– Ага, я верю, – с сарказмом проговорил Максимилиан. – А еще у людей в твоем присутствии как-то сами собой развязываются языки, и они начинают болтать обо всем подряд. – Заметил, как я понурилась после его слов, и жестко завершил: – Ладно, забыли. Ответ на этот вопрос я найду позже, когда у меня появится свободное время.
Сразу же стало как-то зябко и неуютно. Как будто солнце вновь спряталось за тучи, и меня коснулось ледяное дыхание северного ветра. Слишком отчетливо прозвучала угроза в тоне темного лорда.
– Нет, Хельга, – между тем, вернулся к первоначальной теме разговора Максимилиан. – Наша дорога не займет много времени. После смерти лорда Арчибальда Клейда его молодая и юная жена предпочла перебраться из загородного имения в столичный дом. Собственно, оно и понятно. Думаю, Эмилии никогда не нравилась тихая спокойная деревенская жизнь, но до поры до времени ей приходилось идти на уступки супругу. Сейчас она постоянная посетительница всех званых приемов в столице. Второй раз замуж, правда, не вышла. Предпочитает наслаждаться мимолетными романами без особых обязательств.
И словно в подтверждении его слов карета дернулась, останавливаясь.
– Ага, вот мы и приехали, – подтвердил Максимилиан, выглянув в окно. Добавил строго: – Хельга, надеюсь, не надо напоминать, чтобы ты помалкивала, пока я буду разговаривать с Эмилией. Будешь умничкой?
– Да, конечно, – смиренно подтвердила я.
– Нет, ты не поняла. – На губах Максимилиана вдруг заиграла лукавая усмешка. – Ты должна быть очень большой умничкой. Что бы ни случилось, как бы я ни поступил – принимай все, как должное. Ясно?
Я в ответ лишь тоскливо вздохнула и покорно кивнула.
Даже не хочу спрашивать, какой план созрел в голове у лорда Детрейна. Очевидно, что он мне вряд ли понравится.
– И улыбайся, – напоследок посоветовал Максимилиан. Повторил с язвительным нажимом: – Улыбайся, дорогая моя! А то у тебя такой вид сейчас: рядом молоко поставь – оно и скиснет. Постарайся выражать хоть немного радости. Иначе Эмилия обязательно задастся вопросом, с чего вдруг я притащил к ней в гости столь унылую мрачную особу.
– Я постараюсь, – тихо прошелестела я, и голос все-таки чуть дрогнул от обиды.
Слишком неприятно говорил со мной сейчас Максимилиан. Жестко, желчно, с приказными нотками. Это было… непривычно. Прежде он общался со мной с гораздо большей теплотой. Да, я понимала, что он имеет на это полное право, но все-таки расстроилась.
Лорд Детрейн то ли не заметил, как я понурилась, то ли предпочел этого не увидеть. Но он уже протягивал мне руку, покинув карету первым.
Я послушно последовала за ним. С удивлением отметила, что Максимилиан и не подумал отпускать мою руку после того, как я преодолела ступеньку в карете. Напротив, неожиданно властно привлек меня к себе и хозяйским жестом положил ладонь на мою талию.
– Лорд… – пискнула было я.
И осеклась, когда Максимилиан подарил мне быстрый косой взгляд и многозначительно кашлянул. Мол, не забывай, о чем мы договорились в карете.
Я не забыла об этом. Но все-таки не понимала, что он затеял. И это незнание сильно тревожило меня.
Однако я послушно растянула губы в приветливой улыбке и прильнула к нему, поскольку Максимилиан настойчиво притягивал меня к себе все ближе и ближе.
Жилище Эмилии уступало в размерах как замку в миниатюре Эстер, так и солидному особняку Максимилиана. Передо мной предстало премиленькое и не очень большое здание под красной черепицей. Оба этажа было увито плющом. Перед домом раскинулась цветущая лужайка, настолько красивая, что было понятно – без умелого садовника тут точно не обошлось.
На пороге нас уже ожидал дворецкий. Седовласый мужчина в почтенных летах низко поклонился, явно узнав Максимилиана.
– Лорд Детрейн, – прозвучал его звучный хорошо поставленный голос. – Леди Клейд сегодня не принимает. Приношу свои искренние извинения.
– Меня примет, – коротко обронил Максимилиан.
– Прошу прощения.
К моему удивлению, дворецкий и не думал отступать. Он выпрямился во весь свой немалый рост, оказавшись вровень с лордом Детрейном. Отчеканил неожиданно четко и ясно:
– Леди Клейд не принимает. Я еще раз приношу вам свои глубочайшие извинения. Но вам придется покинуть этот дом.
Рука Максимилиана, расслабленно лежавшая на моей талии, внезапно потяжелела. И в воздухе одновременно с этим запахло опасностью. Тем самым неуловимым ощущением грядущих неприятностей, от которого мельчайшие волоски на моем теле встали дыбом.
– И все-таки я настаиваю, – бесцветно прошелестел Максимилиан.
Дворецкий испугался, и испугался сильно. На верхней губе его мельчайшим бисером засверкал выступивший пот. Глаза забегали быстро-быстро из стороны в сторону, как будто он выискивал пути отступления. Но стоит отдать ему должное: при этом он продолжал упрямо заграждать нам путь.
– Лорд Детрейн… – начал он оправдывающимся тоном, – поймите…
Договорить он не успел.
Воздух вокруг нас вдруг стал вязким, как желе. Я, почуяв неладное, успела затаить дыхание. А вот бедняга дворецкий вообще остолбенел на месте с остекленевшим взглядом и некрасиво отвисшей челюстью.
– Прости, приятель.
Максимилиан небрежно потрепал бедолагу по плечу. Аккуратно обогнул его и буквально насильно втащил меня в дом леди Эмилии.
– Лорд Детрейн! – прошипела я, едва только почувствовала, что воздух вокруг вновь обычный. – Это же… Это же преступление! Вы не имеете никакого права так поступать…
– Цыц! – оборвал меня Максимилиан.
И так это у него получилось весомо, что очередное слово колом встало в горле, не позволяя ничего более сказать. Я лишь просипела нечто невразумительное, но несогласное, а лорд Детрейн уже тащил меня дальше.
Мы быстро миновали просторный залитый дневным светом холл. Максимилиан на мгновение замедлил шаг, совсем по-собачьи принюхался, широко раздувая ноздри. И уверенно свернул не к лестнице, а в арку, за которой располагалась гостиная.
Дверей тут не было. Поэтому я с порога сразу увидела прекраснейшую сцену, достойную любого любовного романа.
Молодая женщина в строгом темном наряде вдовы полусидела-полулежала в кресле. Одна рука ее была картинно приложена тыльной стороной ко лбу. Вторая расслабленно свисала. И ее страстно лобызал какой-то смазливый молоденький блондин, стоя перед вдовой на коленях.
Эта парочка была так увлечена сим действием, что не заметила нашего появления. Почти сразу Максимилиан грозно глянул на меня и приложил указательный палец ко рту, призывая к молчанию.
Собственно, это предупреждение оказалось излишним. Мне самой было дико любопытно, что же последует дальше.
– О свет очей моих, – пробормотал блондин, в промежутках между каждым словом продолжая осыпать руку Эмилии поцелуями. – Когда, ну когда, скажи наконец, мы откроем наши отношения всему миру? Я больше не могу. Не могу и не хочу скрывать