Эвтаназия и «хрустальная ночь»
Под моральный и иной уровень таких «людей» нацисты вознамерились подогнать всех немцев. Очень немногие в Германии тогда понимали, куда приведут уже начавшиеся процессы, хотя зловещих предзнаменований было предостаточно. В угаре строительства рейха как-то забывались или представлялись случайными некоторые красноречивые суждения Гитлера. Еще в 1923 году он прямо заявил: «Германский народ состоит на треть из героев, на треть из трусов и на треть из предателей». Эта мысль крепко засела в его голове. В 1940 году он повторил: «Я не что иное, как магнит, двигающийся в германском народе и вытягивающий из него сталь. Как я часто говорил, настанет время, когда все достойные люди Германии будут в моем лагере, а те, кто там не окажется, в любом случае бесполезны». Об участи последних было нетрудно догадаться. Гиммлер, формируя соединения СС, успел конкретизировать общие рассуждения фюрера. В СС зачислялись только лица, доказавшие свое «арийское» происхождение вплоть до 1750 года, не менее 170 сантиметров ростом («я знаю, что человек, достигший должного роста, имеет достаточно нужной крови»), блондины с голубыми глазами. Многие ли из немцев могли похвастаться предписанными физическими характеристиками?
Иной кривоногий лавочник уверенно смотрел в будущее, ибо считал, что беспредельная верность фюреру вывезет, если даже он ростиком не вышел для вожделенного корпуса убийц – CС. Жесточайшее заблуждение – лишь лихорадочная подготовка к войне, а затем сама война не дали возможности нацистским изуверам применить разрабатывавшуюся селекцию во всем объеме. По оценке нацистских экспертов, по крайней мере 20 процентов немцев имели наследственные биологические дефекты. Уже в 1933 году специальный закон вменил в обязанность врачам сообщать властям обо всех пациентах с наследственными заболеваниями, с тем чтобы их можно было подвергнуть стерилизации.
В неустанных хлопотах о грядущих поколениях Гитлер рассуждал: «Допустим, что из миллиона новорожденных в Германии устранятся семьсот – восемьсот тысяч самых слабых, тем самым в целом мощь нации возрастет». С августа 1939 года акушерам приказывалось тайно умерщвлять «неполноценных» новорожденных, «безболезненно» и не «причиняя горя» родителям. Конечно, до определенных фюрером 70–80 процентов было очень далеко, но начало делу положили.
Пришла война, которая дала толчок программе «эвтаназии» (легкой смерти). С 1 сентября 1939 года секретным приказом Гитлера до 60 процентов госпитализированных душевнобольных подлежали уничтожению. Фюрер рассудил: Германия а) не может занимать койки в больницах психически больными. Освободить 250 тысяч коек, нужных для раненых; б) высвободится для ухода за ранеными медицинский персонал, занятый обслуживанием совершенно бесполезных для «великой Германии» душевнобольных. С сентября 1939 года были убиты, вероятно, сотни тысяч душевнобольных, хронически больных и престарелых немцев. Их доставляли в пункты уничтожения, вели в специальные камеры (по-доброму объясняли, что это ингаляторные помещения, советовали глубоко дышать) и умерщвляли газом. Десяткам тысяч врачей, а с 1938 года и офицерам вермахта прочитали лекции по социальной гигиене, иллюстрируя необходимость избавиться от «бесполезных», демонстрируя неизлечимых больных, неопрятных, в самом жалком состоянии.
Вести о планомерном убийстве больных быстро разнеслись по Германии и вызвали массу толков. Епископ Лимбургский писал в августе 1941 года министру внутренних дел, что население его округа прекрасно осведомлено о происходящем:
«Несколько раз в неделю в Хадамар прибывают автобусы с большим числом таких жертв. Школьники в окрестностях знают эти машины и говорят: «Вот снова едет живодерня…» От старых людей можно услышать: «Только не в государственную больницу. После слабоумных придет черед стариков, как бесполезных едоков…» Эти события наносят страшное потрясение авторитету власти как моральному понятию».
Мнение о том, что рейх освобождался только от лишних ртов, было ошибочным. Один из руководителей программы «эвтаназии», доктор К. Брандт, привлеченный к суду, энергично доказывал, что несчастные уничтожались по «этическим соображениям».
Мюнхенская синагога «Охель Яаков», разгромленная во время «Хрустальной ночи»
На будущее (по завершении победоносной войны) был заготовлен проект закона о здоровье народа. В нем предусматривалось:
«После рентгеновского обследования всего народа фюреру будет представлен список больных, особенно легочных и сердечных. На основе нового закона рейха о здоровье народа… этим семьям будет запрещено жить среди народа и иметь детей. Их дальнейшую судьбу определят последующие приказы фюрера».
