– Да. Проснулась. И что же? – вскинулась София. Руки ее вздрогнули, сминая пожелтевшие страницы. Знала, она уже все знала. Ничто не укрывалось от нее. Раджед снова ощущал себя виноватым без вины.
– София… Я подумал, может быть, тебе лучше вернуться домой?
– Ты гонишь меня?
Соболиные брови возлюбленной сдвинулись, тонкие губы дрогнули. Она, казалось, злилась, но весь ее образ выдавал скорее растерянность и обиду. Не на кого-то, а на саму несправедливость судьбы. Раджед соглашался: впервые за четыреста лет его сердце покинуло каменный плен гордыни. Но проклятье потерявшего Душу мира обрекало тело застыть в неподвижности.
– Нет, конечно нет, – протестовал Раджед, приближаясь к Софии. – Так зачем ты все-таки вернулась? Чтобы спасти Эйлис или… ко мне?
– Радж, если бы я вернулась только спасти Эйлис, разве я бы… – сдавленно всхлипнула София.
Что же терзало ее? Неужели и правда заметила каменные чешуйки? Следовало еще ночью накинуть рубашку. Хотя она все равно узнала бы, прочитала в мыслях. Да еще, казалось, ее мучила собственная тайная боль, ранящая сердце такой же обидой на несправедливость мира, миров… Они опоздали на тысячи лет, они разминулись на сотни дней. И пламя любви разгорелось к концу, когда уже не сдвинуть тяжелую ношу могильной плиты.
– Опять я говорю какие-то эгоистические глупости. Но ты как будто куда-то торопишься.
Раджед рассматривал бирюзовые озера ее глаз, отогревал в своих ладонях ее ледяные руки.
– Нет, нет. Конечно нет, – неумело лгала София.
– Софья, я боюсь… что ты снова покинешь меня. Но лучше бы тебе покинуть Эйлис, здесь так опасно!
Любимая только подалась вперед и поцеловала его, ничего не ответив. Она обнимала своего пропащего чародея, ее лоб упирался в его ключицы.
– Ненавижу этот мир, который способен только забирать, – невольно сорвалось с губ чародея. У него отнимали чудом обретенное сокровище, его радость, его светлый луч в темных катакомбах.
На это заявление София вновь встрепенулась, глаза ее на миг зажглись яростью, как в те времена, когда они жестоко спорили, когда она твердила правду о бесчеловечных поступках чародея. Понадобилось семь лет, чтобы ее слова достигли его ушей. Но она тут же смягчилась и спокойно произнесла с рассудительностью мудреца:
– Нельзя ненавидеть свою родину. Да и… любовь двоих невозможна без любви ко всему миру, без созидания и милосердия.
– Но этот мир ничего мне не дал! – Так говорила подступавшая безысходность. Раджед недовольно мотал головой, взмахивая растрепанной гривой. Он прижимал к себе Софию, словно наставал его последний час. А если окаменение даже не приносило боли, то он рисковал пропустить страшный миг, не заметить… И исчезнуть навечно. Эйлис, жестокий Эйлис! И такой мир София просила любить?
– Мир – это абстрактное понятие, – все так же спокойно отвечала София, гладя Раджеда по плечам. – Есть люди. Вспомни свою мать, отца. Неужели ты их тоже ненавидишь?
Раджед смутился, клокотавший в нем огонь отступил, возвращая ясность разуму. София же продолжала говорить:
– Вспомни других людей…
И он переносился мысленно в деревню каменных великанов, вспоминал весь тот ячед, для которого он ничего не делал. Они заслуженно подняли восстание, теперь бы чародей первый поддержал их против самого себя из прошлого. Тогда Раджед лишь праздно наблюдал за копошением «каких-то простолюдинов» у подножья твердыни. Он легко кидал обвинения миру в том, что тот только отбирал. Но отдал ли сам чародей хоть что-то? И все же… Неужели расплатой за все годы равнодушия к зову Эйлиса делалась такая страшная участь? Окаменеть после обретения любви. Зачем? В чем смысл? Хотелось бы верить, что эти чешуйки – не безвременный конец и не жестокая насмешка, а новое испытание. Наивная уверенность Софии поддерживала почти истлевшую надежду в сердце чародея.
«Любовь двоих невозможна без любви ко всему миру» – эта фраза звенела на периферии сознания, но осмыслить ее не удалось, потому что башня содрогнулась от нежданного послания.
Магия малахитового льора обычно пробиралась плавно, донося устойчивый сигнал. Ныне же ее нестройный гул подернулся жуткими помехами, сначала голос Сарнибу и вовсе терялся. Раджед решил, что союзников атаковали. Наступления Нармо и Илэни он ждал уже давно. Но друг принес иные вести.
– Ты нужен мне в малахитовой башне! – удалось разобрать какой-то совершенно чужой возглас Сарнибу. Обычно он говорил уверенно и неспешно, певуче растягивая слова. Ныне же каждый звук отзывался скрежетом по металлу.
– А как же портал? – поразился Раджед, вслушиваясь в гудящие стены библиотеки. Магия не сформировала экран или единый источник, доносясь стихийным потоком, от которого пугливо ежилась сбитая с толку София.
– Нет времени объяснять! Нужно много самоцветов исцеления! Вся сила камней! – исступленно воскликнул Сарнибу, ужасно испугав своим поведением.
– Что случилось?! – пытался добиться хоть какого-то внятного ответа Раджед.
– Скорее в башню! Умоляю!
Показалось, что Сарнибу готов заплакать. Стряслось что-то невероятное. Раджед решил, что весь уцелевший ячед по какой-то причине окаменел. Возможно, что-то приключилось с Олугдом или Инаи. Воображение рисовало в красках страшные раны на изувеченных телах молодых чародеев, отчего кровь в жилах стыла. Показалось, словно Эйлис стремится растоптать последних выживших, чтобы окончательно закуклиться в пустоте бесконечного космоса.
– Мы должны бежать! – вскочила София, неуверенно направляясь к двери. Она все еще не понимала, что внутренние порталы Эйлиса работают несколько иначе.
– А если это ловушка? Я не хочу подвергать тебя опасности! – остановил ее Раджед, схватив за плечо.
– С тобой мне безопаснее, чем в башне, – уверила его своевольная София, отбрасывая волосы назад и сжимая кулаки. Словно ее жемчужный талисман хоть когда-то годился для сражений! Да еще портал оставался без присмотра, приходилось лишь уповать на Сумеречного Эльфа, который вот уже много дней загадочно молчал. Но ведь в друзей надо верить? Так все учили? Если бы только еще со всеми работало! Но был ли в такой ситуации выбор?
Сарнибу не просил настолько безнадежно даже перед лицом собственной гибели. Страдал кто-то другой. У Раджеда на миг мелькнуло безумное предположение, но время играло против них, поэтому они поспешили на помощь.
Портал в малахитовую башню мерцал оттенками зеленого и нестабильно искрил, словно могущественный маг превратился в неопытного ученика, путающего формулы и последовательности заклинаний. Из-за поднявшегося ветра трепетали страницы книг, как в черную дыру, утягивались случайные