– Моя дорогая Виталия! – протянув руки для объятий, громко воскликнул Ян и двинулся в мою сторону. – Тебе идет счастливая роль невесты!
– Ян, ты не в себе? – сухо спросила я, отодвигаясь от гения.
– И ты по-прежнему грубая, как наждачная бумага, – заключил он. – Поздравь меня! Атлас с двуликими бестиями пользуется бешеной популярностью! Привез тебе экземпляр. И журнал с заметкой обо мне. Я рассказывал, как поймал в южных драконовых землях огнедышащую виверну. Люди в восторге!
– Поздравляю, – сухо бросила я, промолчав, что в альбоме указано имя «Январин Лунецкий». Мелкими буквами, под рисунками.
Данри, сцепив руки в замок, терпеливо дожидалась, когда на нее обратят внимание и позволят переступить через магически выжженный в мраморном полу контур портального круга. Без приглашения младшая сестра изгнанника не смела сойти с места.
– Добро пожаловать во дворец кейрима, госпожа Элори, – поприветствовала я на родолесском.
– Благодарю, госпожа Егорьева. – Кажется, она перевела дыхание.
– Мы привезли добрачный портрет, – объявил Ян.
– Ты с ним действительно не можешь расстаться? – удивилась я.
– Твой добрачный портрет, Виталия! – хохотнул он. – Неделю писал!
Работу он демонстрировал в моих покоях. Слуги установили портрет на треногу и прикрыли полотнищем. Мама с Лизой сидели на диване, готовые упасть в обморок от восхищения. Зная буйную фантазию гения живописи, я позитивного настроя не разделяла, но слабый огонек надежды, что меня изобразят без ритуальных рогов, внутри теплился.
– Мой жених сейчас нарасхват, – хвастала Данри успехами будущего мужа. – У него очередь, но мастер отказался от всех заказов ради невесты владыки. Вы же в курсе, что творчество Янгеля Подлунного бесценно?
– Но ты, Виталия, цени! – высокомерно потребовал Ян. – Готова восхищаться?
Резким движением он сорвал с картины полотнище, и тренога пошатнулась. Мама странно крякнула, Лиза сдавленно охнула, и на комнату обрушилась оглушительная тишина. Я рассматривала портрет и пыталась вернуть дар речи. Никогда ничего подобного не видела!
На холсте бородатый, как дикий варвар, Эсхард, одетый в звериную шкуру, сильными руками прижимал меня к мощной груди и пытался утащить в портальный проход. Видимо, похищал в Хайдес. Вокруг витал зеленый туман, светились символы драконьего языка, а я, по виду лет на пять моложе реального возраста, застыла с раскрытым ртом. Никак от восторга, что меня пытался своровать владыка драконов.
– Ян, – нашла я в себе силы прервать долгое молчание, – у меня только один вопрос: почему на добрачном портрете нас двое?
– В каждой картине спрятан сакраментальный смысл! – возмутился он. – Этот портрет всем говорит, что вы с владыкой Нордвеем еще до брака стали неделимым целым.
Единственное, о чем говорил подарок, – что я никогда не позволю Янгелю Подлунному писать портреты своих детей.
– А что вы скажете, милые дамы? – обратился Ян, начиная впадать в панику.
– Почему владыка в звериной шкуре, как из леса выбрался? – с детской непосредственностью спросила Лиза. – В этом тоже заключен сакраментальный смысл?
– Это художественное допущение! – воскликнул Ян.
– Янгель – художник! – возмутилась Данри. – Он так видит!
– Милый мальчик, начинай носить очки, – с деликатностью огнедышащей бестии посоветовала моя маменька.
Потом мои горничные в два голоса рассказывали, что Ян звал в покои лекаря и просил немедленно выдать успокоительные капли. Видимо, совсем беднягу добила встреча с прямолинейной семьей Егорьевых.
Вернувшись с острова, Эсхард первым делом зашел в мои покои и резко замер, увидев наш портрет. Густые брови поползли на лоб.
– Не задавай вопросов, – посоветовала я. – Просто цени.
– Я, безусловно, ценю, – согласился он, не сводя взгляда с картины. – Но что это за народное творчество?
– Наш добрачный портрет кисти Янгеля Подлунного, – пояснила я, вставая рядышком. – Не ищи тайных смыслов. Он художник и так видит.
– Он видит меня пещерным варваром, а тебя – девой в беде? – с доброй долей иронии уточнил Эсхард.
– Что сказать? Своды нашего дворца Ян расписывать точно не будет, – пожала я плечами. – Как прошла охота?
– Полагаю, твой зять запомнит этот день надолго, – обнимая меня, вымолвил владыка. – Он увидел виверн.
– Ты заставил его ловить бестий? – охнула я.
– Нет. – Эсхард хмыкнул. – Я сказал, что ты умеешь их ловить и в следующий раз непременно ему покажешь кейроба во второй ипостаси.
Вскоре дворец наполнился гостями и превратился в самое шумное место в Хайдесе. Зал для свадебных подарков наполнился дарами. В самом центре у всех на виду горделиво красовался портрет пещерного варвара и сворованной им нежной аристократки.
* * *
По древней традиции брачный ритуал проходил на закате. Жених забирал невесту из дома родителей, Эсхард пришел к моим покоям и постучал три раза. Двери широко распахнулись. Он стоял в знакомой позе, распрямив плечи и сложив руки за спиной. Высокий, красивый мужчина, мой будущий муж. Мы были в алом, как требовали законы Хайдеса, в простых нарядах, говорящих, что молодожены входят в новую жизнь. И только моя белая фата из родолесского кружева с живыми соцветьями красного цвета, пришпиленными Лизой поутру, выбивалась из драконьих традиций.
Ритуальная одежда превращалась в лоскуты, когда молодожены оборачивались драконами и взмывали в небо для первого брачного танца. Лавиния с Иридией утверждали, что такие лоскуты приносят счастье, и в городе наверняка целый год будут с лотков продавать клочки красной ткани. Я планировала отпустить в полет с теплым ветром фату.
Пересмешник у меня на плече, выглядывающий из-под кружевного покрова, понятно, в брачные традиции тоже не вписывался, но отодрать его оказалось попросту невозможно. Вейри стоически перенес укол магией, только покрепче сжал мерцающий хвост, кольцами обернувший мое предплечье. Пришлось выходить замуж в компании бестии. Видимо, чтобы я никогда не забывала о том, кем на самом деле являюсь: не только избранницей кейрима южных драконов, но и бестиологом.
– Почему у тебя на плече бельведер? – спросил Эсхард, не сводя с меня светлых глаз с вертикальным зрачком.
– Боится остаться сироткой, – ответила я и вышла из покоев.
За моей спиной плотно закрыли дверь…
По длинным дворцовым коридорам, держась за руки, мы прошли к обрядной башне, заменявшей во дворце храм драконьих богов и теплого ветра. Сначала нас встречали многочисленные слуги и бросали под ноги мелкие монетки. Ближе к башне выстроились гости. Приближенные и семья ждали в круглом ритуальном зале, в центре которого на каменной высокой ноге стояла золотая