Должно заметить, что в городе Тавризе, начиная с шахзадэ и первого министра, все чиновники не благоприятствуют Русским и город сей можно назвать скопищем недоброжелательных людей для России…
По всей Персии, но преимущественно в Адербейджане Аббас-мирзу называют наибу-сельтенэт, т. е. наследником престола, выключая, однако, владения, Мамед-Али-мирзе вверенного, где никак не хотят давать Аббас-мирзе такого названия.
Мирза-Абул-Хасан-хан, бывший при Российско-Императорском Дворе послом, ныне отправляется в Англию в таком же точно качестве. Говорят, что ему препоручено стараться выпросить в пользу Персии ту сумму, которую она от Англичан получала во время войны с Русскими; но важнейшая цель сего посольства, как слух носился в Персии, клонится к тому, чтобы Английский двор согласился быть ходатаем у Г. И. Российского о возвращении всех областей Персии, в коих давно Двор Российский им отказал.
Мирза-Абул-Хусейн-хан, племянник Мирза-Абул-Хасан-хана, отправляется к Венскому двору с подарками; но цель сего посольства неизвестна.
К Российско-Императорскому Двору отправляется с подарками Мамед-Хасан-хан Авшар, который в непродолжительном времени приедет в Эривань.
Хотя по многом старании не мог я узнать, по каким делам посылается он в Россию, но на возвратном пути моем из Тегерана, будучи на прощальной аудиенции в Тавризе у Аббас-мирзы, из слов его заметил, что дело клонится к признанию его с Российской стороны наследником Персидского престола, ибо он лично препоручил мне донести е. выс-у А.П. Ермолову, что если и после сего посольства Г. И. не признает Аббас-мирзу за своего сына, то он твердо уверен будет в душе своей, что Ермолов ему враг».
Все видели, что на Северном Кавказе шел процесс активизации горцев, подстрекаемых Персией и Турцией, которые посылали сюда своих эмиссаров, переправляли оружие, деньги, обещая им всяческую помощь и поддержку в их борьбе с Российской империей.
На Северном Кавказе
Генерал А.П. Ермолов начал активно действовать против горцев на Северном Кавказе со свойственной ему решительностью. В апреле 1818 г. он выехал на Кавказскую линию, чтобы на месте разобраться с тем, что там происходит. Вместе с ним отправились и адъютанты, в том числе и В. Бебутов, возвратившийся из поездки в Персию.
Как оказалось, время выезда было выбрано неудачно. В это время в горах шло обильное таяние снегов и небольшие ручьи превратились в бурные потоки, сносившие все на своем пути. Дорога в горах, особенно при переезде через Кавказский хребет, была ужасной. Большую ее часть пришлось пройти пешком. Наконец прибыли в солнечный губернский город Георгиевск. Здесь А.П. Ермолов, проанализировав представленную ему последнюю информацию о положении дел на Северном Кавказе, окончательно определил маршрут своей поездки.
Прежде всего он решил осмотреть правый фланг войск Кавказской линии. Князь Бебутов, сопровождая генерала при инспектировании крепостей, видел, как тот возмущался тем, что они были слабы для борьбы с противником, плохо оборудованы либо непригодны вообще, а то и просто неудачно расположены. В своих воспоминаниях А.П. Ермолов по этому поводу писал:
«Усть-Лабинскую крепость, по многим о ней рассказам, ожидал я найти чрезвычайною; она точно столь обширна, что по количеству на линии войск ее занять надлежащим образом некем. В крепости нет ни одного строения каменного: казармы, провиантские магазины, самый арсенал деревянные. Один весьма небольшой колодезь, довольствоваться же водою из Кубани неприятель легко воспрепятствовать может; словом, подобные крепости не могут быть терпимы против неприятеля, каковы вообще здешние. Кавказская крепость в меньшем гораздо размере и лучше Усть-Лабинской, но крутой берег, на котором она лежит, обрушился от множества заключающихся в оном источников, и уже часть большая крепости в развалинах. Я отменил исправление оной. Прочный Окоп есть небольшое укрепление, лежащее против малосильных закубанских народов и в худом весьма состоянии. Укрепление Св. Николая устроено предместником моим генералом Ртищевым, и трудно узнать, чего он желал более, места нездорового или бесполезного. Во время разлития Кубань наполняла водою все укрепление и чрез окна входила в жилища солдат. Болезни и смертность превосходили вероятие. Я приказал уничтожить убийственное сие укрепление. Вообще можно сказать о правом фланге Кавказской линии, что по причине протяжения его и мест, повсюду открытых, нет никаких средств сделать его более твердым и оградить от нападений закубанцев, имеющих удобные чрез Кубань переправы во множестве. Должно приписать одному несогласию живущих за Кубанью народов, что они далеко внутрь линии нашей не делают набегов, на что, по многолюдству их, легко бы могли решиться. Умножившееся в Кавказской губернии население заставило распространить жилища почти до самой Кубани, и потому наиболее подвержены они опасности. Неприятель имеет весьма сильную конницу; стоящие на кордоне казаки наши, если бы и не были рассыпаны на большом пространстве, не могли бы противостать оной по несоразмерности сил, пехота же не имеет достаточной подвижности, чтобы воспрепятствовать набегам».
Находясь на линии, А.П. Ермолов неожиданно для себя узнал, что русским войскам, расположенным здесь, дано запрещение преследовать за границу абреков. Как ему объясняли, причиною была боязнь моровой язвы, часто появлявшейся у закубанцев. Она завозилась через Анапу из Турции.
По связям закубанских народов с кабардинцами, а тех с чеченцами, против них была предпринята одинаковая осторожность. Они знали об этом запрещении, но подчас демонстративно производили разбойные нападения. Бывали примеры, когда, возвращаясь из набега на земли, находившиеся под властью России, как только вступали на свою территорию, отзывались с насмешкою к преследовавшим их войскам или на кордоне стоящим пикетам и показывали безбоязненно похищенную добычу. А у солдат и офицеров руки опускались от бессилия.
В. Бебутов видел, что возмущению А.П. Ермолова таким запретом не было предела. Генерал поручил немедленно подготовить приказ о том, чтобы преследовать отряды горцев везде, не останавливаясь ни перед чем. И тут же подписал его. Приказ с радостью был воспринят войсками, которые считали, что теперь ими не будет упущен ни один случай отмщения тем, кто совершал набеги на территории, занятые русскими, занимался грабежами, разбоями. Все были уверены, что теперь уж точно закубанцы быстро присмиреют.
Затем А.П. Ермолов направился