– И в этом случае, – заметил Г. М., – становится очевидно, что оно сломалось во время драки?
– Да.
Г. М. сделал знак солиситорам за столом и воззрился на свидетеля; его облик излучал зловещее ликование.
– Инспектор, вы довольно сильный мужчина, не так ли? Могучий, можно сказать?
– Не сильнее большинства, полагаю.
– Хорошо. Теперь посмотрите на предмет, который вам показывают. Вы знаете, что это? Это гусиное перо. У нас есть и другие виды, если пожелаете. Я хочу, чтобы вы взяли его и попробовали разломать на две части. Можете его гнуть, крутить, растягивать – делайте все, что хотите.
Руки инспектор Моттрема сомкнулись на пере, плечи поднялись. В полной тишине он дергался всем телом, однако ничего не происходило.
– Проблемы, инспектор? – мягко спросил Г. М. Свидетель посмотрел на него из-под насупленных бровей. – Пожалуйста, повернитесь к старшине присяжных заседателей, – попросил Г. М. уже громче, – и попробуйте побороться с ним за это перо. Осторожно, не перетяните друг друга через бортик. Ага, вот так!
Старшина присяжных был эффектный мужчина с седыми усами и подозрительно яркими каштановыми волосами, разделенными на пробор. Инспектор, ухватившись за перо, стал тянуть его со скамьи, будто рыбу на крючке. В конце концов в воздух от пера полетели какие-то ошметки, а предмет спора стал напоминать раздавленного паука.
– На самом деле, – произнес Г. М. в напряженной тишине, – его невозможно сломать. Такими перьями я обычно прочищаю свои трубки, поэтому знаю, о чем говорю. Давайте теперь посмотрим на сломанное перо от стрелы, которой совершили убийство. Видите? Оно сломано не строго посередине, однако место слома ровное и оставшаяся часть совершенно целая.
– Вижу, – спокойно ответил Моттрем.
– Вы признаете теперь, что перо не могло быть сломано во время драки?
«Боже мой, – прошептала Эвелин, – он это сделал!»
Моттрем молчал. Он был слишком честен, чтобы это отрицать, поэтому лишь переводил взгляд с пера на Г. М. и переминался с ноги на ногу. Впервые на процессе обвинение было поставлено в тупик. Однако тревожная атмосфера слегка разрядилась, когда сэр Уолтер Шторм с холодным здравомыслием произнес:
– Ваша честь, опыт моего ученого коллеги был весьма впечатляющим, однако не вполне убедительным. Могу ли я посмотреть на перо, которое тут использовали?
Перо передали прокурору, он и Г. М. обменялись кивками. Было ясно, что обвинение готовится к бою. Вплоть до этого момента оно было уверено в легкой победе.
Г. М. прочистил горло:
– Если у вас остались сомнения, инспектор, можете сыграть в эту игру еще раз с одним из перьев на стреле… Повторяю вопрос: вы признаете, что перо не могло быть сломано во время драки?
– Я не знаю. Не могу сказать, – честно ответил Моттрем.
– Но вы сильный мужчина, и у вас не получилось!
– И все же…
– Просто отвечайте на мои вопросы. Перо сломалось: как это произошло?
– Ведущее перо было старым и… хрупким, как… Сухим. Поэтому, если…
– Как это произошло?
– Я не смогу ответить, сэр, если вы меня будете перебивать. Я не считаю, что перо настолько несокрушимо, что его невозможно разломать на две части.
– Вы смогли это сделать?
– Нет, я не смог сломать перо, которое вы мне дали.
– Попытайтесь еще раз с теми, что остались на стреле, – они такие же хрупкие и старые. Сможете их сломать? Нет. Хорошо. Теперь посмотрите на эту штуку. – Он поднял арбалет. – Предположим, вы кладете на нее стрелу. Ведущее перо вы, конечно, определите по центру желоба, не так ли?
– Пожалуй, да. – Голос Моттрема сделался хрипловатым.
– Затем вы станете двигать стрелу назад, пока она не упрется в спусковой механизм?
– Возможно.
– Следовательно, когда вы взведете механизм, кончик пера попадет в зубцы на лебедке, не так ли?
– Я не разбираюсь в арбалетах.
– Но я держу арбалет перед вами. Смотрите. И наконец, – громко сказал Г. М., прежде чем прокурор успел возразить, – когда механизм, рассчитанный на толедскую сталь, сработает, выпустив стрелу, перо, застрявшее в зубчиках лебедки, будет разрезано на две части, что и случилось на самом деле!
Он опять нажал на спусковой рычаг, и раздался зловещий хлопок, когда тетива ударилась о перекладину арбалета.
– Где, по-вашему, останется фрагмент пера? – возбужденно спросил Г. М.
– Сэр Генри, – произнес судья, – прошу вас задавать вопросы, а не спорить.
– Как-будет-угодно-вашей-чести, – пробормотал Г. М.
– Полагаю, все это имеет прямое отношение к делу? – спросил судья Рэнкин.
– Да, ваша честь, – ответил Г. М., раскрывая наконец свои карты, – в нужное время мы продемонстрируем арбалет, из которого, по нашему мнению, было совершено убийство.
Желтоватую казенную мебель в зале, казалось, охватила эпидемия скрипов и тресков. Воздух огласился кашлем. Судья Рэнкин некоторое время изучал фигуру Г. М., прежде чем вернуться к своим записям; вскоре его перо вновь забегало по бумаге. Даже обвиняемый с удивлением смотрел на Г. М., – впрочем, он был лишь слегка заинтересован происходящим.
Г. М. повернулся к инспектору Моттрему, который тихо стоял на своем месте:
– Поговорим о стреле. Вы осмотрели ее сразу, как приехали на Гросвенор-стрит?
– Осмотрел, – ответил инспектор, прочистив горло.
– Ранее вы сказали, что стрелу покрывала пыль, кроме того места, где были найдены отпечатки пальцев.
– Верно.
– Посмотрите на фотографию номер три и скажите, насколько точны были ваши показания. Как насчет вот этой тонкой линии, идущей вдоль древка стрелы, – немного размытой… На ней пыли нет?
– Я говорил, что в пыли других следов не было. Это правда. Линия, на которую вы указали, изначально не была покрыта пылью, потому что стрела в этом месте соприкасалась со стеной. Как другая сторона картины, понимаете?
– «Как другая сторона картины», говорите? Вы видели эту стрелу на стене?
– Разумеется, нет.
– Вот как? Разве вы не слышали показаний Дайера о том, что стрела не соприкасалась со стеной и держалась на небольших скобах?
Пауза.
– Я заметил, что остальные две стрелы крепились вплотную к стене.
– Да. Они представляли две стороны треугольника, поэтому крепились плотно к стене. Но как насчет той, что служила основанием?
– Не понимаю вопроса.
– Скажу по-другому. Две стороны треугольника крепились вплотную к стене, так? Третья стрела в основании пересекала две другие. Следовательно, она касалась этих стрел и отставала от стены примерно на четверть дюйма. Вы согласны с заявлением Дайера по этому поводу?
– Если судья принял его как доказательство, то согласен.
– Отлично, – пророкотал Г. М. – Но если стрела отставала от стены на четверть дюйма, то она должна была покрыться пылью целиком?
– Не вполне.
– Не вполне? Вы согласны с тем, что она не касалась стены? Выходит, стрела