– В чем?
– Она сама этого не понимает. Что все все забудут. Не она первая, не она последняя. Просто она суетится, привлекает к себе внимание, теперь еще и сама поднимает грязное белье. Отсюда столько шума.
Эля затянулся и медленно выдохнул.
– Не вовремя это все, – заключил он и потушил сигарету о перила беседки.
Надя не успела спросить, что именно не вовремя и почему, как из общей брани вырвался хриплый вопль:
– И чтобы я тебя больше не видела!
Все тут же повернулись на крик. Главная из нападавших девушек, та самая Аня, тяжело переводила дух и с ненавистью смотрела вслед убегающей прочь от здания Ларисе. Когда та скрылась за деревьями, девушка окинула двор яростным взглядом и даже сделала шаг в сторону беседки, но передумала. Бросила что-то подругам, развернулась, и дружной толпой они ринулись в общежитие.
– Не знаю, кто там ей изменял, но земля ему пухом, – вздохнул Эля и покачал головой. – Надеюсь, ума хватит закончить семейные разборки до комендантского часа.
Надю же куда больше заботила убежавшая в слезах учительница. Она хотела пойти следом, поддержать ее, сказать хоть что-нибудь…
– Плохая идея, – словно прочитал ее мысли Эльдар. – Ты для нее будешь как красная тряпка для быка.
– Но кто-то же должен ей помочь! У нее здесь нет родных, да и друзей, кажется, тоже…
– Если за несколько месяцев в полном народа общежитии ты не смог обзавестись хотя бы одним другом или хорошим приятелем, это о чем-то да говорит. К тому же ты понятия не имеешь, куда она пошла. Может, к знакомым в городе, к коллегам или куда-то еще. Оставь это.
Если подумать здраво, он был прав, но сердцем Надя совсем не была с ним согласна. Она бы убежала из беседки прямо сейчас, но рука Эльдара по-прежнему лежала на ее плече, и девушка знала, что из его хватки не вырвется. Смирившись, она позволила отвести себя к общежитию, но решила, что дождется Ларису и поговорит с ней, когда та вернется. Пусть она и не знала, чем помочь несчастной девушке, но могла хотя бы ее выслушать.
Однако в общежитие Лариса так и не вернулась. Надя крутилась на первом этаже до самого закрытия, но не встретила заплаканную блондинку. Мысль о том, что она упустила единственный шанс поддержать девушку, колоколом отдавалась в голове. Зря она послушала Эльдара.
– Явилась, не запылилась, – проворчала соседка, когда она зашла в комнату ровно в десять. – Где ты пропадала?
– Мы с Элей видели, как какие-то девушки набросились на Ларису и она убежала. Я хотела дождаться ее…
– Зачем? – Лена недоуменно уставилась на нее. – Я слышала об этой истории с Анькой. Там все хороши, особенно кобель ее. Но Ларка, конечно, устроила… Можно подумать, жизнь заканчивается!
Надя попыталась было возразить, но та не дала и слова вставить:
– Подумаешь, узнали о залете! С кем не бывало? Ну сходила бы либо замуж, либо на аборт, еще неизвестно, что проще, все бы почесали языками недельку и забыли. Как будто мало наших на аборты бегает. Нет же, она подняла вой на всю больницу, да еще и по всем своим дружкам начала бегать. Сама этот скандал и раздула, а теперь строит из себя бедную-несчастную. Если Анька ее довела, надеюсь, она уже либо аборт сделает, либо из общаги съедет.
– Ты так говоришь, будто это легко, – покачала головой Надя, но Лена только фыркнула.
– Проще сделать, чем сказать, – отрезала она. – И чем дольше собираться, тем хуже. Плавали, знаем.
На молчаливый ужас соседки Лена только рассмеялась.
– А ты как думала? Все в одной очереди к гинекологу сидели. Как иначе-то? Детей рожать – так из общаги выгонят, а чешется у всех. Кто мужиков нормальных находит, съезжают, а остальным что делать? Ты, вон, нашла себе такого!
Блондинка обняла Надю за плечи, и та улыбнулась уголками губ. Хоть это и тяготило, но сейчас она ничего не могла сделать. Пообещав себе найти Ларису на следующий день, Надя потрясла головой, отбросила печальные мысли до завтра и посвятила всю себя подруге, с которой они совсем скоро должны были расстаться.
Общежитие погрузилось в сон, но их окно на пятом этаже погасло одним из последних, когда беседа ни о чем переместилась в кровать. Лена вдохновенно описывала Наде свои планы на жизнь, заплетая рыжие волосы в мелкие косички. Надя смотрела в будущее не так уверенно, но ей нравилось слушать рассказы про работящего мужа, трех детей и кота.
– Где ты найдешь все это в Шахтаре? – поинтересовалась она, сморщившись, когда соседка сильно дернула прядь волос.
– Нигде, – спокойно ответила Лена. – Город-то помирает медленно, но верно. Целевое свое я уже отработала, сейчас вот деньги коплю. Общежитие ж копейки стоит. Потом в областной центр поеду. Не понравится там – уеду в деревню, куплю дом, заведу хозяйство.
– Ты? Хозяйство?!
– А что? – притворно оскорбилась она. – Я, вообще-то, деревенская, могу и корову подоить, и дрова нарубить. К тому же медсестра, на селе точно не пропаду. Девка я видная, кавалеры сразу появятся. Еще выбирать буду!
Она рассмеялась, и Надя тоже не сдержала смех.
– Хотела бы я иметь такой же точный план. – Она потрясла косичками и снова хихикнула.
– Тебе-то зачем? У тебя Серый есть, пусть он планирует.
– Как у тебя все просто! Я ведь совсем не знаю его семью, его город…
Ей тут же зарядили щелчком по лбу, и Надя обиженно взвизгнула.
– Эх, мать, всему тебя учить надо! – Лена потерла ее лоб и крепче прижала к груди. – Его семья – это вы двое и ваши будущие детишки. Свекровь надо держать от себя как можно дальше! А если она будет его пилить, то вспоминай… как там эту пословицу… Дневная кукушка ночную перекукует…
– Наоборот, – хихикнула Надя. – Но я поняла. Мне будет не хватать твоих советов.
– Пишите письма! – воскликнула та. – Может, и звонить друг другу будем. Хотя ты же знаешь нашу почту, весь город сразу узнает, как у тебя дела. Но письма пиши. И мне, и Эле. Мы будем скучать!
– Я тоже буду скучать, – призналась Надя. – И обязательно буду писать. Как устроимся, в гости позову!
Спать девушки собрались уже под утро. Лена вовсю зевала, но через силу накручивала бигуди, а Надя