаком, стал демонстративно хихикать.
– Представь себе –с первого взгляда, –ответил Русаков. –Мне, словно снарядом башню сорвало. У меня внутри весь ливер трясется от какой–то бешеной страсти.
– Любовь – любовью, но один хрен нам надо держать ухо востро, –ответил Виталий. Русаков краем глаза заметил, как рука его друга сама по себе, скользнула по плечу Эрики и опустилась в область талии. Фроляйн даже выгнулась, словно кошка, и ошеломленная смелостью русского парня ему одобрительно улыбнулась. Зачерпнув ложечкой мороженное, она заботливо вложила его в рот Виталия, и по–немецки сказала:
– Ессен – ессен майне каце….
Виталий раскрыл рот. Он закатив глаза от удовольствия, проглотил мороженное и сказал:
– Санчоус, а мне нравится. К черту все эти предрассудки – живем брат всего один раз. Керстин с интересом наблюдала за своей кузиной, которая лезла из кожи, чтобы понравится парню. Фроляйн ощущая себя рядом с Сашкой, начинала плавиться, словно шарик мороженного, упавшего на раскаленную сковородку. Она взяла его руку, и, не церемонясь, демонстративно положила её на ногу. От такой неожиданности у Сашки чуть не свело судорогой челюсть.
– Ой! Ой! Глянь Виталик, что это она делает со мной, – сказал Русаков. –Я уже её хочу! Керстин поняла, что сказал русский, и артистично ему улыбнулась. Она, словно очарованная смотрела Александру в глаза, и умиленно–эротично слизывала с ложечки мороженное. У Сашки от подобных телодвижений даже перехватило дух.
– Кузина, как тебе эти русские, – спросила Керстин, двоюродную сестру.
– Мне кажется, эти «иваны» какие–то тормознутые?
– А мне они нравятся! Очень милые ребята – ответила Эрика. –Время покажет, я ведь никуда не спешу….
– Так ты, что решила с ними дальше флиртовать? А как же твой Михаель, –спросила она кузину. –Он же будет тебя ревновать к этим русским парням…. Может подерутся….
– Кто Михаель? Да пошел этот Михаель…. У него кроме, как гонять по улицам на «Симсоне», нет больше никаких увлечений, – сказала кузина, облизывая ложечку.
– Слышь Виталик, ты хоть что–то понял, –спросил Русаков. –Понял, что у моей подружки есть какой–то хахаль по имени Миша, у которого есть мопед «Симсон», на котором он катается по городу и не хочет её филе трахен…. Керстин улыбнулась, и показав на Эрику пальцем по–немецки сказала:
– Это моя кузина Эрика! У неё есть друг по имени Михаель, но тот любит не её, а больше свой мотоцикл «Симсон». Вновь румянец брызнул на лице парня. Он никогда не испытывал ничего подобного и это было настолько непривычно и расковано, что Русаков ощутил себя не в своей тарелке. Эрика хлопая ресницами, смущенно сидела рядом, и шепотом повторяла замысловатые слова, которые слышала от Виталия и Александра. Она будто играла в какую–то странную игру, превращая знания о предметах в знание русского языка. Ее память запоминала русский язык, словно записывала на магнитофонную пленку. Керстин показала на чашку кофе, и по–немецки спросила:
– Это что? –Чашка, –отвечал Русаков.
– Тассе! Ча–ш–ка, –нараспев повторяла Керстин.
– Taссе ист ча–ш–ка.
– А это? –показала она ложку –Ло–ж–ка, –отвечал ей Русаков
– Леффель? Льёошка, –повторила Керстин.
– Нет –нет, –сказал Русаков, –не льёошка, а ло–ж–ка. Повторяй –ло–ж–ка!
Керстин улыбнулась, и вытянув губы, сказала:
– Льожка…. Когда у нее что–то получалось, она чмокала Александра в щеку, и от этого у него в животе шипели пузырьки газировки, которые щекотали сердце.
– Ты Санчело, скоро станешь учителем русского языка, –сказал Демидов, и еще крепче прижался к Эрике. –Только вот она почему–то, не хочет учиться.
– Что, –спросила Эрика по–немецки.
– Вас, вас, – дулю тебе в глаз, –передразнил её Виталий.–Почему ты не учишь русский язык, как твоя кузина?
Тут в разговор влезла Керстин. Она подняла указательный палец и по–русски выговорила.
– Почьему туй, них лернен русише шпрахе?
– Парни спрашивают: почему ты, не хочешь говорить по–русски, –спросила она кузину.
– Скажи им, что я в голове своей изучаю их язык, –сказала Эрика, и постучав себя по голове, показала язык. Она взяла за хвостик вишенку с пирожного, и эротично положила себе на язык.
– Она учит! Учит в свой копф – голёффа, –ответила Керстин, и пальцем показала на голову.
– Ага, понятно…. Она сказала, что учит русский язык где–то там –в своей голове. –Я Саша, не дурак, я все понял и без твоего перевода. Тоже мне филолог нашелся!
Вот так слово за слово, вчерашние юнцы не только стали познавать немецкую культуру, но и сами стали носителями культуры русской, которую в эту минуту познавали гражданки другого государства. Демократичный и терпимый образа жизни немцев, да уроки полового воспитания в немецких школах уверенно делали свое дело. Продираясь сквозь дебри языкового не понимания, они открывали для себя новые горизонты и все дальше и дальше погружались в «пучину» нахлынувших на них чувств. Подобные ощущения, словно лавина нежданно обрушились на них, сметая на своем пути все преграды и сопротивления в общении.
– Черт – как мне все это нравится! А давай, пригласим девчонок на в школу дискотеку, –спросил Русаков, предвкушая приятный вечер в кругу иностранок.
– А что хорошая идея! Прикинь – наши пацаны лопнут от зависти, а девки от ревности, –ответил Виталий. Русаков тронул Керстин за плечо и вкрадчивым голосом, спросил: –Керстин, а что вы делаете сегодня вечером?
– Будем гулять, –ответила по–немецки девушка.
– Они будут гулять, –перевел Виталий.
– Раз будут гулять, пусть гуляют к нам в школу на дискотеку, –сказал Русаков, –пока их Михаэль на моторате не увез….
Виталий напряг мозг и выдал очередной перл на немецком:
– Дорогие девушки, мы хотим пригласить вас на дискотеку в нашу школу. Вы можете придти?
– Во ты по–гансовски чешешь –мама моя дорогая…. Воскрес