– Интересно, для чего тебе это? На той улице живут одни богатеи, – тут же встряла сестра.
– Действительно, для чего? – поддержала мама.
Только Валере было плевать на двадцать первый дом и «богатеев». На его счастье, мы не стали дальше развивать тему Кати Ведерниковой, и брат снова уткнулся в телефон.
Пока я судорожно придумывала, что мне ответить, Лена снова подключилась:
– И председателя никакого не надо, я и так знаю, кто там живет.
– Откуда?
– В профессиональных целях, естественно! Весь наш поселок – мои потенциальные клиенты. Там живут Леука.
Я отлично знала фамилию Мирона и все-таки прикинулась дурочкой:
– Это фамилия такая?
– Ну да, они еще в прошлом году заехали. Неужели ты не заметила?
Мирона сложно было не заметить в нашем поселке, и все-таки меня интересовало другое.
– Я тоже знаю, кто живет в этом доме, – сказала мама, – бизнесмен московский, застройщик.
– А дети у него есть? – перешла я к главному.
– Есть, двое сыновей, – ответила сестра.
– Отлично! Я так и подумала, – задумчиво отозвалась я, подперев щеку кулаком.
– Ты познакомилась с кем-то из них? – загорелась Лена. – Со старшим? С Мироном? Он такой красавчик! Но вряд ли обратил бы на тебя внимание, ты для него слишком мелкая.
– Познакомилась с обоими, – в пику сестре ответила я. Впрочем, это чистая правда. Знала бы еще Лена, что поводом для знакомства послужил щенок, – с ума сошла бы. – А у Мирона, кстати, невеста есть. Очень красивая. Может, попросят тебя тортик им на свадьбу сварганить.
Лена, разумеется, оскорбилась. А мама, чтобы снять и это напряжение, вернулась к обсуждению аллергии Кати Ведерниковой… * * *
Мой первый в жизни речной круиз должен был продлиться шесть дней. И, несмотря на то что отправление только вечером, прибыть на пристань необходимо рано утром.
Провожать меня до остановки вышла вся семья вместе с собаками. Погода, как назло, впервые за долгое время была пасмурной. С неба накрапывал мелкий невидимый дождь. Пока мы шли по улице, собаки поочередно вздыхали, чуя нашу скорую разлуку. Валера молча нес мою сумку, мама, как обычно, давала напутствия. А когда к остановке подкатил автобус, внезапно растроганная Ленка протянула мне свой огромный прозрачный зонт.
– Бери-бери, – сказала она, – вдруг дожди затянутся.
Лена у нас любит приметные вещи: носит туфли на высоких каблуках, покупает длинные трости-зонты, печет громадные торты… Когда я смеюсь по этому поводу, сестра с серьезным видом замечает, что она, в отличие от некоторых, глобально мыслит.
С дорожной сумкой и большущим зонтом, который я как будто позаимствовала у Гулливера, я загрузилась в общественный транспорт.
На речном вокзале меня тут же подхватил сильный ветер. Дождь разошелся, и теперь я была рада, что сестра отдала мне свой зонт. Из-за стекающих по нему капель я не сразу заметила Дарину, которая стояла под козырьком и ждала меня. Вид у подруги был недовольный и заспанный. Наверное, гуляла всю ночь напролет со своим драгоценным Яном.
– Привет! – первой поздоровалась Дарина. – А ты чего с собой теплицу принесла?
– Очень смешно, – буркнула я, приглашая подругу под свой зонт. Вдвоем мы без проблем под ним поместились и направились к нашему теплоходу. – Принесла с собой вот для этого – чтобы ты не промокла.
– Спасибо тебе, заботливая моя! – Дарина взяла меня под руку. – Я на такси. Такой дождь зарядил! А у меня, между прочим, техника.
Подруга постучала по сумке, в которой лежал фотоаппарат.
– Ах да, ты ж у нас фотограф! – усмехнулась я.
– Ты что, до сих пор дуешься? Если мне предложили эту вакансию, что ж мне, отказываться? Техника дома простаивает.
Тут я едва не расхохоталась. Дарине нужен был фотоаппарат только в тех случаях, когда на горизонте маячил симпатичный парень.
– А еще фотографы могут официально посещать все мероприятия. И я смогу Яна щелкнуть на выступлении. Войди в мое положение!
«Ян, Ян, Ян, Ян…» Теперь мы говорили только о нем. У Дарины впервые начались отношения с реальным парнем, и это не могло не отразиться на нашей дружбе. Я чувствовала зарождающуюся ревность.
– Ты чего меня караулишь, а не идешь со своим обожаемым Яном?
