— Так что... прости, мальчик мой, но теперь это будет твоя вечеринка.
Гарри ушел молча. От двери быстро, суетливо вернулся за очками. Дамблдор так же молча подал ему кольцо.
* * *
Старый блэков дом наполнялся людьми — близилось Рождество.
Собрались Уизли всех возрастов и размеров, и кухня превратилась в поле боя Молли и Кричера, представителей двух диаметрально противоположных кулинарных школ. На Ночном Рыцаре добралась до площади Гермиона, оставив родителей с лыжами, а Виктора — с предпраздничными тренировками. Вечерами сползались на свет орденцы, и даже ледяная Эммелина не отказывалась поддержать край гирлянды. Кингсли делал на всех кофе с какими-то совершенно неподражаемыми пряностями, и только благодаря ему Гарри смог не провести эти первые послешкольные дни совсем уж в кровати.
Флетчер, старая хитрая сволочь, припер великолепную елку, пушистую и разлапистую, а потом долго, с лицом гениального архитектора, ставил ее в гостиной так, чтобы с любого из кресел вид был хорош.
— Ну и сколько я тебе должен? — благодушно поинтересовался у Мандангуса Блэк, но тот только замахал на него короткими руками.
— Ты с ума сошел? Рождество же, какие еще деньги тут? Чем болтать, подвинь-ка чуть левее!
Сириус с огромным удовольствием играл радушного хозяина — в несколько утрированном старомодном стиле, конечно, но народу нравилось. Он двигал для дам кресла, посылал Кричера за старыми вересковыми трубками для джентльменов, лично шатался в погребок за вином для глинтвейна Молли. Гарри иногда, забавы ради, представлял его лет так сто назад, маггловским английским лордом. Получалась, конечно, скорее Индия, но тоже ничего.
Впечатление усугубляла и Рита. Журналистка ощутимо — и, кажется, не без влияния Сириуса — пересмотрела стиль. Похоже, она — некогда бедная девица — теперь наслаждалась набегами на богатый дамский гардероб Блэков. Разумеется, от своей страсти к ярким цветам она отказываться и не подумала, но глубокий винный или лазурный смотрелись и вполовину не так кричаще при платьях эдвардианского кроя. Закрытые плечи и юбки, одновременно пышные и хранящие силуэт — пожалуй, в ее возрасте это был более чем неплохой выбор. Изменения коснулись не только одежды — однажды Гарри с удивлением услышал мисс Скитер, вполне сердечно беседующую с Молли и Гестией.
— ...Я, знаете, большую часть жизни прожила одна, так что и готовить привыкла по мелочи. И если вы возьметесь делать, как я вам записала, то пирожных получится всего шесть штук. Зато если все сделать, не торопясь, а не как я обычно — то черника в сливочном сыре ощущается первая, а уже потом — малина...
Шаблон затрещал, но выдержал. Рождественское настроение, что поделать.
Почти что конец года, самое время забыть о работе, посидеть со всей семьей, обговорить то и это — а семьи у магов большие, так что собрания становились важнее с каждым прибывшим поколением. Почти неделя развеселого обжорства, ярких магазинов, подобранных в последний момент подарков и дурацких обещаний себе самому.
Гарри вспоминал свое Рождество. Детей, выдравшихся домой из Хогвартса, жену, наслаждающуюся квиддичным межсезоньем, семьи друзей — столько, что в раз не уместишь за столом. Вспоминал поздние посиделки на чердаке — только он, Рон, Невилл и виски.
Что же, в несколько другом составе, но все еще будет — если, конечно, Гарри кое-кого переживет. Не будем показывать пальцем, но это будет Волдеморт.
* * *
Само Рождество настало как-то незаметно. С самого утра народ потихоньку стягивался в дом, кто-то уходил на кухню, вносить последние штришки в вечерний стол, кто-то оседал в креслах у елки в гостиной и лениво болтал о чем угодно, кроме политики. Те, кто на Гриммо сейчас жил, сортировали праздничных сов.
Сам Гарри подарки уже разослал. Рону ушел компас на метлу, забавная вещичка с функциями привязки к точке и предупреждением о ближних препятствиях, самое то, если придется играть в тумане. Гермионе — «Новая теория нумерологии», как и в тот раз, свежая и уточненная сборка, только недавно покинувшая типографию. Сириус и Рита получили одинаковые серебряные цепочки — с собачьей головой и скарабеем.
Труднее было со Сьюзи — но в глубинах темного букинистического магазинчика в Сохо сыскалась хорошая книжка, которую когда-то очень давно любила Лили Луна Поттер, рыжая ригористка. Сборник Уистена Хью Одена, совсем небольшой, но включающий все то невеликое число его стихов, о каких Гарри слышал. На форзац Поттер выписал две строчки:
Сожги дома умерших и взгляни с улыбкой
На новый стиль строений, смену сердца.
