Против своих заклятых врагов, у Икара было много разнообразного оружия. Во-первых, три лазерных прожектора, большой мощности, способных сжечь даже крупный метеорит, а корабль стандартного исследовательского класса — разрезать пополам. Во-вторых, около тысячи противометеоритных ракет, с большим выбором боеголовок, от обычных болванок, до мощных ядерных зарядов. В-третьих, на станции базировались четыре автономных охранных дрона, с собственным вооружением, способные расстреливать метеориты на короткой дистанции. А еще два спасательных корабля, также вооруженных.
По началу Икар сильно удивился такому обилию оружия на борту. Даже на родине, где нападения пиратов совсем не редкость, станции освоения имели куда как более скромный арсенал. Клондайк же мог воевать на равных аж с крейсером. Задавать вопросы он не стал, надо — значит надо, начальству видней. А удаленное пилотирование дронов стало стандартным развлечением дежурной смены, что поощрялось Старшим навигатором, опыта много не бывает.
Эпсилон Индейца была откровенно скучной системой. Тут имелось всего четыре объекта, достойных внимания: центральная звезда, пара коричневых карликов, которые вращаются вокруг общего центра масс, а оба вместе — вокруг центральной звезды. Эта парочка была очень тусклыми звездами, а находилась столь далеко от центрального светила, что разглядеть их невооруженным взглядом было практически невозможно. Еще тут находился газовый сверхгигант, в восемь раз больше Юпитера по массе, ярко-голубого цвета с темно-голубыми вставками атмосферный фронтов и циклонов, и романтическим названием Розариум. Станция Клондайк, находилась на его орбите и была единственным спутником. Ни лун, ни астероидных колец… скукота.
Ансибль станции продолжал формировать бархан метрики и уже истратил на это 11 грамм Холодного топлива. Икар даже не пытался представить, сколько это стоит. Огромная куча денег. На мостик зашел Грегор Зимин, начальник Службы Безопасности станции.
— Как обстановка? — спросил полковник Зимин после крепкого рукопожатия.
— Откровенно скучная, ничего не происходит.
— У меня тоже самое.
— Тебе грех жаловаться, скоро прибудет Вольный флот и всякие другие посетители. Начнут буянить в баре, прятать контрабанду, оружие, драться в темных коридорах и обстряпывать разные незаконные делишки. Я даже завидую.
— Не завидуй. Чем скучнее твои вахты, тем спокойнее будут мои. А уж с тем, кто решит побуянить, мои ребята точно справятся.
— Благословенный космос, дарующий свободу, да услышит тебя. У меня тут столько ракет и энергии, что могли бы летать в поясе астероидов, без малейшего риска.
— Очень хорошо, что его тут нет, а то бы ты так и сделал.
— Обязательно. Взял бы наш спасатель и размял косточки. Я ведь был чемпионом сектора, 20 лет назад. Скажи мне Грегор, зачем на станции так много оружия?
— Ты считаешь, много?
— Конечно, много. Наш реактор существенно мощнее, а благодаря ему, — Икар кивнул в сторону обзорного экрана, где виднелся край газового гиганта, — у нас неограниченный запас дейтерия и гелия. Мы можем отстреливаться всеми тремя прожекторами, и ни один светильник не моргнет.
— Наша станция — это шестое поколение станций освоения. Она больше, лучше, мощнее. И парковая зона на пятой палубе, просто прекрасна! Гулять по настоящему лесу, находясь в глубоком космосе, дорого стоит.
— Да, ты прав. А тысяча ракет? Под управлением бортового искина, мы сможем задать жару целой флотилии. И кстати, я впервые вижу станцию освоения, с собственным искином на борту.
— Тебе это не нравится?
— О нет, что ты! Очень удобно, большинство рутины по управлению агрегатами и дроидами уже лежит на нем. Хотя он еще толком не повзрослел.
— Ты, наверное, в курсе произошедшего в секторе Серапис?
— Да, читал отчет.
— Что бы это ни было, но допустить повторения нельзя. Поэтому тебе выдали эти пушки и гору патронов к ним.
— Внимание! Есть контакт! — на мостике раздался голос дежурного.
Икар мгновенно преобразился, полковник был забыт, на главном обзорном экране, появилось схематичное отображение окрестностей Клондайка. Оно содержало сам Клондайк в виде зеленой метки, два дрона — желтые метки, краешек Розариума вдалеке и ярко-красную мигающую метку, едва заметно смещающую в сторону станции.
— Движение в плоскости эклиптики. Скорость 7,1 километр в секунду. Вектор — в сторону станции, — продолжал доклад дежурный.
— Откуда он взялся? — похоже, полковник Зимин немного нервничал.
Старший навигатор не обратил внимание на этот вопрос. Он внимательно смотрел на параметры орбиты этого таинственного объекта. Они ему не нравились, траектория была энергозатратна… будь то космический корабль, маневрирующий в реальном пространстве, было бы все понятно. Но это не он… что это такое?
— Расстояние 42 тысячи километров, вектор движение на сходимость со станцией. Непосредственной угрозы нет, при сохранении текущих курсов мы разойдемся в сотне километров друг от друга.
Все что говорил дежурный, Икар видел и так, новой информации для него не было. Согласно Уставу, краткий доклад вслух делался для иных посетителей мостика, из каковых в настоящий момент был только полковник.
— Входящие сигналы?
— Никак нет, сэр! Тишина в радиоэфире.
— А не в радио?
— Регистрирую мельчайшие колебания гравитации. На пределе чувствительности детектора. И микроволновой фон тоже повысился.
— Взорвалась сверхновая где-то рядом?
— Никак нет, сэр.
— Тогда что же это?
— Не подумайте, что я сошел с ума…, но похоже колебания гравитации дала эта штука, — дежурный ткнул пальцем мигающую красную точку на экране.
— Хм… — Икар привычно вывел в профиле астрокалькулятор, перенес в него параметры колебаний, — если это так, то наш гость должен быть весом почти в 2 миллиарда тонн. Какие у него габаритные размеры?
— Ээ… не знаю, сэр!
— Послушай, дружок. Сейчас не лучшее время для шуток.
— Но это правда, сэр! Туда смотрит наш главный телескоп. Там ничего нет, смотрите сами, — на обзорном экране появилось окно видеопотока с телескопа: знакомый рисунок звезд в черноте, и более ничего.
— А он исправен? Искин, срочный тест всех систем