Глава 31
— Ты обезумел, гилзале⁈ — хрипло крикнул хан, вскакивая с подушек. Его пальцы впились в рукоять скипетра, а глаза метали молнии.
Охрана, до этого недвижимая, как статуи, материализовалась вокруг Алексея в мгновение ока. Кривые ятаганы блеснули над его головой, но он не дрогнул, указывая на вино. Жидкость шипела, пузырясь едким паром, который разъедал шёлковые нити ковра.
— Кровь гайры… — прошептал кто-то из придворных, и шёпот, словно чума, пополз по залу.
— Я видел, как он подлил яд в кубок! — внезапно завопил Астар, вскакивая. Его лицо исказилось, будто под кожей копошились черви.
— Ложь! — голос принцессы дрогнул. — Кубки принесли уже наполненными… Это он отправил то сообщение и послал убийц по моему следу! — догадалась она после «тонких намёков» землянина.
Хан медленно повернулся к сыну Шарира. В его взгляде был не гнев, а леденящая пустота, словно он уже видел эту сцену во сне.
Астар сделал шаг вперёд. Кинжал, до этого спрятанный в рукаве, блеснул в его руке.
— Отец, НЕ-Е-Е-Т!.. — прокричала Исида в момент атаки на хана. Её пальцы нервно сжали край платья.
Алексей рванул вперёд, будто хищник, сорвавшийся с цепи. Броня скрипнула, принимая на себя удар, предназначенный для горла хана. Клинок, ударившись о нагрудную пластину, сломался с жалким звоном, а осколки стали впились в кожу Астара. Юноша застыл, с недоверием глядя на рукоять с обломком лезвия. Он словно впервые осознал, что смерть не приходит по приказу. Землянин от удара потерял равновесие и плюхнулся задницей на пол.
— Схватить их! — рёв разъярённого и вместе с этим напуганного хана потряс стены. — Шарир и Астар — предатели! Пусть Саа вырвут их сердца!
Шарир не сопротивлялся. Его лицо, всегда такое надменное, стало восковым. Он смотрел на Астара, который, сжимая рукоять, медленно опускался на колени. Из порезов на его руках сочилась кровь темнее красного вина.
— Она должна была умереть еще в пустыне… — хрипел юноша, но его голос утонул в криках стражи, уже волочивших преступников к выходу.
Хан схватил дочь за плечи, будто боясь, что её унесёт ветром. Алексей же поднялся на ноги, провожая взглядом предателей.
В зале повисло тяжёлое молчание, нарушаемое лишь приглушённым звоном доспехов и воплями неудавшегося убийцы. Знатные ширты замерли, наблюдая за тем, как захлопнулись двери за удаляющейся охраной. Крики обезумевшего Астара растворились в коридорах, оставив после себя гулкую пустоту.
— Я не могу поверить в то, что произошло… — прошептала Исида, вырвавшись из объятий отца. Её пальцы судорожно сжали складки платья, будто пытаясь удержать обрывки прошлого. — Мы же росли с ним вместе…
Алексей вернулся на своё место, лицо его было напряженным.
— Власть, Хатан. Власть… — произнёс он глухо, уставившись на прожжённый ядом ковёр.
Хан, всё ещё сжимающий скипетр, медленно перевёл взгляд на землянина.
— Спасибо, Алексей. Твоё самопожертвование ради Исиды и меня… — голос его прервался, словно в горле застрял ком. — Магический щит защищал меня, но твой прыжок… — он замолчал, не в силах закончить.
Магическое свечение от кристаллов колыхалось по стенам, удлиняя нависшую паузу.
— Я отправлю тебя в мир мёртвых с первыми лучами светила, — наконец выдохнул правитель. — Взамен ты передашь мне болотные земли Олд и Цай. Тебе они уже не нужны. — В его словах прозвучала твёрдость. — Всех вольнорожденных, кто мог претендовать на трон, ты уничтожил. С остальными я разберусь…
Алексей кивнул, не отрывая взгляда от кровавого пятна у трона.
— Без проблем. Мне эти земли действительно ни к чему. Одна просьба, Джазир. Ркант… девушка в замке. Бывшая рабыня. Выдели ей надел и немного зола. Мои сундуки полны зола, так что такая мелочь тебя не разорит. А так же Альси. У нее не осталось дома, она пожертвовала всем ради Исиды. Ей нужны дом и средства для жизни.
— Твою Ркант включат в свиту Исиды, — ответил хан, смотря в глаза землянину. — Как и Альси. За её поступок. Со всеми привилегиями, которые будут положены им.
Среди придворных пронёсся сдавленный шёпот. Придворные обсуждали то, что щедрость хана сегодня казалась безграничной.
Воронцов на это лишь насмешливо ухмыльнулся.
«Ну да, ну да… Величайшая щедрость… Завладеть парой наделов земли, кучей золота и рептилоидами болотных номархов. И за всё это надо всего-то телепортировать одного человека и помочь паре баб. Ох, какой же этот хан шедрый!»
Он бросил взгляд на Исиду. Она стояла, отвернувшись от него, плечи её мелко дрожали от нервного напряжения, пережитого в этот вечер.
Землянин прикрыл глаза, сжав веки так, что в темноте засверкали искры.
Хан резко повернулся к слугам, его голос прозвучал как удар хлыста:
— Принесите новый бочонок! И смените посуду — всю, до последней чаши!
Пальцы человека непроизвольно дёрнулись, едва не опрокинув кубок. Альси коснулась его плеча — лёгкое прикосновение, от которого мурашки побежали по спине.
— Спасибо, — её шёпот дрожал, словно тонкий лёд над бездной. — Это лучшее, что ты мог сделать для меня.
Слуги метались как призраки, заменяя блюда с тихим лязгом серебра. Охрана стояла недвижимо, но их глаза — жёлтые щели под шлемами — следили за каждым движением.
— Пергамент! — хан протянул руку, и писец протянул ему свиток с готовым договором. Золотая палочка в пальцах правителя блеснула, оставив на документе закорючку-клеймо.
Алексей взял переданную ему доску с пергаментом. Чернила ещё не высохли.
«Хитрый жук заранее подготовил договор, словно точно был уверен в том, что я соглашусь на его условия», — Алексей перечитал текст. В контракте говорилось о том, что номарх земель Олд и Цай дарит свои наделы хану Джазиру.
Хан молча наблюдал за тем, как золотая палочка в руке землянина выводила его имя. Каждая буква жгла пальцы — будто он подписывал собственный приговор.
— Готовьте Моварх, — обратился Джазир к слугам после того, как документ был подписан. — Нужно, чтобы к утру ритуал Врат был исполнен… Давайте выпьем за возвращение Исиды и за то, что мы обнаружили и обезвредили предателей в самом сердце Зертум, и за нашу с Алексеем сделку.
Хан поднял кубок и зал взорвался овациями.
Праздничный зал, наполненный шёпотом придворных, постепенно вернулся к иллюзии спокойствия. Исида, отхлебнув вина из нового кубка, наклонилась к Алексею так близко, что её губы почти коснулись его уха. Запах жасмина и амры, исходящий от её кожи и