— Не хочу…
Альси вылезла из купели и укрылась полотенцем, поданным служанкой. Они скрылись за ширмой.
Алексей неспроста устроил этот цирк. Если еда и вино отравлены, то скоро яд подействует. У Шарира мало времени — он будет действовать наверняка.
Пока хвостатые дамы возились за ширмой, он стянул защитный костюм и быстро его прополоснул в тазу, который нашелся в углу. Подсоединив генератор от бластера к «Авантюристу», он обнаружил, что заряд пошёл, отчего его губы украсила улыбка. После стирки он повесил костюм на просушку и сам залез в чашу. Кожа пропахла гарью, брови были опалены, как и волосы надо лбом, на руках была запёкшаяся кровь. Его кровь…
В теплой воде он разомлел, и не заметил, как уснул, положив голову на край чаши.
* * *
Алексей проснулся от того, что чувствовал на себе чей-то взгляд.
Альси, одетая в роскошное нежно-кремовое платье с длинными рукавами, сидела на подушках с кубком в руке. Закинув в рот очередную кроваво-красную ягоду, она улыбнулась и томно произнесла:
— Эй, герой, просыпайся. К нам уже приходили, хан зовет! — судя по игривому блеску в глазах и ухмылке, этот кубок с вином был явно не первым.
Алексей потянулся, размяв затекшие мышцы, и вылез из чаши. Полотенце лежало подозрительно далеко от края купели, хотя он чётко помнил о том, как клал его на верхнюю гранитную ступень.
Не стесняясь изучающего взгляда девушки, он прошёлся за полотенцем и тщательно вытерся. «Авантюрист» гудел в углу комнаты принудительной вентиляцией, полностью просохнув.
— Я не стала тебя будить, когда увидела что ты спишь, — продолжила Альси. — Ты оказался прав, без помощи Чичи, я бы не справилась с этим платьем. Это каким надо быть извергом, чтобы придумать пуговицы на спине? Я их что, должна была хвостом застёгивать⁈
— Сколько у нас времени?
— Очень мало, хан уже ждёт. А что ты хотел? — кокетливо поправила платье Альси, которое немного задралось, оголив ноги.
— Бакулюм те в тапки! Надо было раньше меня разбудить! — Алексей рванул к костюму.
Запланированный ремонт брони провалился, трещины на пластинах напоминали паутину, а крепления оплавились.
Натянув потрёпанный костюм на голое тело, он накинул поверх него халат из чёрного бархата, расшитого золотыми нитями в виде звёздных узоров. Подвесив к поясу кусторез и скипетр, он воткнул в ножны кинжал из клыка Айши и резко запахнул полы халата.
— Я готов, пошли.
— Ты считаешь, что это подходит для приёма? — Альси указала на оружие.
— Что именно?
— Оружие, броня…
— Защита уместна всегда, — Алексей усмехнулся. — С тех пор, как я здесь, меня пытаются убить почти ежедневно.
Дверь распахнулась, открыв вид на четверых стражников в доспехах с чеканкой в виде двух полумесяцев и звёзд.
— Мы проводим вас в гостевой зал, — пробурчал воин со звездой на груди, избегая зрительного контакта с человеком.
Гостевой зал поражал роскошью даже на фоне дворца. Высокий куполообразный потолок был расписан фресками, изображавшими битвы армий ширтов. Витражи в стрельчатых окнах, подсвеченные магическим светом, переливались глубокими синими и изумрудными оттенками. Огромные кристаллы в бронзовых кронштейнах излучали холодное сияние, напоминающее люминесцентные лампы.
Вместо стола через весь зал тянулся ковёр из шёлка и золотых нитей, обрамлённый десятками подушек с вышитыми гербами Джазира. На серебряных блюдах, расставленных прямо на ковре, дымились яства — жареные полумы в гранатовом соусе, пирамиды из райча со специями, фрукты, уложенные в виде цветущих садов, и кувшины с вином, от которого веяло пряностями.
Хан, облачённый в парчовый халат с вышитыми узорами, восседал в конце ковра на тронной подушке — алой с золотой вышивкой. Справа от него сидел Шарир, скрестивший руки на груди. Рядом с ним расположился юноша в белоснежном халате, по-прежнему нервно теребящий рукав. Слева — Исида, а рядом с ней две пустые подушки, куда хан жестом указал Алексею и Альси.
Придворные, застывшие на остальных местах, шептались, бросая на землянина взгляды, полные любопытства и неприкрытой неприязни. Такого ещё не случалось в столице, простой раб из чужого мира сидел рядом с ханом на равных. Правда, до этого ни один гилзале не спасал принцессу. Обычно рабы пытались заколоть хозяев и сбежать. Неизвестно куда, лишь бы вырваться из-под кнута хотя бы на миг.
Исида, в платье из голубого шёлка, улыбнулась Алексею, когда он сел рядом с ней. Наклонившись, она прошептала:
— Я поговорила с отцом о твоей просьбе. Он согласен обсудить твою проблему, но позже.
— Рад слышать. Спасибо, — кивнул Алексей, чувствуя, как десятки глаз впиваются него.
Шарир смотрел на него так, будто пытался прожевать взглядом, а юноша в белом халате дрожал, как в лихорадке. Гостевой зал погрузился в полумрак. Синеватый свет кристаллов отбрасывал длинные тени на стены, превращая фрески в движущиеся силуэты древних воинов.
Алексей наклонился к принцессе, делая вид, будто поправляет подушку. Он указал глазами на юношу, который сидел справа от Шарира. Его пальцы нервно перебирали жемчужные бусины на рукаве халата, а взгляд, словно пригвождённый, упирался в пол.
— А кто этот юноша?— Алексей. — Он весь трясётся, будто увидел призрака.
— Это сын Шарира, Астар, — ответила принцесса. — Мой двоюродный брат.
— Шарир — родной брат твоего отца? — Алексей прищурился, собирая в голове обрывки информации.
Исида едва заметно кивнула. В этот момент Астар резко поднял глаза, и их взгляды пересеклись. Юноша побледнел, словно его коснулись ледяной рукой, и тут же отвернулся, сглотнув ком в горле.
Шарир, сидевший рядом с сыном, медленно повернул голову к землянину. Его жёлтые глаза сузились. Он, кажется, услышал вопрос человека, заданный шёпотом хатан.
— Думаю, я знаю, кто отправил сообщение и натравил убийц по твоему следу… — Алексей начал шептать еще тише, прикрыв рот рукой, будто поправляя воротник.
Хан резко поднял кубок:
— Поднимем кубки за героя, вернувшего мою Удран!
Гул одобрения прокатился по залу, но Астар так и не поднял глаз. Шарир же, не отводя взгляда от Исиды, медленно провёл когтем по краю бокала, оставляя тонкую царапину на серебре.
Принцесса подняла кубок, и вино заблестело в синеватом свете кристаллов. Но прежде чем она успела коснуться губами края, Алексей резким движением выбил чашу из её рук. Серебряный кубок с глухим звоном покатился по полу, а вино густое, словно кровь, разлилось по ковру, пропитав узоры ядовитой чернотой.