Если число потенциальных покупателей исчисляется единицами, частные сделки становятся еще более привлекательными. К примеру, в частных руках в наши дни осталось всего три работы Рафаэля. Любой аукционный специалист, любой дилер, работающий с картинами старых мастеров, знает, у кого они находятся и кто мог бы заинтересоваться их приобретением, если они вдруг каким-то чудом появятся на рынке. Речь здесь будет идти о покупателях уровня лондонской Национальной галереи, лос-анджелесского Музея Гетти, одной-двух других крупных американских галерей и двух-трех русских олигархах. Нет ни малейшего смысла собирать полный аукционный зал.
Еще один способ организации частных сделок был продемонстрирован Роном Лаудером при покупке для своего музея Neue Galerie «Портрета Адели Блох-Бауэр I» Густава Климта в 2006 году. Картина Климта являет публике эталонный образ венской аристократки, написанный золотом, серебром и масляной краской. Работа чрезвычайно узнаваема, поскольку напоминает самую знаменитую из картин Климта «Поцелуй», также написанную в 1907 году, также написанную с обилием золота маслом на холсте и повторенную в миллионах репродукций, украшающих стены девичьих комнат в общежитиях колледжей всего мира.
Картина была захвачена Германией в 1938 году и после войны оказалась в австрийской галерее Бельведер. Рэндол Шёнберг, адвокат наследницы семейства Блох-Бауэр Марии Альтманн, вел длительную и широко освещавшуюся прессой борьбу в судах Австрии и США за возвращение картины. Заключительным аккордом этой патетической битвы прозвучал отказ австрийского правительства, которому поступило предложение сохранить за собой права на картину в обмен на выплату компенсации в размере 150 миллионов долларов. Министр культуры Австрии Элизабет Герер назвала означенную сумму «чистым грабежом», отметив, что она в четыре раза превышает годовой бюджет всех австрийских национальных музеев на приобретение новых экспонатов.
Переговоры о продаже картины начались в феврале 2006 года и в конце концов собрали предложения от четырех крупных музеев и шести частных коллекционеров. Самое серьезное поступило от Эли Броуда, предложившего 150 миллионов долларов за «Портрет Адели Блох-Бауэр I» и еще четыре картины Климта, которые он планировал передать в экспозицию лос-анджелесского Музея современного искусства. Шёнберг работал за вознаграждение в размере 40 % от выручки с потенциальной продажи, которая стала бы возможна лишь в том случае, если суд признает произведения незаконно конфискованными Третьим рейхом и постановит изъять их из коллекции австрийской галереи Бельведер. Отсудив пять из шести работ, о которых шла речь в иске, Шёнберг получил 54 миллиона долларов от продажи «Портрета Адели Блох-Бауэр I» и примерно 55 миллионов долларов после продажи четырех других полотен.
«Кристи» подключился к делу, когда Мария Альтманн привлекла Стивена Лэша, председателя «Кристи Америка», в качестве консультанта в области арбитража и юриспруденции. Рон Лаудер, в свою очередь, попросил Марка Портера из нью-йоркского отделения «Кристи» – отметим, что для помощи в процессе переговоров он также предпочел привлечь не дилера, а специалиста аукционного дома. Таким образом, «Кристи» оказался еще более непосредственно связан с этой историей. «Сотби» также выступил с предложением (судя по всему, примерно аналогичным тому, которое выдвинул конкурент), но уже налаженные отношения Альтманн со Стивеном Лэшем оказались решающими.
Портер договорился о том, что «Кристи» предоставит Лаудеру ссуду, как считается, в 100 миллионов долларов для осуществления сделки. Затем информация о цене в 135 миллионов долларов каким-то образом просочилась в New York Times, что спровоцировало шумиху, столь желанную для Лаудера и его музея. Ни Лэш, ни Портер комиссионных не получили, однако сделка принесла «Кристи» кое-что куда более ценное. Им достался контракт на продажу посредством торгов или частных сделок работ из коллекции музея Neue Galerie, стоимость которой, по оценкам, составляла 100 миллионов долларов; «Кристи» гарантировал владельцу цену, размер которой, разумеется, не афишировался, но речь шла о 80 миллионах долларов. В частности, коллекция включала двустороннюю картину Эгона Шиле («Здания (с горами)» на одной стороне и «Монах I» – на другой), которая была продана за рекордную для художника цену в 22,4 миллиона долларов.
Кроме того, для продажи на ноябрьском аукционе 2006 года «Кристи» были переданы четыре других полотна Климта, также отсуженные наследниками семьи Блох-Бауэр. Портрет «Адель Блох-Бауэр II» был продан на торгах за рекордные для Климта 87,9 миллиона долларов; его эстимейт составлял 40–60 миллионов долларов. «Буковый лес» Климта ушел за 40,3 миллиона долларов; предварительно картина была оценена в 30 миллионов долларов. «Яблоня» принесла 33 миллиона долларов против предварительной оценки в 25 миллионов долларов. Картина «Дома в Унтерахе близ Аттерзее» была продана за 31,3 миллиона против оценки в 25 миллионов долларов. Главной причиной грандиозных цен стала громкая шумиха вокруг иска о реституции и последующей рекордной сделки с Роном Лаудером. Суммарно за продажу всего четырех картин «Кристи» заработал около 23 миллионов долларов комиссионных, что в результате увеличило общую прибыль, полученную аукционным домом с начала сотрудничества с наследниками Блох-Бауэр по результатам их сделок, примерно до 27 миллионов долларов.
На арт-рынке существует эпизодическая практика, где интересы аукционистов и дилеров пересекаются напрямую: иногда аукционные дома выставляют на торги работы современных художников, переданные непосредственно автором. Несколько лет назад нью-йоркский художник Дэвид Хэммонс передал свою свежезаконченную «Баскетбольную лампу» для продажи на торгах аукционного дома «Филлипс де Пюри». Лот был продан за 370 тысяч долларов – в три раза дороже, чем рискнул бы запросить дилер. На вопрос, почему аукционный дом взялся продавать работу, принадлежащую к первичному рынку, представитель «Филлипс» ответил: «Хэммонс никогда не появлялся на аукционах, и нам хотелось представить его международной публике». Другими словами, «Филлипс» выступил в качестве дилера Хэммонса на первичном рынке.
Кроме того, известны случаи, когда аукционные дома приобретают в собственность дилерские центры. В 1990 году оба главных аукционных дома предложили купить галерею Пьера Матисса, когда владелец ее отошел от дел. «Сотби» в содружестве с нью-йоркским дилером Уильямом Аквавеллой приобрели 2300 произведений шестидесяти одного художника XX века за 143 миллиона долларов – эту сделку можно считать крупнейшей за всю историю существования мирового арт-рынка. Работы из этой коллекции распродавались на аукционах и через нью-йоркскую галерею Acquavella, лондонскую Lefevre и базельскую Beyeler в течение нескольких следующих лет.
В 1996 году «Сотби» приобрел нью-йоркскую галерею Андре Эммериха, основав тем самым подразделение «Сотби Эммерих», просуществовавшее, впрочем, недолго. Позже «Сотби» в партнерстве с галереей Noortman Fine Arts купили коллекцию полотен старых мастеров голландского бизнесмена Йоста Ритмана. В июне 2006 года «Сотби» поглотил Noortman Master Paintings. Роберт Нортман – один из двух крупнейших мировых дилеров, специализирующихся на продаже картин старых мастеров. По его словам, сделка с «Сотби» обеспечила ему капитал для дальнейшей успешной работы, так как требования к размеру активного капитала на