К вечеру 26-го Бертье мог получить важные сведения и от французского (прусского?) коменданта Мемеля. Последний сообщал, что в 8 утра он получил информацию о прибытии еще 23-го в Тильзит русских войск генерала Кутузова (племянника фельдмаршала), генерала А. Х. Бенкендорфа и полковника Теттенборна (последний – адъютант императора и комендант Тильзита). В Тильзите три полка казаков под командованием генералов Иловайского 4-го, Иловайского 12-го и полковника Кутенкова (Кутейникова?). Кроме того, там полк казанских драгун и полки изюмских и гродненских гусар, 4-й полк пеших егерей и партия Петербургского ополчения.
Было сообщено также о подходе с севера войск X корпуса и о боях, которые ведутся между ними и русскими[394].
26 декабря Бертье докладывал императору, что Главный штаб все еще не имеет каких-либо новостей непосредственно от герцога Тарентского. В то же время неприятель определенно усиливает свое присутствие в Тильзите, откуда отправляет казачьи разъезды в направлении Лабиау и Велау. В Инстербурге тоже казаки. Говорят, что есть и пехота. В округе Кёнигсберга их пока нет.
Мортье, который находится в Велау поставил небольшой пост гусар в полулье от этого города, благодаря чему можно будет предупредить короля, если придется отступать из Велау в Тапиау поскольку герцог Истрийский забрал в Эльбинг всю годную кавалерию императорской гвардии, оставив генералу Кольберу примерно 150 польских лансьеров, несколько егерей и гусар из маршевых полков, наполовину искалеченных.
Король Неаполитанский провел этим утром смотр шести батальонов дивизии Эделе, три из которых прибыли вчера; они прекрасно смотрятся и хорошо вооружены, но это все молодые люди, не имеющие опыта. Эти шесть батальонов отправятся завтра с артиллерией дивизии в Вальдау[395], где проведут ночь, а послезавтра уйдут в Тапиау; перед ними будет двигаться маршевый кавалерийский полк под командованием полковника Фарина (Farine).
Сегодня прибыли три батальона дивизии Эделе; три других прибывают завтра и частью послезавтра в Тапиау.
Король отправит герцога Тревизского со всем, что годно из Старой и Молодой гвардии, во Фридланд.
Находясь в этой позиции, Главный штаб намерен ждать новостей от герцога Тарентского, со стороны Тапиау прикрывать Кёнигсберг, угрожать неприятелю и сдерживать его со стороны Тильзита и Инстербурга.
Дивизия Луазона не усилилась; она сократилась до 1500 человек и может нести только гарнизонную службу. Делается все возможное для эвакуации осадной артиллерии.
Бертье расценивал положение французской армии как трудное, вплоть до того момента, когда поступят сведения от герцога Тарентского, который, в свою очередь, тесним неприятелем. Если верить молве, писал Бертье, то русская армия их преследует, и с 600 кавалеристами и 12 батальонами дивизии Эделе, состоящими из еще не обстрелянных людей, король имеет слабые возможности для сопротивления многочисленной неприятельской кавалерии.
За исключением дивизии Эделе, вся остальная армия находится в совершенно дезорганизованном состоянии. Состояние офицеров и солдат, многие из которых обморожены, невообразимо.
Позиция герцога Тарентского весьма непростая, и, если станет хуже и придется эвакуировать Кёнигсберг, часть осадной артиллерии, возможно, придется оставить, множество магазинов и боеприпасов будет потеряно[396].
Вечером подготовил рапорт императору и Мюрат. Он написал, что провел смотр 1-й бригады дивизии Эделе и остался ею очень доволен. Эта бригада завтра двинется на Тапиау 2-я бригада будет отправлена по тому же направлению послезавтра и также со своей артиллерией. Это движение произведет хороший эффект на настроения жителей и еще более на врага; герцог Тарентский двигается на Тильзит либо же отходит на Мемель и на залив Куриш-Хафф[397]. Фактически, поясняет Мюрат, видя угрозу Тильзиту со стороны Тапиау и предполагая, что X корпус движется туда же, враг окажется между двух огней; мы же остановим свое движение, чтобы не создавать угрозы для Кёнигсберга в том случае, если герцог Тарентский идет на Мемель.
Казаки вышли этим утром через Таплакен к подступам к Вальдау и к лесам перед Тапиау. Таким образом, их партии оказались в 6 лье от Велау и Тапиау. Предполагается, что враг в то же время осуществляет большое движение через Гумбиннен, в то время как Кутузов идет на Георгенбург и Тильзит. В конце концов этим вечером или в крайнем случае завтра авангард Макдональда будет на Немане.
«Но, – писал Мюрат далее, – я не могу без беспокойства оценивать нашу позицию». Кёнигсберг битком набит отставшими, которые прибывают толпами, ранеными, переполнившими госпитали. Наконец, многочисленной осадной артиллерией и магазинами отдельных корпусов. Больных генералов множество. Многие из них требуют, чтобы их здесь оставили. Этим утром умер генерал Вальмабель[398].
Мюрат сообщил, что ему совершенно не известно, что происходит в тылу, ибо уже в течение 5 дней не было эстафеты. Никто не может доставлять сведения, ибо нет офицеров штаба.
Здесь имеются хлеб и овощи, но очень мало другого продовольствия и мяса. Придется прибегнуть к реквизициям, но эта мера является наихудшей в данных обстоятельствах и к тому же идет вразрез с интересами императора.
Герцог Тревизский, который видел этим утром казаков в Велау, сообщил, что он будет там до вечера, после чего обоснуется в Тапиау. Герцог Истрийский имеет приказ, прикрывая Велау, контролировать дороги от Инстербурга, Георгенбурга и Тильзита, однако отправился в Эльбинг, сам и со всей кавалерией гвардии, за исключением 60 лансьеров. Это решение стало компромиссом с маршалом Мортье и не вызвало одобрения маршала Бессьера.
Король Неаполитанский указал, что в течение длительного времени не имеет новостей от князя Шварценберга и генерала Рейнье. Он полагал, что многое прояснится, когда неприятель проявит свои намерения. Остановится ли на зимние квартиры? Намерен ли двигаться на Вислу? Это станет понятно, указывал Мюрат, когда завершатся события, связанные с движением X корпуса[399].
Итак, французское командование было готово на следующий день, 27 декабря, к решающим событиям, связанным с прорывом корпуса Макдональда к группировке, центром которой оставался Кёнигсберг. Мюрат и Бертье предложили Нею вновь взять на себя оперативное командование в ключевой точке ожидавшихся событий[400]. Получив письмо от Бертье, Ней энергично принялся за подготовку к операции[401].
В тот же день Ней занимался выяснением ситуации с Легионом Вислы. В докладе к Бертье герцог Эльхингенский указал, что в самом Кёнигсберге удалось разместить части трех полков в составе 22 офицеров и примерно 80 унтер-офицеров и солдат. Остальные чины были отправлены в Торн. В то же время в Пиллау находится подразделение легиона из 200 человек, отправленных в Кёнигсберг из Испании. Депо же легиона – в Седане. 4-й полк, о