– Экий ты привередливый, – подколола его Сара.
– От привереды слышу, – с достоинством ответил ей инкуб. – Который у вас ожидается брак, дорогая Книженция?
– Ой вей, дерзкий мужчина, неприлично спрашивать такое у достойной дамы, – кокетливо отмахнулась от него та.
В целом остаток трапезы прошел в уже привычной обстановке подшучивания друг над другом. А поужинав, я попрощалась с друзьями, сообщила Лаору что позову его завтра, и отправилась в спальню.
Несмотря на браваду, на душе было тревожно.
Хотя бы потому, что я собиралась… врать. Глядя самому близкому человеку в глаза. Со всей возможной самоотверженностью.
Дар так много говорил о том, что именно мы будем делать, когда поженимся, и я поддерживала эти разговоры. Активно участвовала.
А сейчас получается, я уже знаю, что не сдержу слово.
И если честно, у меня нет ни малейшего сомнения в своем решении. Не сейчас, когда я узнала о ребенке. Пусть Сара и объяснила, почему я так трясусь над еще не ощущаемой беременностью.
Но все равно было… плохо.
Банально плохо. Я не привыкла кого-то обманывать, предпочитая всегда честность. Но именно сейчас я не видела другого выхода. Или солгу и окажусь в безопасности, или вскоре и меня затянет в водоворот смены власти. Тем более территориально я в самом эпицентре предстоящего переворота.
Я зашла в спальню, аккуратно прикрыв за собой дверь. Сняла туфли, расстегнула пуговицы на платье, позволяя ткани медленно скользнуть вниз по телу. Переоделась и подошла к туалетному столику. Расчесала волосы, нанося на кончики ароматное масло, крем для рук, легкий увлажняющий бальзам на лицо. Вечерняя рутина всегда действовала успокаивающе, это был маленький ритуал любви и заботы к себе.
Дар до сих пор не вернулся. Я взглянула на часы – стрелки неумолимо подбирались к полуночи.
Особняк погрузился в тишину. Далеко за окнами ночное небо затягивало вьюгой. Напоследок зима решила отыграться, не став так быстро уступать права весне. Сильный ветер гонял снежные хлопья, которые под светом фонарей казались серебристыми вихрями. Я стояла у окна, укутавшись в шерстяную шаль, и наблюдала, как за стеклом кружатся снежинки. Тишина вокруг будто впитывалась в стены, создавая кокон одиночества и напряженного ожидания.
Теплые руки неожиданно легли на мои плечи, и их прикосновение обожгло кожу подобно клейму. Я вздрогнула, когда горячие губы прикусили мочку уха, и знакомый голос хрипло прошептал:
– Ну здравствуй, моя королева. Я соскучился. А ты?
Сердце дернулось, но я повернулась к нему с улыбкой, стараясь заглушить волнение.
– И я соскучилась.
Шаль соскользнула с плеч и упала на пол. За ней последовала сорочка, его рубашка, все то, что разделяло наши тела. Мир сузился до этих мгновений, до жарких прикосновений и сдавленного дыхания. Жаль только, что все барьеры нельзя было так же легко снять с души, как с тела.
Ночь пролетела как непристойная фантазия, о которой даже вспоминать стыдно.
А утром, проснувшись в одиночестве, я поняла, что всё. Пора. Я больше не могу тянуть. Нужно уходить.
Глава 28
В шкафу меня ждала подготовленная сумка. В нее я заранее положила документы, немного серебра, запасную одежду. Ничего лишнего – даже украшения оставила, кроме кольца Одара. Его я снять не смогла просто физически.
Да и не особо старалась, если честно. Хоть что-то на память.
Одевшись, я подошла к письменному столу. Взяла перо и быстро написала:.
«Я тебя люблю.
Это все, что я могу сказать, и все, что я прошу тебя помнить. Не ищи меня, просто следуй своим целям.
Твоя Адель»
Перечитала бестолковые в общем-то строки и усмехнулась. А сказать-то мне действительно нечего. Оправдываться? Он сто раз слышал мои аргументы. Объяснять? Так и мои мотивы он прекрасно знает… Просто считает эти страхи незначительными.
Я запечатала конверт и оставила письмо на столе, на самом видном месте.
