Мир Демьяна качнулся. Владельцы уехали? Переписали? А где же его агенты — Борис и Валера? Вся его полугодовая работа, весь его гениальный план — коту под хвост.
Он молча вышел, сел в машину и открыл служебный планшет. Быстрая проверка по базам данных подтвердила худшие опасения. Владелец сменился. Прежние хозяева испарились. И его два агента — тоже.
— Уроды, — процедил он сквозь зубы. — Кинуть меня решили.
Демьян вернулся в Канцелярию. Вызвал своего помощника.
— Найди этих двоих, — он бросил на стол их досье. — Объяви в розыск. Подними их старые дела на пересмотрение.
Плевать. Если бы он умел отступать, то никогда бы не добился того, что имел. И раз он решил, что это место принесёт ему новые звёздочки на погоны, значит, так оно и будет.
— У нас есть один знакомый, которого мы разрабатываем, — обратился он к своему помощнику. — Тот, что поставляет тварей для бойцовских ям. Поезжай к нему. Скажешь, что от меня. Возьми что-нибудь маленькое, но боевое, в клетке. Затем, по моей команде, подъедешь к ветеринарной клинике. Адрес я тебе дам. И закинешь эту клетку прямо в окно.
— Понял, — кивнул подчинённый. — Сделаю.
— Конечно, сделаешь, — усмехнулся Демьян.
Он любил свою работу. И любил свой отдел. За последние годы он тщательно зачистил его от всех неугодных. Кого-то подставил, других с позором выгнал. И теперь все, кто остался, знали: неподчинение инспектору Агапову карается. Очень жестоко.
* * *
Такая жизнь мне, пожалуй, даже нравилась.
В ней есть какая-то предсказуемая, почти медитативная рутина. Утром я вышел из своей каморки, которая теперь по совместительству является и моим домом, перевернул на входной двери табличку с «Закрыто» на «Открыто», и начался рабочий день.
И люди пошли. Нескончаемым потоком. Я теперь врач. Местный Айболит, как тут назывался один сказочный персонаж.
Идеально. Я даже не думал, что всё может сложиться настолько удачно. В прошлой жизни, если бы мне сказали, что я буду заниматься вот этим, я бы, наверное, очень удивился. Удивился тому, насколько простую и, откровенно говоря, паршивую работу можно делать, да ещё и получать за это неплохое вознаграждение.
В моих мирах никто бы не потащил собаку к химерологу, если у той просто растяжение. Хозяин сам бы вправил лапу, наложил шину и дал бы отвар из целебных трав. А если собака чихнула, ей бы просто дали понюхать корень мандрагоры, и насморк прошёл бы через пять минут. Здесь же не было даже простейших зелий. Любая мелочь — и они бегут к специалисту.
Что ж, меня это более чем устраивало.
Но самое главное, самое ценное в этой работе — не деньги. И не крыша над головой. А то, что у меня появился постоянный, неиссякаемый источник… материала. Каждый день ко мне приносят десятки самых разных существ. И каждое из них — носитель уникальных атрибутов.
Я держал перед собой на ладони маленький, переливающийся сгусток энергии. Он выглядел как крошечный чёрный шар, внутри которого клубился тёмный туман. Время от времени его поверхность искажалась, принимая очертания беззвучно кричащего лица, а затем снова сглаживалась. Это был атрибут «Истеричность», который я извлёк из самого милого хомяка, которого когда-либо видел. Пушистый комочек чистого умиления, который, правда, страдал нотками безумия.
Самое удивительное, что этот атрибут достался мне совершенно бесплатно. В моём прошлом мире за такую диковинку пришлось бы выложить не меньше пятидесяти, а то и всех семидесяти золотых. А тут — пожалуйста, бери не хочу.
Дверь клиники распахнулась, и в приёмную влетела заплаканная женщина, прижимая к груди переноску, из которой доносилось жалобное мяуканье.
— Доктор! Усыпляем? — с порога выпалила она, рыдая в три ручья.
Следом за ней вбежал её муж, который пытался её успокоить, но получалось у него, откровенно говоря, хреново.
— Я так и знала! — причитала женщина. — Всё! Это конец! Ой, божечки, ну за что нам это⁈
Я устало вздохнул.
— Здравствуйте. Что случилось?
— Всё плохо! Она не выживет, я знаю! Всё очень плохо!
Я молча взял у неё переноску. Кошка сидела с огромными, полными вселенского ужаса глазами и смотрела то на свою хозяйку, то на меня, будто умоляя: «Не надо, дядя, не надо!»
Беглый осмотр занял не больше десяти секунд. Обычное растяжение правой задней ноги. Возможно, с небольшим вывихом.
— У вашей кошки просто растяжение лапы, — констатировал я.
— Да! Я знаю! Всё так серьёзно! — зарыдала женщина. — Усыпляйте! Я не могу видеть, как она мучится!
Я вспомнил, как будучи молодым специалистом, мне отчаянно нужны были деньги на обустройство первой лаборатории. Тогда приходилось подрабатывать, решая подобные «проблемы». Навыки никуда не делись.
— Ладно, — сказал я примирительно. — Я постараюсь что-то сделать, чтобы её не пришлось усыплять. Не переживайте.
— Ой, доктор, правда⁈ — лицо хозяйки тут же просветлело. — Я буду так благодарна!
Я посмотрел на кошку.
— Ну что, пойдём, посмотрим тебя?
Животное зашипело и выпустило когти, явно собираясь драться за свою жизнь.
— Без проблем, — пожал я плечами. — Можем и усыпить.
Кошка тут же передумала. Она пулей выскочила из переноски, и сама рванула в операционную. Когда я вошёл следом, она уже лежала на столе, раскинув лапы в четыре стороны, с видом «делай, что хочешь, я готова».
Я усмехнулся и положил ей руку на голову. Лёгкий импульс энергии — и она уснула. Затем я взялся за больную лапу. Кости были на месте, но одна из мышц из-за врождённой патологии была перекручена вокруг сустава. Именно поэтому у неё случился вывих. Ещё один импульс, более точечный. Я размягчил костную и мышечную ткань, поставил всё на место, укрепил связки.
Вся «операция» заняла не больше пяти минут.
Пока я возился с кошкой, краем глаза поглядывал на небольшой телевизор, висевший на стене. Шли местные новости. Диктор с каменным лицом вещал:
«…в результате конфликта между представителями двух знатных родов произошла потасовка, в ходе которой пострадал случайный прохожий. К сожалению, от полученных травм он скончался. Семье погибшего уже выплачена щедрая компенсация. Инцидент исчерпан».
Я покачал головой. И всё? Просто «инцидент исчерпан»? Удивительный мир.
Кошка проснулась. Я заставил её немного походить, попрыгать. Всё было в полном порядке. Но для вида я всё же решил наложить повязку.
— Так, стой смирно, — сказал я, доставая бинт.
Кошка зашипела.
— Тихо. А то усыплю.