Рейган замолчал, а я воспользовалась случаем, чтобы осторожно поинтересоваться:
— Сколько? Как давно это продолжается?
— Лет двести, может быть, триста.
Я прикрыла рот рукой, чтобы не выдать свое замешательство. Не просто годы или десятилетия, целых три столетия борьбы с этой гадостью!
— Потом очаги поражения стали становиться все больше. Уже был не просто куст, а небольшая поляна. В теплое время суток она представляла собой практически выжженную землю, от которой веяло темной магией.
— А зимой? — уточнила я. — Как вы сейчас определяете ее под снегом?
— Легко. Снега в местах червоточины нет. Он тает, а в некоторых местах даже обугливается, — пояснил Рейган. — Такие куски выжженной мертвой земли тоже время от времени возникали. Судя по летописям, перерыв между появлениями достигал порой три года. Но потом он стал сокращаться, а участки воздействия постепенно увеличивались.
— Но вы же как-то должны были с этим справляться.
— Справлялись. Светлой магией. Тогда для восстановления баланса ее требовалось не так много. Мог справиться чародей даже с минимальным уровнем. Сейчас так уже не получится. Впрочем, отравленная земля не самое страшное. Оказалось, что червоточина способна менять животных.
— Менять? — нахмурилась я, вспомнив Келвина и других несчастных в лечебнице. — То есть отравлять? Как людей?
— Нет. Менять. Она проникает в их разум, отравляет его, превращая в послушных марионеток, у которых есть только одно желание — убивать.
Он произнес это таким тоном, что я вздрогнула и отстранилась.
Вспомнилось то существо, которое выслеживало меня в лесу, когда я направлялась к воротам. То самое, которому Густав отвел глаза. Неужели это оно и было?
— Червоточина не стабильна, она не накатывает волнами, захватывая все новые и новые территории. Она просто появляется, — устало продолжил Рейган. — Мы не можем понять ее природу и желания. Исследования, научные выкладки, все новые и новые идеи магов ничего не дают. Место следующего возникновения невозможно просчитать и предугадать. К этому невозможно подготовиться. Только вчера все было нормально, а сегодня огромная черная субстанция травит все вокруг, уничтожая землю, растения, поражая животных и порабощая их разум.
— Я могу… это увидеть?
Наши взгляды встретились как два клинка и сердце невольно замерло. Наверное, впервые за столько дней мы не пытались прощупать друг друга, не старались уколоть и причинить боль. Удивительно, но червоточина смогла сблизить нас, сделать союзниками. Пусть и на короткое время.
— Не сегодня, — наконец проговорил Рейган.
— Почему?
— Напомнить тебе, что ты три дня провела без сознания и лекарь лишь чудом смог вылечить ожоги на твоих руках? Сегодня мы никуда не поедем, Франческа.
— А завтра? — тут же спросила я.
— А завтра решим завтра.
Он поднялся со своего места и протянул мне руку, явно намекая, что беседа окончена и мне стоит покинуть его гостеприимный кабинет. Поскольку возразить мне было нечего, я послушно вложила свою ладонь и поднялась. Ноги внезапно ослабели, и я едва заметно покачнулась. Все-таки Рейган оказался прав, я еще слишком слаба для долгих поездок и мероприятий по спасению мира.
— Ты в порядке? — забеспокоился он, продолжая удерживать меня за руку.
— Да, все хорошо. Я бы еще хотела посетить завтра Келвина и других больных.
Я ожидала услышать отказ, но Рейган лишь кивнул и добавил:
— Только вместе со мной. Я больше не позволю тебе так рисковать.
— Думаешь, что сможешь меня остановить? — с любопытством спросила я.
Рейган ответил мне долгим взглядом.
— Приложу максимум усилий. Однажды мы уже пытались выяснить, кто сильнее.
— Не считается. У ворот я была слишком злая и уставшая. Ты просто воспользовался моей слабостью.
— Сейчас ты тоже не в самой лучшей форме, — мягко улыбнулся он.
Так мы и стояли некоторое время, пока нас не прервали.
— Франческа, дорогая, ты очнулась!
В кабинет ворвалась свекровь с широкой улыбкой на губах, которая не тронула голубых глаз в обрамлении фиолетового ободка нейтрального мага. На ней сегодня было темно-серое платье с белым воротником и узкими рукавами, а на груди сияла алая брошь в виде дракона.
Я тут же быстро убрала руки за спину и на шаг отступила от мужа.
— Никандра, здравствуйте.
— Ты пришла в себя. Наконец-то. И уже на ногах. А вот это плохо. Рейган, дорогой, твоей жене необходим отдых и покой. — Она укоризненно посмотрела на сына.
Но мне ее беспокойство показалось ненастоящим, каким-то слишком наигранным.
— Ты совершенно права, мама, — кивнул Рейган и повернулся ко мне. — Франческа, позволь я провожу тебя до твоих покоев?
— Спасибо, я сама смогу дойти.
— Не переживай, дорогой, я провожу ее, — мгновенно вызвалась помочь Никандра. — Да, Франческа?
К сожалению, возразить мне оказалось нечем.
Сначала мы шли молча. Но где-то в середине пути, свекровь не выдержала.
— Ты поступила крайне безрассудно, дорогая.
— В какой момент? — хмыкнула я, глядя перед собой.
Если подумать, последний месяц я все время поступала безрассудно. Или дольше? Наверное, с того самого дня, как позволила Алексу уговорить меня отправиться на свадьбу сестры. Интересно, если бы я отказалась, Алфея бы вышла замуж за Рейгана или Судьба придумала другой способ разлучить их? А еще я вспомнила, как она буквально толкала нас навстречу друг другу. Сначала в гостинице, потом портал, который перенес нас не туда, куда надо. То, что я приняла за случайность, было планом богини. Вот только Алекс в этот план никак не вписывался. И от него… избавились.
— … слышишь?
Голос свекрови прозвучал неожиданно глухо. Но я смогла различить в нем нотки раздражения. Кажется, Никандра мне что-то рассказывала, а я благополучно пропустила все мимо ушей.
— Простите, что-то голова закружилась, — тихо отозвалась я и тяжело вздохнула.
— Тебе плохо? Воды? — тут же спохватилась она, останавливаясь у лестницы.
«Нет, лучше тишины и покоя», — подумала я, а вслух ответила:
— Спасибо, уже лучше. Наверное, я действительно не до конца восстановилась… и будет лучше, если я вернусь в свои покои.