Можно уверенно утверждать, что значительная часть немецкой нации была заведомо обречена на насильственную смерть. Пока сначала назревала, а затем шла война, режим не трогал верноподданных слуг. Германия нуждалась в пушечном мясе и рабочей силе.
Впрочем, приступ к улучшению «крови» был уже сделан в весьма своеобразной форме. В 1940 году Гиммлер обязал эсэсовцев плодить потомство, не замыкаясь в своей семье. В апреле 1942 года Гитлер с величайшим одобрением отозвался о неустанных трудах молодых скотов из СС на поприще «государственной важности». Разглагольствуя в узком кругу, он заявил: «В районе Бертехсгадена мы многим обязаны притоку крови СС, ибо местное население было чрезвычайно скверной и смешанной породы. Я особо отметил это в период строительства Бертехсгадена и глубоко задумался, как исправить положение. Ныне благодаря тому, что там расквартирован полк «Лейбштандарт», окрестности изобилуют веселой и здоровой детворой. Практику следует продолжить, мы должны направить отборные войска в районы, где очевидна тенденция к вырождению, через десять – двадцать лет порода неузнаваемо изменится. Отрадно, что наши солдаты считают долгом перед отчизной побуждать молодых женщин рожать здоровых детей. Особенно важно это для сохранения расы ныне, когда мы проливаем в таких количествах самую драгоценную кровь. Первоклассные войска, я думаю, нужно расквартировать также в озерном крае Восточной Пруссии и в Баварии».[3]
Гитлеровцы приступили к расширению «жизненного пространства» в собственной стране, обрушив удары на евреев. Преследования немецких евреев объяснялись отнюдь не одним антисемитизмом нацистов (для них подавляющее большинство народов планеты были «недочеловеками»). То была «стажировка», подготовка к предстоявшим истребительным кампаниям. Как науськивание собак, так и личное участие в расправе над евреями развязывали звериные инстинкты, заурядный хулиган становился сопричастным к возведению тысячелетнего рейха. Изгоняя евреев из университетов, школ, театров, газет, журналов и т. д., нацисты объявили, что отныне немецкая культура – в надежных руках арийцев: обычная уловка из арсенала «психологической войны».
В конце тридцатых годов главным инквизитором евреев стал Р. Гейдрих, замеченный и вознесенный Гитлером на пост руководителя службы безопасности рейха. Фюрер положительно любовался молодым Гейдрихом, которого в обход старой гвардии нацистов прочил себе в преемники. До этого было далеко – в 1939 году самому Гитлеру было 50 лет, а пока Гейдрих старался авансом оправдать доверие фюрера. Он и явился создателем упорядоченной системы травли немецких евреев. Коллега Гейдриха, один из руководителей немецкой разведки, В. Шелленберг, объяснял после войны особое рвение палача в преследованиях евреев тем… что у него самого текла в жилах еврейская кровь! «Холодные глаза Гейдриха светились удовлетворением, – писал Шелленберг, – когда он отдавал приказ гестапо избить и вздернуть семью какого-нибудь еврейского торговца, уличенного гестапо в мелких мошенничествах. Его шизофреническая ненависть к собственным предкам – евреям толкала Гейдриха на чудовищные преступления против евреев вообще».
Преследования евреев в Германии имели и чисто экономическую подоплеку. Нацистские лидеры, испытывавшие острую нужду в средствах для подготовки войны, надеялись «аризацией» еврейской собственности и прямым грабежом изыскать дополнительные материальные ресурсы. Нацисты проводили различия между богатыми и менее состоятельными евреями. Крупным финансовым тузам, таким, как венский Ротшильд, они позволили уехать за границу и долгое время, вплоть до войны, вели с ними торговые дела.
«Хрустальная ночь» – еврейский погром 9 ноября 1938 года в ответ на убийство сотрудника германского посольства в Париже отчетливо вскрывает многообразный комплекс причин, которыми руководствовались нацисты. Само название «Хрустальная ночь» – напоминание о том, что во время погрома разбили массу витрин в магазинах, и сверкающие осколки стекол усыпали улицы. Бесчинства, представленные геббельсовской пропагандой как стихийные, на деле были спланированы гестапо. Все местные органы гестапо Германии накануне их получили точные инструкции, в которых, между прочим, говорилось:
«Этим выступлениям не следует чинить препятствий. Однако по согласованию с полицией