Не дайте им убить мечту, о которой вы грезили.
Мы должны не только продолжать надеяться, но и привносить надежду в мир.
Должны продолжать мечтать.
Должны нести огонь.
Должны не только согревать других, но и помогать им разжигать их собственные костры.
Будьте ангелами
Его преследовали. Его разоряли. Его унижали. В 1895 году у Оскара Уайльда отняли почти все, что можно отнять у человека, включая свободу.
От него ушла жена[207].
Он так никогда больше и не увидел своих детей.
Его репутация была уничтожена.
У него отняли даже авторские права на его произведения.
За что? За запретную любовь? Несправедливые законы будут действовать в Англии еще сто лет.
И вот его вели из тюремной камеры в суд по делам о банкротстве для последнего слушания, последнего унижения. Он шел по длинному тюремному коридору, сломленный и закованный в наручники, под градом насмешек и осуждений толпы, собравшейся поглазеть на его низложение. Охранники поторапливали его грубыми толчками.
С каждым шагом на этом ужасном пути его голова клонилась от стыда — и только один раз Уайльд поднял ее. И тогда перед ним предстало зрелище, которое, как он позже писал, он будет вечно хранить в сокровищнице своего сердца: «Эта благодарность нетленна и напитана благовонным бальзамом обильных слез»[208].
Робби Росс, его коллега-писатель и старый друг, оказался в этом ужасном коридоре, чтобы предложить хотя бы такую мелочь, как улыбка и кивок уважения в самый тяжелый момент[209]. Я не оставил тебя, — беззвучно говорил он. Ты не один, — утверждал он своим присутствием. Ты не бесполезен. Не сдавайся.
«Когда Мудрость оказалась бесполезной, Философия — бесплодной, а присловья и избитые изречения тех, кто пытался утешить меня, были как прах и пепел в моих устах, — размышлял Уайльд, — это смиренное и неприметное деяние Любви отворило для меня все родники жалости, заставило пустыню расцвести розами, избавило меня от горестного одиночества изгнанника и воссоединило меня с израненным, разбитым и великим сердцем Мироздания».
Возможно, это звучит уже чересчур сильно. Но, возможно, так оно и есть, ведь немногие из нас падали так жестко, пройдя, как выразился Уайльд о своей жизни, от вкушения «всех плодов от всех деревьев сада, которому имя — мир» до «позора тюрьмы».
То, что Робби Росс сделал для Оскара Уайльда, — это не просто проявление дружбы или преданности, не просто деяние, какого не предложил никто другой. Это акт милосердия. Сам Уайльд писал: «Люди попадали в рай и за меньшие заслуги. Движимые таким чувством, такой любовью, святые становились на колени, чтобы омыть ноги нищих, или склонялись к прокаженному, целуя его в щеку».
Пройдя через мерзость Холокоста, Израиль старался найти ангелов, которые увидели зло и попытались остановить его. Почетное звание «Праведник народов мира» присваивают неевреям, спасавшим евреев от уничтожения. Его удостоились три королевы… а еще журналисты, философы и работник универмага — напоминание о том, что порядочность не знает рангов и социального статуса, что ответственность за сотворение добра лежит не только на сильных мира сего, но и на всех нас. Около 30 000 человек ответили на этот призыв — и все они ангелы.
А что насчет подавляющего большинства, тех, кто отвернулся? Кто не признал чудовищное преступление, творившееся у них на глазах, — а тем более не попытался сделать хоть что-то, чтобы его остановить?
Называйте их как вам угодно.
Милосердие Росса не ограничилось тем моментом в коридоре.
Когда Уайльда освободили, он был рядом.
Когда права на произведения Уайльда выставили на продажу, Росс выкупил их на собственные средства и занялся управлением литературным наследством от имени его детей. Когда писатель умирал, Росс снова оказался подле него, вызвав священника и утешая друга в последние часы жизни.
Семья Картеров познакомилась с женщиной по имени Мэри Принс, когда в 1971 году они переехали в особняк губернатора Джорджии. Ее устроили в штат прислуги в рамках рабочей программы для заключенных. Розалин Картер быстро убедилась в невиновности Принс. Ее потрясли детали дела: оказалось, что адвокат убедил чернокожую Принс признать себя виновной в непредумышленном убийстве. Затем адвокат уговорил ее признаться в убийстве, и она получила пожизненный срок. Картеры попросили назначить Принс няней их маленькой дочери Эми, потом добились ее условно-досрочного освобождения, а позже и полного помилования. Она работала в Белом доме во время президентства Картера. Затем политик купил ей дом недалеко от своего, в городе Плейнс (Джорджия), и Принс осталась близким другом семьи (сейчас ей под 80 лет). В 2006 году Картер посвятил ей книгу «Наши исчезающие ценности».
Один госслужащий по ошибке лишает человека свободы… другой принимает чужака в свою семью и борется за него. Кем будете вы?
Мы должны стремиться, как сказал Сенека, относиться к другим так же, какого отношения хотели бы от богов к себе. Иными словами, с состраданием. С бесконечным терпением. С бесконечным пониманием. С любовью и щедростью. Бог знает, что мы нуждаемся в этом… так что, по крайней мере, мы можем попытаться это дать.
Кто знает, существуют ли ангелы на самом деле. Зато верно, что вы можете творить что-то подобное здесь, на земле.
Вы можете стать одним из добрых ангелов. Особенно для тех, кого любите и о ком заботитесь.
Именно таким человеком был дядя Уилл для Уокера Перси — появился и пришел на помощь, когда Уокер с братьями осиротели. Именно это пытался сделать Дин Ачесон, когда отказался бросить Элджера Хисса, даже если отчасти мог подозревать, что друг виновен. Он считал, что здесь в игру вступают более высокие обязательства, о которых, по его словам, было сказано давным-давно «на горе Елеонской… в 25-й главе Евангелия от Матфея».
Ачесон имел в виду те знаменитые слова, которые, как предполагается, есть основа христианского милосердия и братства: «Был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне»[210].
Забудьте о том, кто виноват.
Забудьте о том, что подумают другие.
Думайте только: «Если бы не милость Божия, так шел бы и я…»[211].
Когда все остальные отвернулись, воспользуйтесь этой возможностью.
Делайте благое, достойное и так отчаянно необходимое.
Вот в чем суть притчи о добром самаритянине. Смысл не просто в том, чтобы помочь, проявить милосердие или выразить сочувствие. Смысл в том, чтобы сделать все это для того, кому все остальные отказались помочь.