В глазах Сайлона мелькнула беззвучная усмешка.
Эта зверолюдка действительно думает, что сможет обмануть меня столь неискусной, наивной ложью?
— Ты уверена, что не знаешь? — он сделал шаг вперёд, и воздух вокруг него стал ещё холоднее. — Боюсь, в таком случае нам придётся забрать всех вас на допрос. Дело важное, срочное, и не все могут остаться целыми по его окончанию. — он сделал искусственную паузу, давая словам просочиться в её сознание. — Особенно те две маленькие, крохотные жизни, что сейчас сидят в своей комнате и пытаются понять, что происходит.
Лицо Карии побелело. Угроза была настолько прямой и чудовищной, что её притворство развеялось как дым. Кайла ахнула, смотря на «инквизитора» с ужасом. Он что, угрожает маленьким детям?
— Хорошо! — выдохнула Кария, её голос дрожал. — Хорошо… Это был мой… знакомый. Его… его зовут Сэм. Он авантюрист, но он… — тут её голос дрогнул, и в её глазах промелькнуло смятение. Она вспомнила странные моменты при общении с Сэмом, то, как её необъяснимо к нему тянуло, и тянет даже сейчас.
В голове Сайлона щёлкнуло.
— Авантюрист, значит… — он протянул слова, впитывая информацию. — А где он сейчас?
— Не… не знаю, я его давно не видела, — искренне ответила Кария.
— Хм, — Сайлон задумчиво хмыкнул, его взгляд ещё раз скользнул по магическому холодильнику, и он, не сказав больше ни слова, развернулся и вышел из подвала, оставив двух женщин в леденящем ужасе.
Покинув дом, он спокойным размеренным шагом шёл по улице, не выражая беспокойства. Однако его разум прямо сейчас работал с бешеной скоростью.
Сначала, почувствовав демоническую природу, я заинтересовался. Подумал о потенциальном союзнике, могущественном существе, с которым можно было бы объединиться, чтобы бросить вызов самим основам этого мира. Но теперь…
Он снова представил себе эту идиотскую морозильную камеру, работающую на драгоценной демонической энергии.
Теперь мне кажется, что этот демон… полнейший идиот.
В это же время.
— Давай, девчонки, — растянул я, развалившись на полу. — Ты… давай ко мне поближе, используй рот и отсоси как следует. Ты давай садись мне на лицо. А вы… вы… пододвиньте свои попки к моим рукам.
Девушки послушно, с отлаженной плавностью, начали двигаться, их тела сливались в единую, извивающуюся тень в полумраке.
Одна опустилась на колени передо мной и взяла в рот. Другая, с тихим вздохом, опустилась на лицо, и мои плечи напряглись в немом усилии. Ещё две, перешептываясь, приблизились к рукам, демонстрируя спины, бёдра и свои задницы со сладкими дырочками. Мои пальцы сжались, впиваясь в мягкие округлости, а после, найдя на ощупь их киски, я вонзился пальцами внутрь.
Раздался сдавленный стон, слившийся с моим тяжёлым дыханием. Я пытался что-то сказать, но голос был глухим и приглушённым из-за пизды на моем лице. Комната быстро погрузилась в густую, тягучую атмосферу.
Воздух стал сладким и тяжёлым от смеси запахов возбуждённых тел. В этот же момент дверь с лёгким скрипом открылась. На пороге появилась Балия. Её взгляд скользнул по сплетённым телам, и на её губах появилась хитрая, знающая улыбка.
— Ой, вы уже начали! — воскликнула она, в её голосе звучала азартная нота.
Не теряя ни секунды, она подскочила к нам и буквально нырнула вниз, к моему члену, где на коленях уже была одна из девушек. Два их личика слились в поцелуе вокруг моего пульсирующего ствола, ставшего источником приглушённых стонов и влажных звуков.
О боже! Просто великолепно! — пронеслась мысль в моей голове, когда я ощутил приятные, жадные две пары губ на своём члене. — О да-а!
Глава 19
Проснувшись в груде голых тел, я чувствовал себя просто отлично — приятная усталость разливалась по мышцам тёплой ленью. Ночь была более чем бурной, а короткий сон в компании упругих сисек и мягких задниц вместо подушек хорошенько так меня освежил. Психика явно благодарила за такой качественный отдых.
Потягиваясь и лениво отстраняясь от спящей девушки, я направился к покоям трёхглазого чудака. Постучал, заглянул внутрь и застыл на пороге. Зрелище было то ещё.
Зразор сидел за столом, погружённый в какой-то сложный ритуал чистки. Перед ним лежала хитроумная штуковина, усыпанная мельчайшими символами, от которой исходило едва заметное свечение. Но самое гипнотизирующее было в том, как он это делал.
Двумя руками он с ювелирной точностью протирал разные части прибора тряпочками, смоченными в маслах с разными запахами — от резкого серного до сладковатого цветочного. А его три глаза работали в абсолютно независимом режиме: левый следил за движениями правой руки, правый — за левой, а центральный, холодный и аналитический, выискивал на поверхности малейшие царапины или потускнения рун. Картина идеальной, почти пугающей многозадачности.
— Вхожу? — постучал я костяшками в дверной косяк, стараясь не сбить его концентрацию.
Центральный глаз медленно поднялся на меня, в то время как два других продолжали неотрывно следить за работой рук.
— Входи. Как раз заканчиваю профилактику. Эти механизмы капризнее знатной дамы в лунную ночь, — его скрипучий голос звучал ровно, без единой нотки отвлечения.
Я вошёл и огляделся. Комната явно преобразилась с момента его заселения. Появилась не только простейшая мебель вроде стола и пары стульев, но и несколько массивных шкафов, забитых непонятными приборами и ящиками. В углу стояли два прочных сундука с сложными замками. Глядя на них, я невольно подумал:
Интересно, не в них ли покоится всё то золото, что он заработал за долгие годы на продаже своих артефактов?
Облокотившись о косяк, я начал с главного:
— Итак, город. Что ещё показали твои «артефакты»? Касательно инквизиторов этих?
Пальцы Зразора не остановились, продолжая полировать сложный механизм.
— Ситуация динамична, но предсказуема. Старик травит колодцы. Второй пытается мешать. Банальная борьба света и тьмы, словно в дешёвом романе.
Что? Травит колодцы? — удивился я. — Не к добру это… Там ведь живёт Кария, и ещё несколько моих знакомых. Даже Никира будет жалко — неплохой ведь парень в целом. Хм. Ну, с другой стороны, раз настоящий инквизитор начал ему мешать, может, всё само собой уладится?
— Вот как, — выдохнул я с лёгкой досадой. — А в чём его цель, ты случайно не выяснил? Власть над городом или нечто большее?
— Власть — лишь инструмент, — философски заметил Зразор, начиная полировать очередную рубиновую вставку до кровавого блеска.