Осторожно перешагивая через стволы, Мать Свейне двинулась вперед, внимательно изучая попадающиеся на ее пути пеньки. Пару раз она присела, сопоставляя направление их срезов, и ее лоб прочертила озабоченная складка. Очень скоро она, по всей видимости, пришла к тому же выводу, что и сам Голстейн, и направилась вверх по склону, чтобы осмотреть вспоровшую его осыпь.
Мать Свейне остановилась перед провалом, на стенах которого уже начинала пробиваться трава, и, обернувшись, окинула взглядом всю просеку. Сомнений не оставалось – удар был нанесен именно отсюда.
Она уже открыла рот, собираясь что-то сказать, но тут ей на глаза попалась еще какая-то интересная деталь, заставившая Ее Святейшество обеспокоенно нахмуриться. Женщина прошла чуть вперед и опустилась на корточки, отодвинув в сторону сосновую ветку с уже начинающей желтеть хвоей.
– Генерал! – окликнула она. – Вы мне не поможете?
Подойдя к ней, генерал ухватился за мешавший сук и резким рывком отломал его и отбросил в сторону.
– Что интересного вы здесь нашли? – он достал из кармана платок и вытер руки.
– Вот, взгляните сами, – голос Матери Свейне звучал неожиданно хрипло, и в нем чувствовалась уже не обеспокоенность, а самый настоящий страх.
Присев с ней рядом, Голстейн обнаружил, что в этом месте из земли выступал довольно крупный камень, верхушка которого оказалась срезана точно так же, как и окружающие его деревья. В результате получилась ровная и гладкая, словно отполированная поверхность, по краям которой свисали темные застывшие капли. На первый взгляд они напоминали смолу, но, безуспешно попробовав отковырнуть одну из них, генерал сообразил, что они сформировались из расплавленного камня.
– Вот ведь! – только и смог сказать он. – Как же мои парни такую интересную деталь-то прозевали?
– Быть может, вы все же объясните мне, генерал, что именно здесь произошло? – Мать Свейне поднялась на ноги и, скрестив руки на груди, всем своим видом ясно давала понять, что не двинется с места, пока не получит ответов на свои вопросы.
– Мои люди преследовали того парня, – Голстейн говорил медленно, тщательно подбирая слова и стараясь максимально сгладить острые углы, – у чьих родителей я изъял Пастырский Амулет. Мне хотелось задать ему несколько вопросов по данному поводу.
– Жизни его родителей вы также… изъяли, не так ли?
– Когда на вас бросается с кулаками здоровенный кузнец, то тут уж не до сантиментов, не обессудьте.
– Ладно, допустим. И чем закончилась та погоня?
– Она закончилась здесь, – Голстейн тоже поднялся и, зябко поежившись, сунул руки в карманы. – Тот взмах адской косы вместе с изрядным куском леса срезал и четверых человек, останки которых мы, разумеется, уже забрали и похоронили. Из моей команды тогда назад не вернулся никто. Лейтенант полиции, проводник из местных и двое подростков – все они погибли.
– Двое подростков?! – глаза Матери Свейне потрясенно распахнулись. – Пастыри вообще убивают крайне редко, они могут покалечить или оглушить, а если кто и погибает, то это происходит как правило случайно и неумышленно. Но вот дети всегда были для них неприкосновенны!
– И тем не менее.
– Вы можете относиться к моим словам как угодно, но в случившемся здесь я чувствую изрядную долю гнева. Такое мог сотворить некто, охваченный крайне сильным желанием поквитаться, отомстить, покарать. Но Пастыри никогда не позволяли эмоциям застилать их разум!
– И тем не менее, – повторил генерал.
Ее Святейшество задумалась, поджав губы и нервно теребя рукав плаща. У нее не имелось ни малейших сомнений, что Голстейн говорит ей чистейшую правду. Слишком уж многое было поставлено на карту, чтобы в итоге свести все к дешевому мухлежу. Да и его беспокойство выглядело абсолютно искренним.
Генерал мог быть коварным, жестоким и беспощадным, но вот в его верности Империи и Братьям сомневаться не приходилось. В произошедших тут, в лесной чаще, событиях он видел вполне реальную угрозу их благополучию и безопасности. А все привычные объяснения и проверенные решения здесь не работали. И тот факт, что для решения возникшей проблемы он даже вытащил ее из застенков Кверенса, выглядел самым настоящим хватанием утопающего за соломинку.
Мать Свейне сделала глубокий вдох, чтобы немного успокоиться и сосредоточиться на конкретике.
– Что случилось с тем беглецом? Он смог улизнуть, насколько я понимаю?
– Скорей всего, – Голстейн виновато развел руками. – Его останков мы здесь не нашли, и никакой дополнительной информации о его судьбе у нас, увы, нет.
– Хорошенькое дело, ничего не скажешь! – мысль о том, что где-то сейчас разгуливает мальчишка, в распоряжении которого имеется сила, способная резать камни как раскаленный нож сливочное масло, заставила Мать Свейне нервно рассмеяться.
– Я вновь обращаюсь к вам, как к главному специалисту по Пастырям, – Голстейн подступил к ней почти вплотную, опустившись до доверительного шепота. – Нам жизненно необходимо разобраться в этой непростой ситуации. Окрестности и так уже полны слухов, число которых множится день ото дня. Завтра я пришлю сюда бригаду, которая уничтожит все улики, начиная от пеньков и заканчивая этим камнем.
Генерал в сердцах пнул злосчастный булыжник, словно тот был повинен во всех его бедах.
– Но самой проблемы это, разумеется, не решит. И я, честно говоря, даже не знаю, как к ней подступиться. А потому мне требуется ваша помощь.
– Я всю жизнь изучаю Пастырей, – заговорила Мать Свейне после задумчивой паузы. – Мне неоднократно доводилось с ними пересекаться. И все мои знания, весь мой опыт буквально вопят, что здесь мы, действительно, столкнулись не с Ними, а с кем-то другим. С кем-то столь же могущественным, но, в отличие от Темных Владык, не обремененным нормами этики или морали.
Она указала на оставшийся после осыпи провал.
– Пастыри, буде призваны, всегда сходили с небес и возвращались на них, исполнив свою миссию. Но то, с чем мы здесь столкнулись, насколько я могу судить, вышло из-под земли и обратно потом не закопалось, да и на небеса не вознеслось. А значит…
– А значит оно все еще где-то здесь, рядом с нами, – с тяжелым вздохом закончил за нее Голстейн.
Глава 21
– Я обычно говорю, что металл будто разговаривает со мной, что я слышу некий голос, подсказывающий мне, что и как нужно делать, – Вальхем поворошил в костре палкой, – но когда со мной и в самом деле вдруг заговорил огромный булыжник,