Сегодня же Поттер собрал ответную жатву. Королевским был подарок Тонкс — полностью, по уставу снаряженная аврорская аптечка, не иначе как «потерянная» самой же девушкой при исполнении; та же сумка, те же отделенья, те же зелья, к каким Гарри привык настолько, что мог пользоваться аптечкой и в полной темноте. Гермиона явно мучилась подбором очень долго, но в итоге практика взяла верх над теорией, и Гарри получил «Краткий компендиум наиболее употребительных заклятий в переложении на рунические формулы». Рон где-то достал квиддичный тренерский свисток с реулируемой громкостью — пригодится в Общем классе.
Подарок же от Сьюз прибыл уже позже, ближе к обеду. Гарри уже лежал поперек кровати, на пару с Роном поедая подаренные Молли фруктовые кексы, когда сова Боунсов уронила прямо на него тяжелый пакет.
— Ого, — хмыкнул Рон, тем временем разбиравший свои подарки. — Глянь-ка, чего Виктор прислал! Абонемент на двоих на все игры Паддлмер Юнайтед. На весь сезон. Ты как?
— Да не, — покачал головой Гарри, одаривая мышкой крылатого курьера. — Не до того.
— Ничего, у меня есть, кого позвать, — успокоил приятеля Уизли. — Слушай, а ничего сверточек, увесистый. Ну-ка, чего девочки шлют великому Гарри Поттеру?
— Иди ты, — отмахнулся Гарри, раскрывая пакет. Тот содержал две очень разные книги.
Первую Гарри узнал сразу. Монографию Вайперкина «Вальпургиевы рыцари: к вопросу о раннем этапе функционирования организации Т. Реддла» он читал еще в две тысячи втором, будучи на практике по криминалистическому зельеварению в Салеме. Книга была издана в Бостоне буквально месяца три назад, и наверняка потребовала от Сьюзи некоторых усилий в своевременной покупке — что же, девочка знала, о чем Поттер хотел бы сейчас почитать, и подобрала то, что попасться ему логически не могло.
Вторая же книжечка была еще более интересной. Невзрачная светло-зеленая обложка, сброшюрована на две скрепки, тираж в сто экземпляров, от силы сто восемьдесят страниц, неровная печать и гриф «для служебного пользования» — все прелести глубоко ведомственного издания. На обложке стояло: А. Боунс, Э. Бут, «Опыт работы Департамента Обеспечения Магического Правопорядка, в частности Ударного Отряда, в условиях конфликта с участием Волдеморта», 1987 год. Перелистав брошюру, Гарри увидел несколько чернильных строчек на заднем форзаце.
«С Рождеством, молодой человек. Надеюсь, вы способны оценить нашу скромную работу прежде, чем повторите наши ошибки. Даже не думайте отнестись к делу несерьезно. Амелия».
Гарри оставалось только почесать книжечкой затылок. Похоже, ставки на него серьезно растут.
* * *
Вопреки ожиданию, это был не последний филин за сегодня. Где-то около пяти, когда уже почти настала пора спускаться вниз, к горячему вину и холодному тыквенному соку, в окно комнаты Гарри принялась ломиться мелкая черная совушка.
— Это еще кому неймется? — спросил у совы Гарри, но та при всем желании не могла ответить. Просто оставила письмо и улетела, проигнорировав кормежку. Гарри развернул пергамент; изящный убористый почерк был ему откуда-то знаком, но упорно не узнавался. Оставалось только читать.
«Ну здравствуй, Поттер.
Во-первых, с рождествоим тебя, если ты празднуешь. А все остальное пусть будет во-вторых.
Я неделю думала, писать тебе это письмо, подождать, пока вернемся в школу, и поболтать, или вообще ничего не делать. Спросила сестру. Ну а Падму ты знаешь: сперва она всласть посмеялась, а потом велела писать, как есть, и немедленно, пока ты еще в гирляндах. Твой адрес я раздобыла у близнецов Уизли, и это обошлось недешево, так и знай.
Так. Вот. О чем это я...
В общем, Поттер, я понимаю, что у тебя сейчас и так есть, чем себя занять — со всеми этими делами с Классом. Наверное, ты и не только этим развлекаешься, но это уже не мое дело, наверное. Так что я нисколько не обижена, что ты не понимаешь намеков — хотя я, наверное, уже разве что на лбу у себя чего-нибудь не написала. Падма говорит, что это нормально и у парней через раз. И раз уж я уже пишу, то напишу прямо: ты мне нравишься, Поттер.
Ты в общем-то всегда был неплох, но в последние года два сильно вырос. Перестал, чуть что, хвататься за этот свой шрам, перестал требовать, чтобы народ тебе верил по поводу и без. Даже, я не знаю, на Малфоя перестал как-то срываться. Перестал быть мальчишкой, наверное, так надо сказать.