Острая, как бритва, боль вспыхивает в груди. Я сгибаюсь пополам и на секунду слепну, едва не скатившись задницей вниз по лестнице. Десмонд снова собирается броситься на меня, но его яростный взгляд становится менее взбешенным при виде девушки, появившейся из дома.
– Прежде чем ты его убьешь, позволь мне это сделать.
О, черт. Я совсем забыл, какой Кристи может быть свирепой.
Я выпрямляюсь в полный рост и готовлюсь вновь принять удар. Что скрывать, я это заслужил. Я даже согласен на то, чтобы Десмонд и Кристи вдвоем оторвут мне голову и будут танцевать вокруг моего окровавленного трупа.
Кристи мчится на меня, и я начинаю слегка беспокоиться.
– Перед тем, как вы убьете меня, я хочу сказать, что у меня была причина…
Изящная ладонь Кристи будто превращается в опасный кастет и врезается в мою грудь. Я снова сгибаюсь пополам, перед глазами сыпятся звезды. Хватаю ртом воздух и вместе с этим сдерживаю болезненный взрыв смеха.
Интересно, сейчас подходящий момент, чтобы сказать, что удар Кристи стал сильнее, чем у Десмонда?
– Ты реально думаешь, что я поверю в то, что у тебя не было ни одной возможности сообщить мне, что ты жив? – возмущается Десмонд. – Ты гребаный эгоист, Кэш. Возможно, у тебя были причины исчезнуть на полгода, но ты мог…
– Я не хотел вас впутывать. Это было опасно.
Шок загорается в темных глазах Кристи. Она обменивается взглядом с Десмондом. Я жду, что Кристи снова испробует в деле очередной приемчик крав-мага. Но вместо этого она…
Притягивает меня к себе и обнимает.
– Ты засранец, Кэш, – Кристи стискивает меня в объятиях. – Я так боялась, что больше не увижу тебя!
Я роняю сумку на пол и обхватываю ее плечи.
– Я знаю, что поступил хреново и заставил вас нервничать, – бормочу я.
Кристи отстраняется и поднимает на меня сердитый взгляд.
– Я ждала, что ты сообщишь о себе какую-либо новость. Но вместо этого ты взял и исчез. Ты просто сошел с ума!
– Прости меня. Но у меня не было выбора, – я перевожу взгляд на Десмонда. – Я не хотел, чтобы вы были в этом замешаны.
Снова протягиваю брату руку.
– Обидам конец?
Его глаза мрачно сужаются.
На самом деле я не жду, что Десмонд меня простит. Но брат должен понять, что у меня были причины. Я не мог допустить, чтобы ему и Кристи угрожала опасность.
– Сколько раз я обещал тебя убить? – спрашивает Десмонд, вскинув бровь.
– Однажды ты это сделаешь, – усмехаюсь я. – Но не сегодня.
Десмонд не может ничего с собой сделать и хмыкает. Затем хлопает по моей руке и прижимает, чтобы обнять.
– Сомневаюсь, что когда-то это сделаю, – говорит он. – Так вышло, что тебя любит моя жена. Не хочу ее расстраивать.
– Просто признайся, что ты любишь меня, – саркастично произношу я и подмигиваю Кристи.
Она усмехается и качает головой.
– Я рада, что некоторые вещи навсегда остаются с тобой.
Я поднимаю сумку, и мы втроем заходим в дом. В воздухе ощущается запах свежей выпечки, перемешанный с ароматом цветов. Наверняка Доротея готовит что-то вкусное, чтобы побаловать Десмонда и Кристи.
Миную парадную лестницу и иду дальше, чтобы избежать лишних вопросов и причитаний Доротеи о том, куда я пропал, и как она переживала все это время. Я оказываюсь в задней части гостиной и останавливаюсь рядом с камином.
Здесь все осталось таким же, когда мама была жива. Она занималась внутренним декором, и папа решил ничего не менять. Тут по-прежнему много свободного пространства, светлые стены и мебель с элегантными дизайном.
Я достаю из сумки мамины фотографии и выставляю их в ряд на каминной полке. Десмонд подходит и берет один из снимков, где маме не больше десяти лет. Несколько секунд брат разглядывает фото и молчит.
– Даже не верится, что она когда-то была совсем маленькой, – признается он.
Я вынимаю из сумки видеокассеты и оставляю их на столе.
– Это ее старые видеозаписи. Нам нужно их оцифровать и сделать копии.
– Отличная идея, – соглашается Десмонд.
Он переводит взгляд с моего лица за мою спину. Повернувшись, я вижу отца, застывшего на лестнице. Он наблюдает за нами. На нем строгие черные брюки, пиджак и голубая рубашка. На запястье поблескивают золотые часы, похожие на те, которые подарил мне Десмонд.
– Привет, пап, – я выступаю вперед.
Отец спускается и идет к нам.
– Как добрался? – спрашивает он.
Его вопрос звучит безмятежно, но на лице сохраняется тень волнения и беспокойства.
– Все в порядке, – отзываюсь я.
Отец кивает и приближается, останавливаясь напротив меня. Я смотрю ему в глаза и жду, когда он начнет засыпать меня вопросами и уточнять каждую деталь. А потом примется отчитывать, как непутевую малолетку.
И он будет прав.
Я пропадал слишком долго и не сообщал о себе. Отец имеет право знать, что стало причиной моей очередной выходки. И все его будущие упреки и наставления имеют весомую почву.
Я всегда был проблемным сыном. Но почему-то отец никогда не сомневался во мне и находил оправдания. Однако всему есть предел, в том числе и его терпению.
– У тебя наверняка есть вопросы, – начинаю я. – И ты хочешь поговорить.
– Фрэнк мне все рассказал. Мы с ним поддерживали связь, пока ты и Кимберли… – отец замолкает, подбирая подходящее слово. – Отсутствовали.
Мои брови приподнимаются от удивления. Выходит, мой отец и Фрэнк… общались? Скорее всего исчезновение их детей смогло в какой-то мере их сблизить.
– И как много ты знаешь? – спрашиваю я.
Отец мягко улыбается.
– Достаточно, чтобы я мог гордиться своим сыном.
С этими словами он обхватывает мои плечи и притягивает к себе. Я обнимаю его, чувствуя аромат древесного парфюма, который отец не менял последние лет пятнадцать. Грудь стягивает от боли, и в то же время я испытываю облегчение.
Я дома.
– Я скучал по тебе, – признаюсь я.
– Я тоже, – отец похлопывает меня по спине и отстраняется. – Я на самом деле горжусь тобой. Когда мы встречались в последний раз, передо мной был парень, имеющий слабости. Но теперь я вижу перед собой мужчину, который не боится трудностей.
– Я знаю, что был не самым примерным сыном. Со мной постоянно случались проблемы. Но мне повезло с семьей. Я не так часто говорил это маме. Ни разу не говорил об этом тебе, – я перевожу взгляд на Десмонда. – Ты тоже от меня редко это слышишь.
– Ты ему расскажешь? – Десмонд смотрит на папу. –