Двое дюжих полицейских стояли в паре шагов. Остальными командовал Эллиот.
– Не нужно! – встрепенулась я. – Мы лучше домой поедем.
Не хватало здесь только врачей. Как им объяснить кровь, следы пули? Бишоп-то уже цел.
– Вы сможете добраться одна? – уточнил полицейский скептически. – Давайте я выделю машину.
Я представила, как мы подъезжаем к «Бутылке» со всей помпой – с мигалками, полицейскими в форме… Бишоп потом меня растерзает.
– Вызову такси, – пожала плечами я, пытаясь незаметно вытереть испачканные в крови пальцы.
– Не нужно, – встрял подошедший Эллиот. – Я сам вас отвезу. Чуть позже, когда тут закончу.
– На твоей тарантайке? – хрипло подал голос Бишоп. – Уволь.
– На твоей, на твоей. Только не дергайся.
Лейтенант махнул подчиненным, и те помогли Бишопу подняться.
Устроили на лавочке, помялись рядом.
– Идите, я с ним побуду, – тихо сказала я.
Полицейские утопали в дом, откуда доносились властные команды лейтенанта.
Суетились медики возле раненого, дюжие парни паковали в мешок убитого.
А Бишоп сидел, раскинув руки. Он зажмурился и подставил лицо солнечным лучам.
– Думал, каюк мне. Отбегался.
Я опустилась рядом.
– Все позади.
И сама же скривилась. Что за банальности?
Бишоп распахнул глаза – усталые, в красной сетке полопавшихся сосудов.
– Зачем ты это сделала, Эмили?
Выглядел он живописно: рубашка без единой пуговицы, пятна крови на пиджаке, измятые и запачканные брюки.
– А я должна была просто смотреть? – резко ответила я.
Отвернулась. Интересно, куда подевалась моя сумка? Не помню.
– Да, – проронил Бишоп. – Он же теперь от тебя не отстанет.
– Выкручусь, – легко солгала я.
Думать о плохом не хотелось. Слишком много всего случилось. Слишком все это…
Страх за Бишопа схлынул, оставив изнеможение и дрожащие руки.
И вопрос.
– Ты сказал… – я с трудом находила слова. – Признался, что…
– Забудь! – перебил Бишоп резко. – Я ничего не соображал от боли и потери крови. Выкинь из головы.
Я прикусила губу и отвернулась.
– Почему?..
Вопрос повис в воздухе.
Бишоп не собирался отвечать. А я не собиралась забывать.
На выглянувшего из дома Эллиота я посмотрела почти с радостью.
Зря я завела этот разговор. Не время.
– Мисс Вудс! – позвал лейтенант. – Зайдите на минутку.
Я с сомнением покосилась на Бишопа, который снова смежил веки. Выглядел он неважно: усталые морщинки возле губ и на лбу, глубокие тени у глаз, бледность… Хотя это понятно, такая кровопотеря даром не проходит.
– Иди, – глухо сказал Бишоп. – Раньше закончим – раньше уедем.
Я кивнула, забыв, что он меня не видит, и поднялась.
Пообещала зачем-то:
– Я быстро!
Бишоп не ответил…
Эллиот вежливо посторонился, впуская меня. Бросил короткий взгляд на неподвижного Бишопа, дернул уголком рта.
– Мисс Вудс, взгляните вот на это, – он махнул рукой на прилавок, где были разложены альбомы. – Их даже не пришлось искать, прямо на виду лежали.
Я подошла, склонилась над фотографией на развороте.
Большой семейный портрет. Толпа взрослых и целый выводок светловолосых детей.
Хм, похоже, в семье Толбота рождалось много двойняшек. Такие вещи передаются по наследству, так что были тут и взрослые близнецы.
Я машинально рассматривала смутно знакомые (скорее всего из-за типажа) лица… И тут взгляд зацепился за темную макушку.
Красивая блондинка стояла, положив руки на плечи черноволосого мальчика. И ни намека на мужчину рядом.
