* * *
Проснувшись, Мира с удивлением обнаружила себя укутанной во второе одеяло. Если бы не малая нужда и голод, она бы ни за что не стала покидать уютный кокон. А так пришлось выбираться и бежать в кустики.
Сгущались сумерки. Роенгарр развёл костёр, достал и разложил на полотенце дорожные съестные припасы. От висящего над огнём котелка сытно пахло кашей.
— Выспалась? — спросил, когда девушка присела рядом.
— Да, — дружелюбно улыбнулась в ответ Мирослава.
— Сейчас поедим и поедем.
— Ночью?
— Зато никто не увидит, как и в чём ты скачешь верхом.
Девушка нахмурилась: всё равно не годится.
После еды она достала иголку, нитки и принялась перешивать пожалованную сельчанами рубашку в порты. Из рукавов соорудила обувь, по-простому обмотав и обвязав лоскутами ткани ступни. Возилась довольно долго, но то, что получилось, годилось лишь для тёмного времени, пока никто не видит. Зато хоть какое-то тепло и удобство.
Роен был подозрительно задумчив и молчалив. Пока Мира рукодельничала, оседлал лошадей, собрал вещи, наполнил баклаги водой. Не подгонял, но девушка чувствовала его нетерпение, даже удивительно, что он позволил ей так долго отдыхать, ещё и одеялом своим укрыл, без которого она бы быстрее проснулась. К вечеру небо обложило тяжёлыми тучами, поднялся холодный ветер, быстро выстудивший нагретую за день землю.
Дракон снова подсветил им дорогу огненными искрами, собрав их в шар, размером с крупное яблоко. Сам скакал впереди, Мира следом. До начала дождя успели домчаться до леса, но даже под его пологом промокли насквозь. Когда подъехали к первому попавшемуся на пути селу, довольно крупному с постоялым двором, у Мирославы зуб на зуб не попадал.
Пока Роен разговаривал с хозяином, она обтекала в уголке, тихо радуясь, что ночью все спят и никто её не видит. Правда тут же в общую комнату вошла служанка. Отчаянно зевающая и недовольная, она окинула Миру хмурым взглядом, видать приняв за побирушку, хотела даже прогнать, но её одёрнули и велели развести гостей по комнатам. Как ни странно, Роенгарр решил поселиться отдельно от спутницы. Интересно, какой статус он ей присвоил на этот раз?
— Будь добра, принеси горячего молока, — попросила Мира, когда служанка, едва доведя её до комнаты и запалив от своей свечи ту, что стояла на прибитой возле двери полке, повернула назад.
— Где ж его взять-то? — удивилась женщина. — Печь и плиты давно остыли.
— Вы правы, — смутилась девушка. Со всеми этими злоключениями она немного потерялась во времени. Тут её осенило: — Тогда просто молока!
Служанка, мечтающая поскорее вернуться в постель, досадливо поморщилась, невнятно что-то пробурчала, но, кажется, согласилась выполнить просьбу.
Мира решила дождаться её в коридоре. Роена поселили по соседству, через стенку, что было весьма кстати — не пришлось далеко идти.
— В чём дело? — дракон с недоумением воззрился на стоящую на пороге девушку с глиняной кружкой в руках.
— Подогрей, — умильно улыбнулась ему Мирослава.
— О таком меня ещё никогда не просили, — Роен выразительно перевёл взгляд с её лица на кружку и обратно.
— Просто горячее молоко — верное средство от простуды, — принялась объяснять девушка, но вдруг замолчала, спешно сунула кружку мужчине в руки, прикрылась рукавом и чихнула. — Началось…
Роенгарр вздохнул и посторонился:
— Заходи.
Он не только вскипятил молоко, но и высушил горе-попутчицу вместе с её одеждой.
— Спасибо! Как здорово! — восхищённо поблагодарила Мира, ощупывая ткань, из которой теперь вместо воды струилось тепло.
Роен молчал, и девушка вдруг почувствовала, что от её присутствия хотят поскорее избавиться. Она подхватила кружку, ещё раз поблагодарила и отступила к двери. Дракон продолжал заниматься своими делами, не обращая на Миру внимания: взбил тюфяк, расправил поверх личное одеяло, сел и начал расшнуровывать сапоги. Несколько огненных искорок парили под потолком маленькой комнатушки, освещая и создавая уют.
Как бы она хотела здесь остаться, в тепле и безопасности…
— Доброй ночи, — пожелала Мирослава, прежде чем выйти.
Вернувшись к себе, она запоздало вспомнила про собственное одеяло, как и все остальные пожитки, промокшее насквозь. Пришлось потратить время, чтобы развесить вещи для просушки. Из мебели в комнате была лишь кровать, табуретка со стоящим на ней тазиком для умывания и комод. Задействовав все имеющиеся поверхности, остатки Мира разложила на полу. Ладно, до завтра потерпит, а утром она всё-таки попросит Роенгарра подсобить.
Интересно, сколько ещё ехать до телепорта? И каково это: в один миг очутиться в другом месте да ещё и посреди Великого моря? Вдруг чаровник по переносу ошибётся в расчётах и вместо острова они попадут в воду? Хотя с Роеном даже в воду нестрашно.
Мира долго ворочалась с бока на бок, то гадая о будущем, то вспоминая прошлое, и казалось ей, что прежняя жизнь осталась где-то безвозвратно далеко, от чего делалось беспокойно и тоскливо. С рассветом она кое-как задремала, проснулась около полудня и с удивлением обнаружила висящие на спинке кровати штаны, рубашку, суконную телогрейку, а на полу — сапоги.
С размером Роен угадал. Одевшись, умывшись, и заплетя волосы в косу, Мирослава отправилась на поиски дракона. Ни в комнате, ни в обеденном зале его не было. Хозяин гостеприимно предложил отобедать. Вчерашняя служанка подала на стол. Выглядела она намного веселее и добрее, чем ночью. В отсутствие других гостей и связанных с этим срочных дел получилось даже разговориться. Бояна была вдовой с двумя детьми. На постоялом дворе не только работала, но и жила.
Поскольку делать Мире больше было нечего, как-то само собой получилось, что она увязалась за словоохотливой женщиной и незаметно принялась помогать по хозяйству. Познакомилась с её двойняшками, осмотрела их любимую кошку, заподозрила у неё нежелательных внутренних обитателей и рассказала, чем отпаивать полосатую и на всякий случай — для предупреждения той же напасти — любителей её потискать.
Вернувшийся Роен застал Миру на улице в окружении ватаги детей мал-мала-меньше, с которыми она играла в салочки.
— Где ты был? — выдохнула раскрасневшаяся девушка, случайно наскочив на дракона, поскольку смотрела не вперёд, а назад через плечо на догоняющего водящего.
— Коней продавал, — мужчина приобнял Миру за плечи, помогая устоять на ногах.
Она благодарно улыбнулась, перевела дух, осознала услышанное и возмутилась: