– Если Комитет считает, что лучшего применения моим способностям не найдется, – с нажимом ответил Александр, – я этим займусь. Но тогда начинайте думать, что делать с архивариусом, потому что я работаю быстро!
– Этот вопрос мы вынесем на голосование после перерыва, – пресекла их спор равнодушная женщина. – А сейчас перерыв пятнадцать минут.
Надя отшатнулась, кинула быстрый взгляд на стойку гардероба – нет, не успеть, шаги уже у двери, – и шмыгнула за цветочную кадку, сжалась в комочек до боли в мышцах. Люди неспешно вышли в вестибюль. Кто-то пошел на улицу покурить, другим понадобился туалет, оставшиеся в зале неразборчиво что-то обсуждали. Надя боялась даже дышать, с ужасом понимая, как мало и ненадежно ее темное убежище. Подняв глаза – даже это движение показалось слишком громким, – она вперилась взглядом в красные цифры часов.
Пятнадцать минут длились вечность. Часы будто остановились, а члены Комитета забыли про собрание и решили погулять по пустой библиотеке. «Только бы не включили свет», – молилась девушка, вжимаясь в темноту. «Только бы не включили свет, только бы не включили свет, толькобыневключилисвет, толькобыневключилисвет…»
Хлопая входной дверью, вернулись курильщики. Все неторопливо поплыли к залу. Одна женщина задержалась у цветочного горшка. Подтянула колготки, зевнула, оправила юбку и скрылась в зале, плотно закрыв за собой дверь. Прошло еще несколько минут, прежде чем Надя позволила себе вдохнуть полной грудью и выпрямить затекшие ноги. Долгожданная тишина была настолько громкой, что Наде казалось, будто она оглохла.
«Надо бежать, – сказала она себе. – Бежать отсюда как можно быстрее и как можно дальше. Домой, домой, в спасительные стены общежития».
Она в два шага добежала до каморки гардеробщицы, запрыгнула в сапоги, накинула пальто, схватила сумку и, не отрывая взгляда от закрытых дверей зала, выскочила на улицу. Ноябрьский воздух немного остудил кипящую кровь, и девушка опасливо посмотрела на светящиеся окна первого этажа. Площадь оттуда просматривалась как на ладони, ее точно заметят. Думать было некогда, прятаться особо негде, и она побежала в другую сторону, чтобы обойти библиотеку сзади. Ноги сами несли ее по темным улочкам, мимо голых деревьев, которые уже совсем ее не пугали. Вряд ли что-то на свете могло напугать ее еще сильнее.
Добежав до общежития, Надя остановилась перед темным крыльцом и отдышалась. Ни в одном окне не горел свет: молодые специалисты рано вставали на работу и рано ложились. Только тут она вспомнила, что комендантский час давно пробил, и разочарованно хлопнула себя по лбу. Как она могла об этом забыть? Даже через окно с Эльдаром не поговоришь: первому этажу запрещено открывать окна.
Присев на корточки и уткнувшись взглядом в потрескавшуюся краску фасада, Надя задумалась. Конечно, рядом с общежитием спокойнее, чем в библиотеке, но дальше-то что? Впереди холодная осенняя ночь, несколько долгих часов в спящем городе. К Жене на квартиру так просто не заявишься, да и не знает она, где он живет. Все остальные друзья либо в общежитии, либо на сменах…
Блуждающий взгляд остановился на линии цоколя, светящейся в темноте грязным белым цветом. Надя наклонила голову, пытаясь понять, почему эта линия так притягивает взгляд. Встала, подошла ближе. Проследила от одного края здания к крыльцу и дальше. Потерла глаза, пытаясь убедиться, что ей не мерещится.
Здание накренилось: его левый край утопал в земле, а правый сантиметров на тридцать задирался вверх, обнажив грязный фундамент. Надя подняла голову к окнам своей комнаты, которые теперь казались еще выше, и подумала, что, быть может, все сложилось не так уж и плохо. Лучше спать в библиотеке, на ровной поверхности, чем падать с кровати из-за перекошенного общежития. С другой стороны, именно из библиотеки она сбежала посреди ночи, чтобы не попасться на глаза убийцам. «Да уж, хрен редьки не слаще», – нервно усмехнулась девушка и потерла ладони.
На безлюдном дворе посреди леса ноябрьская ночь ощущалась особенно холодной. Общежитие было единственным убежищем, сулившим тепло и домашний уют, но сейчас двери этого убежища были для нее закрыты, да Надя и не рискнула бы туда войти. Не после того, что она увидела. В памяти сразу всплыли и объяснения про рыхлую почву, которая не способна удержать тяжелое здание, и рассказ Эльдара про подземное чудовище. «Будем надеяться, оно сейчас спит», – подумала Надя с улыбкой, но все равно поспешила отойти от здания.
– И куда мне теперь идти? – вслух спросила она, возвращаясь через рощу к широкой улице. Звук собственного голоса разогнал тишину, и она немного приободрилась. – Кажется, Лена что-то говорила про скорую…
Тут ее осенило. Если вдруг Эльдар или Лена сейчас на работе, то есть в больнице, они могут пустить ее переночевать! Там тепло, сухо, есть горячий чай, может, даже удастся обсудить с Эльдаром тайное собрание Комитета. Вдохновленная этой идеей, Надя плотнее запахнула пальто и бодрым шагом направилась в больницу.
Шахтар словно вымер – ни людей, ни животных, ни работающих фонарей. Голые деревья и кусты рисовали жуткие фигуры в холодной осенней темноте. Надю это не пугало – ее пугали люди, которые могли прятаться в тенях. Убеждая себя, что Комитет еще заседает в библиотеке и ничего не подозревает, она спешила к единственному зданию с приветливо горящими окнами – к больнице.
Здесь, казалось, собрались все бодрствующие жители города. Они носили фельдшерскую одежду под старыми куртками и кучковались у машин скорой. Их было видно издалека: огоньки сигарет выделялись в ночи, курсировали от двери поликлиники к машине и рисовали красивые искрящиеся дуги, улетая в лужи. Иногда открывалась маленькая дверь, и фельдшеры прятались в тепле в ожидании работы. На скамейках неподалеку кучковались совсем другие бодрствующие горожане.
– Не туда идете, гражданочка, – окликнул ее пропитый голос почти у самого входа в больницу. – Закрыто там. Если в скоряк, то с другой стороны обойдите.
– А можете нам компанию составить, – предложил другой голос. Надя обернулась на собравшихся бомжей и боязливо втянула голову в плечи. – Как раз свеженького добыли.
Он открыл бутылку спирта, и девушка сморщилась от резкого запаха. Алкоголики были одеты куда теплее нее и явно чувствовали себя на улице как дома.
– Вас, может, проводить? – предложил первый.
– Гляньте на него, джентель-мен, – засмеялся кто-то и получил пинок.
– Люди ночью в больницу просто так не приходят. Аппендицит прихватил? Мож, рожаете?
Надя приподняла брови: на рожающую она была совсем не похожа.
– Я ищу Эльдара, – объяснила она. – Кощея. Не знаете, он сейчас здесь?
– Эльдар Амирович в другом здании работают. – Бомж махнул рукой куда-то в сторону от больницы. – Вон там, где лесок, морг