Паула не хочет выбирать – она хочет получить все сразу: и искусство, и ребенка. Однако ее жизнь как художницы и матери была недолгой. Через неделю после родов она умерла.
«Я знаю, я не проживу долго. Но разве это печально? Разве праздник станет лучше, если он будет долгим? И моя жизнь – праздник, краткий, интенсивный праздник… И если до того, как я уйду, во мне еще расцветет любовь и если я напишу три хороших картины, то тогда я уйду спокойно с цветами в руках и волосах».
Обращение к образу матери входит в творчество не только художниц, но и мастеров-мужчин ХХ века.
Марк Шагал создает невероятную по цветовым сочетаниям работу, представляя нам женщину, кормящую младенца. Однако та эротичность, с которой изображена героиня, не может ускользнуть от нашего чуткого взгляда. Ее пышная грудь и мягкое тело, привлекающая взгляд ягодица, будто покрасневшая от прикосновения, ее поза, отсылающая к одной из самых сексуальных работ в истории живописи, к «Отдыхающей девушке» Франсуа Буше.
Мы видим перед собой не просто мать, с нежностью держащую младенца и дарящую тепло и умиротворение, но и обольстительницу.
Немного схожи по позам матери Шагала и Эгона Шиле.
Однако в случае с представителем австрийского экспрессионизма ни о каком спокойствии речи не идет. Начиная от цветовых сочетаний и заканчивая формами, мать и ребенок в интерпретации Шиле вызывают внутреннее напряжение. Наблюдая за сценой кормления сверху, мы замечаем смятую постель, висящую в неопределенном пространстве. Поза героини доставляет ей явное неудобство, а ребенок будто пытается найти грудь, но утыкается в ребра матери. Учитывая название картины, можно предположить, что она еще не совсем вжилась в новую роль, поэтому вся композиция пронизана некой неуклюжестью и неопределенностью.
В отличие от предыдущих авторов, Пабло Пикассо обращался к образу матери в самых разных стилях и ракурсах. Несмотря на то, что ХХ век пронизан атеизмом, культурный ген католика из себя выдавить, особенно испанцу, было не так просто, поэтому явно считывается отсылка к Мадонне с Иисусом. Об этом говорят синее покрывало матери и белая туника мальчика, отсылающие к временам начала веков. Кроме того, если в иконографии часто встречается сюжет, где Дева Мария отвлекается от прочтения Библии, чтобы отдаться полностью любому маленькому шороху, исходящему от сына, то здесь эта мысль никуда не девается, а только лишь книга сменяется рукоделием. Мать оставила занятие шитьем, чтобы обнять и приласкать сына, держащего в руках яблоко, символизирующее будущую миссию искупителя грехов всего человечества. Яблоко здесь – спасение. Жертва, на которую способен лишь тот, кого любили безусловно.
Другая работа Марка Шагала «Материнство», 1913 г.
«Отдыхающая девушка», Франсуа Буше, 1752 г. / Старая пинакотека, Мюнхен
«Молодая мать», Эгон Шиле, 1914 г. / Частная коллекция
Другая материнская веха в творчестве гения – период, когда у него и Ольги Хохловой родился малыш Поль. Художник изучает эту тему, теперь уже не как сын или сторонний мужчина, а как отец и муж.
Мы видим перед собой нечто монументальное, стойкое, сильное, излучающее спокойствие и незыблемость. Гений явно провел не один час, рассматривая жену и сына, поэтому несмотря на некую скульптурность, реалистичны как движения ребенка в своем стремлении ухватиться за любой предмет, так и реакция матери, которая подыгрывает ему, покусывая то, что он подносит к ее рту.
«Мать и дитя», Пабло Пикассо, 1905 г. / Художественный музей Фогга, Кембридж, США
«Материнство», Пабло Пикассо, 1921 г. / Частная коллекция
«Франсуаза, Клод и Палома», Пабло Пикассо, 1951 гг. / Частная коллекция
Совсем иное впечатление производит портрет Франсуазы Жило с двумя детьми, которые родились у нее от художника. Другие цвета, формы, общий посыл. Франсуаза хищными руками прижимает к себе мальчика Пьера и девочку Палому, защищая от всего внешнего. Лицо женщины разделено на 2 части, черную и белую – ту, которая ближе к детям, и ту, что дальше – темную, растекающуюся черной краской по заднему фону полотна.
Она многолика и противоречива, и, несмотря на общепринятое мнение об эгоизме великого гения, он тонко чувствовал натуру своей спутницы, которая тоже была художником. Женщиной, матерью и творцом.
Матери художников
Ясновидение матери не дается никому. Между матерью и ребенком протянуты какие-то тайные невидимые нити, благодаря которым каждое потрясение в его душе болью отдается в ее сердце и каждая удача ощущается как радостное событие собственной жизни.
Оноре де Бальзак
Поскольку мы с вами говорим о творениях художников, было бы несправедливо упустить из виду тех, кто произвел их на свет, тем самым подарив человечеству возможность включить произведения гениев в сокровищницу мирового искусства.
Мастера писали своих матерей, как создавая портреты, так и используя образ в более широком смысле для передачи значения, которое имеет женщина, явившая на свет человека.
Альбрехт Дюрер написал портрет своей матери в год ее кончины, в 1514 году. Известно, что Барбара тяжело болела, поэтому позировать долго не могла, поэтому рисунок сделан углем и будто в спешке. На худое высохшее тело наброшена домашняя кофта, а в вырезе рубахи резко выступают ребра, ключицы, жилистая шея. Обращает на себя внимание плотно сжатый рот с опущенными уголками губ, будто сдерживающих стон.
Женщина смотрит в сторону сквозь пространство. Здесь ли она, рядом с сыном, которому посвятила жизнь, будучи не только матерью, но и компаньоном, или уже там, в мире, где нет суеты?
Похоронив мать, Дюрер сделал запись в своей «Памятной книжке». Он, давно уже взрослый, самостоятельный, знаменитый, терпеливо принимал материнские советы и наставления.
«Портрет матери», Альбрехт Дюрер, 1514 г. / Гравюрный кабинет, Государственные музеи Берлина