Я почти уложилась, опоздав всего на минуту. Эллиот уже ждал у двери, с неизменным портфелем в руках, а через руку переброшено пальто. Кошка с независимым видом сидела у его ног. Стоило двери открыться, как Цыц, задрав хвост, выскочила наружу. Она ринулась прямиком к автомобилю, как будто знала, что мы собираемся ехать. И принялась что-то вынюхивать.
Эллиот захлопнул замок, сбежал по ступенькам и подошел к машине. Потянулся, чтобы открыть багажник. Кошка с яростным: "Мя-я-яу!" вонзила когти в его ногу.
Брюнет дернулся, зашипел. Я остановилась в двух шагах. Не то, чтобы я боялась кошек, но…
Глаза Цыц горели зеленым огнем. Она дрожала всем телом и низко, горлом, урчала.
– Бешенство? – спросила я шепотом.
– Нет, – Эллиот качнул головой, не отрывая взгляда от кошачьих глаз. Повел носом, к чему-то принюхиваясь. Цыц и впрямь почти успокоилась. – Скорее похоже на… Попробуй-ка отпереть авто. Только не всерьез!
Он кинул мне ключи.
Стоило шагнуть вперед, как кошка бросилась наперерез уже мне. Подняла хвост, выгнула спину, сказала мрачно:
– Мя!
Мол, тебя-то мне не особо жаль, но хозяин может пострадать.
Я моргнула. Постойте, как мне такое в голову-то пришло? Снова протянула руку к дверце.
– Мяу! – повторила кошка громче.
И – клянусь! – в глазах ее читался немой вопрос. "Женщина, ты дура?"
Эллиот перехватил мою кисть, сжал.
– Уходим! Цыц, идем.
И широко, размашисто зашагал прочь. Кошка по-собачьи потрусила за нами вслед.
– Что это было? – осмелилась спросить я, когда мы вышли на пристань.
– Бомба, полагаю, – рассеянно отозвался Эллиот. Я поперхнулась, а он обратился к Цыц: – Будь добра, проверь баркас.
Кошка что-то согласно мурлыкнула и одним прыжком взвилась на палубу.
Я поежилась, хохотнула:
– Ты разговариваешь с ней, как с человеком. И, что самое странное, она тебя понимает! Кажется…
– Не кажется, – Эллиот вздохнул, обнял меня за плечи, притянул к себе. Только теперь я осознала, что меня трясет. Бомба?! Значит, если бы не Цыц, от нас уже осталась бы горсть ошметков, художественно разбросанных вокруг?
Эллиот прижал меня к груди, легко погладил спину. И эта простая ласка, оказывается, чудесно успокаивала!
– Цыц досталась мне, можно сказать, по наследству, – сказал он мне в макушку. – Один… рыжий, который проходил по крупному делу, обещал выдать подельников в обмен на клятву, что я лично позабочусь о его кошке.
Серьезно? Что было в голове у того типа? Опилки?
– И как он до такого додумался? – спросила я, украдкой потершись щекой о его грудь.
Эллиот глубоко вздохнул, и ладонь его замерла на моей пояснице.
– Понимал, что вляпался с потрохами. Ему светила казнь, вот и… Он сказал, что это убитая душа его племянницы. Единственная память о сестре. Я думал, суеверие…
Я слышала что-то такое, но тоже, признаюсь, считала предрассудком. Только вот Цыц вела себя слишком разумно для обычного животного. Или?..
– Ты же пошутил? Просто натаскал кошку искать бомбы?
Эллиот фыркнул.
– Даже не надейся. Считай, что это наша с тобой приемная дочь.
Я поперхнулась.
– Боюсь, я недостойна такой чести.
И кошка, выбравшаяся обратно на пристань, громко возмутилась:
– Мяу!
– Кажется, Цыц тоже против, – заметила я, отчего-то развеселившись.
Голова шла кругом. Убитая душа? М-да…
– Прошу, – Эллиот подал мне руку, помогая взойти на палубу. – Полагаю, Цыц не нашла ничего опасного.
– Теперь понятно, почему первой в дом пускают кошку… – пробормотала я и нервно рассмеялась.
***
Баркас мы оставили на городской пристани. И я неохотно, с опаской, ступила на берег. Было страшновато. Неуютно. Я раньше боялась моря? Глупая была. Море – враг по-своему честный. Зато люди…
– Как думаешь, кто подложил бомбу? – спросила я, щурясь от яркого солнца. С обеих сторон его взяли в тиски сизо-черные тучи, но солнце не сдавалось. Светило.
От кого хотели избавиться? От меня? От Эллиота? От нас двоих? Не то, чтобы это хоть что-то решало – погибли бы мы в любом случае оба… даже трое, если считать Цыц. Но вот интересно же!
– Думаю, Харрел. – Ответил Эллиот незамедлительно. Очевидно, тоже думал и гадал. – Пат не способна держать язык за зубами, так что наверняка ему проболталась.
– И он решил избавиться от проблемы одним махом. – Я наклонила голову, пряча лицо в складках шарфа. Солнце солнцем, а ветер ледяной. – Тогда почему бы не взорвать дом? Или не перестрелять нас спящими?
Даже говорить об этом было страшно. Да я теперь не усну!
– На доме отличная защита, мы с Бишопом вместе постарались. На машине такую не удержишь… Я бы оставил тебя где-нибудь в безопасном месте, – сказал он, кажется, извиняясь. – Но дело в том, что…
– Что мне по-прежнему нужно опознать убийцу, – заключила я невесело.
Эллиот неохотно кивнул и взял меня за локоть, словно опасаясь, что от такой перспективы я сбегу.
Я бы, может, и сбежала. Кто бы мне еще это позволил? И что дальше-то? Забиться в дальний угол и притвориться мертвой? Да и совестно оставлять Эллиота воевать в одиночку.
– И не только, – сказал он вполголоса, увлекая меня в какой-то переулок, где курили подозрительные типы.
При нашем появлении типы переглянулись, сплюнули сквозь зубы и ретировались. Не пожелали с брюнетами связываться. Хорошая штука – репутация!
– Где-то здесь… – Эллиот покрутил головой. – А! Вот.
И уверенно направился к старенькому седану, настолько неприметному, что даже в доках на него никто не позарился бы. Или слабеньких защитных чар хватало, чтобы отпугнуть самых наглых? Насчет чар – догадка, разумеется. Просто не верится, что Эллиот мог положиться на случай… и на порядочность местных жителей, что и вовсе наивно.
– Очередной запасной вариант? – хмыкнула я.
Эллиот покосился на меня и неожиданно улыбнулся.
– Кто бы говорил!
– Так какой у нас план? – поинтересовалась я, устраиваясь на пассажирском сиденье. Было оно пыльным, потрепанным, дешевая кожа потрескалась и вытерлась, но почему-то казалась теплой. И впрямь магия?
Зная Эллиота, можно не сомневаться, что план есть. Скорее даже несколько планов, на случай всевозможных поворотов. И как раз это, не скрываю, мне в Эллиоте импонировало.
– Простой, – он умостился на месте водителя, коснулся приборной панели. Мотор завелся неожиданно легко, как для такой развалюхи. – Подкараулим Дженкинса возле дома, ты на него взглянешь…
Цыц выбралась у него из-за пазухи и нагло спрыгнула мне на колени.
– И долго придется караулить? – я осмелела настолько, что почесала Цыц за ухом. Ухом она дернула, однако ласку стерпела. Надо будет ей ветчины купить и еще каких-нибудь деликатесов. Заслужила.
Эллиот взглянул на часы.
– Не больше двух часов. Мне совершенно случайно