После того как сделка «Сотби» с Нортманом получила огласку, «Кристи» обратился в совет директоров ярмарки в Маастрихте с требованием предоставить и ему стенд на ярмарке и, по слухам, даже пригрозил в случае отказа передать дело в Европейский суд. Исполнительный комитет согласился выполнить требования «Кристи» без обычных вступительных формальностей. «Кристи» согласился выставлять только те работы, которые были проданы в ходе частных сделок и не будут позже выставлены на торги. Последнее обещание представители «Кристи» считали невыполнимым и дали его лишь в качестве реверанса нынешним организаторам ярмарки. Чтобы настоять на его исполнении, Маастрихту пришлось бы заставить также и дилеров принять аналогичные условия – никогда не выставлять потом картины на аукцион, что явно было совершенно невозможно. «Кристи» основал дочернее подразделение под названием King Street Fine Art Limited. Таким образом, в истории обоих домов теперь есть прецедент одобренного допуска на ярмарку, а значит, «Кристи» и «Сотби» преодолели последний рубеж обороны дилеров и окончательно вторглись в их заповедные угодья.
В феврале 2007 года состоялась поистине эпохальная сделка. Аукционный дом «Кристи» приобрел галерею Haunch of Venison, основанную в 2002 году дилерами Гарри Блейном и Грэмом Саузерном. Haunch of Venison – крупный игрок арт-рынка с филиалами в Лондоне, Цюрихе и Берлине, который сотрудничает с целым рядом очень востребованных художников, включая Кита Тайсона и Билла Виолу, являясь прямым конкурентом Гагосяна, White Cube и других брендовых галерей. Согласно общеизвестной информации галерея стоила «Кристи» 65 миллионов фунтов, хотя сама эта цифра мало что говорит нам в отсутствии сведений о стоимости произведений и размере долгов, унаследованных «Кристи». Впрочем, эта сделка не была вынужденной мерой в связи с финансовыми трудностями: генеральный директор Эд Долман заявил, что приобретение галереи было осуществлено в рамках долговременной экспансивной политики «Кристи» и что вскоре Haunch of Venison откроет нью-йоркский филиал на двадцатом этаже Рокфеллеровского центра, в помещении, где прежде проходили специальные выставки «Кристи». Благодаря этой сделке «Кристи» удалось решительно занять прочную позицию на первичном рынке современного искусства.
Какими трудностями может быть чревата для аукционных домов «двойственность» их нынешней роли? Может ли дилер, который внезапно превратился в представителя аукционного дома, как это случилось с Гарри Блейном, по-прежнему рассчитывать на теплый прием на одной из главных мировых ярмарок, если все будут знать, что все произведения в его распоряжении представляют не его, а отдел частных сделок «Кристи»? Или, возможно, теперь Блейн обладает некими обидными для прочих преимуществами при покупке или продаже картин на аукционе? Последнее предположение Долман опроверг, заявив, что Haunch of Venison не будет допущен к участию на аукционах «Кристи» ни в качестве продавца, ни в качестве покупателя. Утешит ли это обещание других дилеров и коллекционеров?
Аукционы с закрытыми ставками, которые проводят для продажи самых дорогих произведений, создают для дилеров еще одну угрозу. Закрытый аукцион похож на обычный, открытый для публики, за исключением того, что участие в нем принимают только потенциальные покупатели, получившие приглашение. Каждому участнику таких торгов дается возможность сделать лишь одну письменную ставку, которая передается в запечатанном конверте. Ставки остальных участников при этом неизвестны. Подобные аукционы в 1950–1970-х годах проводил MoMA, пользуясь этим способом для изъятия и перепродажи дилерам работ из своей коллекции. В разные временные интервалы в течение одного дня десять избранных дилеров приходили в музей, осматривали картины, которые планировалось вывести из коллекции, и оставляли записки с ценой, которую готовы предложить. Начиная с середины 1970-х годов музей отказался от подобной практики, и теперь изъятые из коллекции работы передаются на торги аукционных домов, где к тому же есть шанс получить большую цену.
Сегодня практика закрытых торгов оказалась востребована «Кристи» и «Сотби», где они представляют собой нечто среднее между публичным аукционом и сделкой по частному соглашению. Коллекционеры или организации, проявившие интерес к продаваемой аукционным домом работе, получают от аукционного дома информационный пакет, в котором содержится ее подробное описание и размер минимальной приемлемой ставки. В мае 2005 года «Сотби» выставил на закрытые торги картину «Родственные души» Эшера Дюрана (1849), рекомендовав владельцу предпочесть этот метод продаже частным образом или на публичном аукционе. На картине, самой известной из работ Дюрана, изображены журналист Уильям Каллен Брайант и Томас Коул, основатель Школы реки Гудзон, в горах Катскилл. Картина хранилась в коллекции Нью-Йоркской публичной библиотеки и была самой ценной из девятнадцати работ, которые решено было изъять из нее. Оставшиеся работы были проданы несколько месяцев спустя на публичных торгах американской живописи «Сотби».
В «Сотби» порекомендовали закрытый аукцион, поскольку считалось, что потенциальных покупателей всего двенадцать. Однако в результате заинтересованных оказалось сорок семь человек; двадцать один потенциальный покупатель запросил подробное описание картины, и после сравнения восьми ставок картина была продана за 35 миллионов долларов наследнице Wal-Mart Элис Уолтон для музея «Хрустальные мосты», открытого ее семьей в Бентонвилле, штат Арканзас, в 2009 году. Занятно, что имени мисс Уолтон не было в предварительном списке потенциальных покупателей, составленном «Сотби», но она узнала о продаже картины от своего арт-консультанта. Помимо выигравшей ставки, получило огласку еще одно предложение – совместное предложение цены, равной 25 миллионам долларов, поступившее от нью-йоркского Метрополитен-музея и вашингтонской Национальной галереи искусств. В случае успеха музеи либо выставляли бы работу попеременно, меняя на что-либо из своей экспозиции, либо позже провели бы свой собственный внутренний аукцион, чтобы определить, кто из них готов больше заплатить за долю другого.
Дилеры осуждают такого рода аукционы, считая их нечестной практикой: поскольку ни один участник торгов не знает, сколько готовы предложить конкуренты, победитель в итоге может необоснованно заплатить намного больше, чем тот, кто предложит вторую по величине ставку. Мисс Уолтон, увы, убедилась в этом на личном опыте, хотя сам этот аргумент со стороны дилеров звучит по меньшей мере странно. Странно потому, что именно так и случается, когда работу продают через дилера.
Еще больше запутывает систему отношений на рынке принятая аукционными домами практика платить комиссионные дилерам и консультантам, если те направят к ним консигнанта или же потенциального покупателя. Такая комиссия может составлять