Спустившись вниз, я обнаружила в гостиной Лаора, который как раз застегивал фибулу на плаще. Сара и Фоля обеспокоенно наблюдали за инкубом, а когда я зашла, метнулись ко мне. И если Сарочка просто причитала и время от времени поглаживала меня по плечу, то Фоля с мужской суровостью похлопал меня закладкой по руке и сказал:
– Ну ты это… не умри главное. Остальное все решаемо.
– Спасибо, – я даже широко улыбнулась и, протянув ладонь, погладила его по темной обложке. – Ты лучший темный гримуар в моей жизни, Фолиант!
– Хорошо быть единственным, а? – хмыкнул он. – Все, долгие проводы – лишние слезы. Идите уже!
Марель сидела на подоконнике и смотрела в окно с задумчивым видом.
– Готова? – тихо спросила я.
– Да, – Марель кивнула и спрыгнула на пол.
Я невольно улыбнулась, потому что впервые увидела в дорожном брючном костюмчике обычно чапорную мышку, что носила только платье с передником и всегда была в чепце.
Слуг я предварительно нагрузила работой, чтобы у них не было времени греть уши. Только Бэтси все равно оказалась у входных дверей, когда я прощалась с паучками.
– Будем ждать вас к обеду, леди Харвис, – сказала она с совершенно невозмутимым лицом, подавая мне шубку.
Я заглянула ей в глаза и мне отчего-то показалась, что экономка все понимает. Пускай мы ставили защиту от прослушки и старались говорить тише, но Бэтси хорошо успела меня изучить и возможно уже разгадала мой план. Однако она явно не собиралась меня выдавать.
– Хорошо, – отозвалась я с улыбкой. – Спасибо, Бэтси.
Еще раз бросив взгляд на своих друзей – толпу пауков, Сарочку и Фолю, я посадила Марель на плечо и вышла из дома вслед за инкубом.
За нами закрылась дверь. Затем в замке повернулся ключ, словно отрезая мне обратный путь.
Настроение было не самым радужным, но долго предаваться печали под палящим солнцем было невозможно.
Светило стояло высоко в небе и припекало так хорошо, что хотелось снять шапку. Снег весело похрустывал под ногами, но тот же инкуб, который шел впереди меня и по сути пробивал тропу в целине, явно был не в восторге.
– Слушай, мне кажется, со стороны леди Мириам это мелкое пакостничество, – наконец вздохнул Лаор. – Не может быть, что это ЕДИНСТВЕННЫЙ подходящий нам источник!
– Учитывая, что я не так давно зарядила совершенно все столбы защитного круга поместья, может, и единственный, – пропыхтела я, заваливаясь в сугроб.
– Это ты поторопилась, конечно, – глубокомысленно заметил друг, успев ухватить меня за рукав пальто. – Впрочем, надо искать свои плюсы. Спустя две недели мы бы шли не по сугробам, а по водно-снежной каше. Так что радуемся, да, Мареллина?
– А я что? – смутилась мышка на моем плече. – Я сижу. Болею за вас морально.
К счастью, долго болеть не пришлось и, как только мы вышли из лесочка, заметили протоптанную тропу, которая как раз вела в нужную сторону.
Так что спускались в лощину мы уже в приподнятом настроении.
Как и обещала леди Мириам, источник нашелся в корнях большого дерева.
Небольшой ручей, который образовывал черную полынью, тонким потоком скрывался под снегом и уходил куда-то вдаль. Я достала сложенный листок с заклинанием. Вода в роднике была неподвижной и темной, как зеркало. Я посмотрела на своё отражение, на бледное лицо и полные решимости глаза.
Заговор был странноват, и звучал так, словно Риодея наугад открыла старую сказку и зачитала из нее текст:
– Живой родник, неведомый, Сквозь лёд и тень влекомый, Открой дорогу тихую, Защити от взгляда лихого. Я иду с миром, не прячась, Прошу не дара – а пути. Спрячь меня под гладью своей, Обереги и доведи.
Каждое слово отдавалось едва ощутимой вибрацией. Заклинание словно впиталось в черную гладь воды, и над ней возникло серебристое марево, формируя дверной проём. Тонкий и зыбкий. Я шагнула к двери, собираясь коснуться створки, как вдруг за спиной раздался резкий окрик:
– Адель!
Голос я узнала, даже не оборачиваясь. И терять время на такие излишества не собиралась!
Ткнув ладонью в проём, я почувствовала, как меня потянуло вперёд – телепорт сработал! Но в последний момент меня дернули за край