– Полукровка! – выдохнула я.
– Именно, – Эллиот неслышно приблизился. Встал рядом, наклонился. – Поэтому мы и не могли его найти. Вы лупу возьмите.
Мальчика на фото я узнала сразу. Тонкий, как былинка, лет восьми-девяти… Но лицо взрослое, серьезное. Лицо будущего доктора.
– Доктор Блейз! – выдохнула я.
– Доктор? – переспросил Эллиот каким-то странным тоном и аккуратно закрыл альбом. – Не думаю. Высшее медицинское образование только для брюнетов. Полукровка никак не мог его получить.
– Значит, он… – я задержала дыхание, не в силах поверить.
Эллиот пожал плечами.
– Подделал документы, скорее всего. И биографию выправил. Думаю, он и есть тот, кого мы искали – загадочный родственник Толбота. Только убейте, не пойму, как он мог провернуть этот финт. Он же брюнет!
Я вцепилась в край стойки и тупо смотрела на фотографию. Фотографию, где так много двойняшек – и очень одинокий мальчик.
– Проклятье! – прошептала я почти восхищенно. – Не может быть…
– Что? – нетерпеливо спросил Эллиот.
– Смотрите, – я ткнула пальцем в снимок, – видите, сколько двойняшек?
– Близнецов? – уточнил он.
– Нет, – я покачала головой и улыбнулась. – Двойняшек. То есть детей из разноплодных беременностей.
Он нахмурился.
– Не понимаю.
Кончик его носа забавно подергивался. Прямо пес, ищущий след.
Я вздохнула, присела и попыталась объяснить:
– Двое детей могут получиться из одной яйцеклетки. Тогда они – копии друг друга. Половинки с одинаковой наследственностью.
Эллиот чуть подался вперед.
– И одинаковой магией? – сообразил он.
– Да, – я поерзала и продолжила: – А бывает, когда в одной беременности – двое совсем разных детей. Я читала статью, где говорилось о блондинке и брюнете – двойняшках-полукровках.
Рот лейтенанта округлился в потрясенном «О».
Он прикрыл глаза, побарабанил пальцами по стойке.
– А магия? Какую магию они получили?
– Обычную, – ответила я быстро. Тоже ведь интересовалась. – Каждый свою, как положено.
Эллиот поджал тонкие губы.
– Не сходится. У Блейза наша магия…
– И нет сестры, – перебила я.
Эллиот покосился на меня.
– При чем тут это?
Он положил руку мне на плечо. Проверяет? Пусть!
– Притом! – отрезала я, в запале не сразу заметив, что повысила голос. Эллиот поморщился, и я продолжила на тон тише: – Извините. Вы знаете, что при двуплодной беременности не всегда рождается двое детей?
Лейтенант смотрел на меня, как баран на новые ворота.
– А куда девается второй ребенок?
– Погибает, – ответила я просто. – Или срастается с первым. Это может быть даже незаметно – небольшая шишка под кожей.
В женской физиологии лейтенант понимал мало. А вот думать умел.
– Думаете, наш случай? – спросил он напрямик.
– А у вас есть другое объяснение? – вопросом на вопрос ответила я. – Не зря же Блейз так интересовался наследованием магии! Он притворялся, что ничего в этом не понимает, но не особо успешно.
Эллиот медленно покачал головой.
– Значит, магия сестры? М-да… Но как это проверить?
– Извините, лейтенант, – я развела руками. – Тут я вам не помощник.
– Проклятье! – Эллиот хлопнул по стойке, заставив меня вздрогнуть. – Он же послезавтра уезжает! Хотя… – он почесал щеку. – Есть у меня одна идейка…
***
Косые струи дождя забирались под зонт.
Тушь бы не потекла… О чем я думаю?
И не скажешь, что вчера было такое замечательное солнце! Снова лупит дождь, снова серость и уныние.
Когда Эллиот все же отвез нас в «Бутылку», Бишоп тут