– Танцоры и музыканты позже придут, – беспечно ответила Дарина. – И прекрати дуться, Василиса! Ты просто еще плохо знаешь Яна. Когда вы подружитесь, будешь его обожать. Ян такой веселый! Еще ни с одним человеком мне не было так интересно.
Я сделала вид, что собираюсь вытолкнуть Дарину из-под зонта под дождь, но подруга засмеялась и еще крепче схватила меня за локоть.
– Да я шучу! С тобой мне тоже хорошо. Ян будет позже, но я приехала, чтобы помочь вам на кухне. Олеся мне вчера сказала по телефону, что вам предстоит привести в порядок ресторан.
– Какая жертвенность! – проворчала я, но Дарину больше выпихивать не стала.
Внезапно перед нами, спасаясь от дождя, пробежала девчонка. Она прошлепала по луже, обдав нас водой. Дарина взвыла:
– Куда ж ты прешь, мелкая курица!
– Она ж, наверное, не нарочно, – смутилась я.
Дарина пригляделась:
– Это ж та самая рыжая, с фотоаппаратом! Помнишь?
Девчонка обернулась и показала нам язык. Судя по всему, нас тоже запомнили.
– Нет, ну ты видела? – повернулась ко мне возмущенная Дарина. – А у нее еще моя неудачная фотка осталась! Попадется она мне в третий раз, обязательно уши надеру!..
Следующие несколько часов мы отдраивали ресторан, который находился на шлюпочной палубе. Подозреваю, что Дарина была не рада, что вызвалась нам помочь, но тем не менее не жаловалась. Олеся тоже мужественно справлялась со всеми встречающимися на нашем пути трудностями, поэтому и мне было неудобно ныть, хотя от бытовой химии уже щипало в глазах. Зато мы успели познакомиться с другими ребятами-официантами. В какой-то момент Дарина сняла желтые резиновые перчатки и сделала несколько снимков на телефон.
– Когда вернемся домой, заведу блог. Сделаю модный путевой дневник, назову его «Страсти в круизе».
Пока наш управляющий отвернулся, мы принялись дурачиться и позировать Дарине для будущих круизных мемуаров.
Но, как бы мы ни веселились, сил уже совсем не было. После уборки мы отправились на новый инструктаж по технике безопасности. Вместе с проводниками получили спасательные жилеты и выслушали напутственные слова. Уставшие, смотрели мы настороженно и даже немного напуганно. Такой настрой не понравился капитану.
– А что с вашими лицами? Можно кирпичный завод отстроить, – пошутил он.
Его слова вызвали улыбку и негромкие смешки. А потом на борту появились музыканты и танцоры, нижнюю палубу заполонили шумные парни и девушки. Погода к вечеру тоже разгулялась. Сквозь стальные тучи проглядывало солнце.
Нам с Дариной досталась небольшая двухместная каюта, в которой было необходимое: шкаф, тумбочка, холодильник, кондиционер, санузел с душем и бортовое радио. Вместо окна – иллюминатор.
– Вот это хоромы! – присвистнула Дарина. – Давненько мы друг у друга не ночевали. Я надеюсь, ты не начала храпеть?
Я молча оглядывала две узкие кровати, которые располагались друг напротив друга.
– Ура! Зеркало есть! – продолжила обследовать нашу каюту Дарина.
До прибытия пассажиров оставалось совсем немного времени. В дверь постучали.
– Тук-тук! Освоились? – веселым голосом спросила Олеся, заглянув в нашу каюту.
– Ну так… – отозвалась Дарина. – Привыкаем.
– Вася, я тебе форму принесла. – Олеся протянула мне пакет с рабочей одеждой. Я со вздохом ее приняла. Форму я не переваривала ни в каком виде. Даже в школе протестовала. Пусть в новых компаниях я вела себя неприметно, но выделяться внешним видом мне нравилось еще с детства.
Словно прочитав мои мысли, Олеся напомнила:
– Вась, только не забудь волосы собрать и кольцо из носа вытащить!
Брюки, белая рубашка и строгая костюмная жилетка показались мне страшно старомодными. Как из девяностых. Везет Дарине! Она может работать в своей одежде, только бейджик обязателен. Пока я переодевалась, подруга выскользнула из нашей каюты. Я обнаружила ее на палубе рядом с Олесей, которая уже была одета точно в такую же рубашку и жилет с подплечниками, как и у меня. Дарина слушала болтовню одногруппницы со скучающим видом, но когда я вышла и встала рядом с Олесей, подруга не сдержалась и прыснула: