– Можно? – сказала Мия, протягивая к книге руку. У нее было странное лицо. Будто она увидела давнего знакомого, с которым не очень-то хочет общаться, но понимает, что придется.
Она бережно перелистала страницы. А потом подняла глаза и спросила:
– Лита, ты пряха?
Джалар насторожилась, быстро перебрала в уме свои сны, в которых все, кто только можно, говорили о пряхах. Может, она сейчас наконец узнает, что к чему? А Лита вздохнула и сказала:
– Я не знаю. Я умею прясть с раннего детства, но я понимаю, что ты о другом. Моя мама, Севруджи и Си говорят, что да, я пряха, и что именно поэтому могу спасти тебя и весь этот Край, а потом мне надо вернуться домой, но я не очень понимаю, что это значит – быть пряхой – и что мне надо делать. Ты знаешь?
Мия подумала, погладила обложку книги.
– Может быть… – сказала она задумчиво, – может быть, превратить учебник войны в травник – это и значит быть пряхой.
Лита мотнула головой, она, как и Джалар, кажется, не очень поняла, но тут Мия снова страшно закашляла и все не могла остановиться. Джалар поспешно налила ей отвар шиповника, помогла выпить, уложила под шкуру и велела молчать. Все может подождать, главное сейчас – вылечить кашель, справиться с жаром.
Вечером, когда Мия наконец забылась тяжелым сном, Джалар спросила Литу:
– Ты жалеешь, что пришла?
– Не то чтобы. Просто не понимаю: зачем? Ты уже помогаешь Мии, а я просто хожу за хворостом и болтаю с тобой о всякой ерунде. Но если бы я не пришла… наверное, эта Мия являлась бы ко мне в кошмарах и я бы все время думала, спаслась она или нет. А у меня и так… – И она замолчала. Будто вмиг онемела.
Джалар уже поняла, что характер у Литы непростой. Но тем интереснее с ней было. Она тоже похожа на очень глубокую реку. Или огромное озеро.
– Я не знаю, как могу помочь, – прошептала Лита. – Ты врачуешь лучше меня, да и земля тут твоя.
– Ну, раз Севруджи сказал, что можешь, значит, так и есть.
– Ты знаешь Севруджи?
– Он мой брат.
И вот тут Литу прорвало. Она задала Джалар тысячу вопросов обо всем на свете. И после каждого ответа – новые и новые. Где находится Край, в каком мире? Правда ли, что миров – бесчисленное множество? Как устроен круг? Почему именно Рысь, Лось, Утка и Щука, а не волк, олень, лосось и, например, орел? Почему люди после смерти попадают в деревню в небесной тайге, хотя их закапывают в землю? («У нас-то понятно, у нас сжигают, и с дымом душа человека поднимается на Верхние луга».) Почему боги любят одних людей и дают им спокойную радостную жизнь, а другим – одни испытания?
– Почему же все-таки мы говорим на одном языке?..
– Ну, может, просто нам очень надо поговорить? – осторожно спросила Джалар.
Иногда казалось, что ей привиделись эти девочки, потому что она давно ни с кем не разговаривала и очень скучала по людям. А на самом деле она уже умерла и застряла где-то посреди Яви и Нави, потому что никто не закопал ее в землю, никто не положил на ее могилу камень-лодку, которая поднимет ее дух в деревню в небесной тайге.
Вернуть чуду
Мия кашляла все сильнее, и Джалар с Литой понимали, что травы тут не помогут.
– Нужны баня, булса или хотя бы барсучий жир, – сказала Джалар. – Но я не умею ловить барсуков, да и к весне они отощали.
– Может, попросить в деревне? – осторожно предложила Лита. Она ни разу не спросила, почему Джалар с Мией живут в снежном доме в лесу, но в первый же день Джалар показала ей, куда нельзя ни в коем случае ходить, если не хочешь нарваться на детей Рыси. – У тебя есть там кто-то? Друзья, родители? Они могут помочь?
– Конечно, есть, но… – Джалар вздохнула. Так трудно объяснить, что произошло! – Мне в деревню нельзя, а как подать родителям весть, я не знаю. Их караулят день и ночь, и папа уже давно не появлялся в лесу. – Джалар скомкала свою тревогу. Мало ли почему не появлялся. Может, он тоже простыл.
– А другие? Друзья?
– Никто не ходит этими тропами, – сказала Джалар, но тут же вспомнила Эркена с Мон.
Лита решительно встала:
– Значит, надо мне идти в деревню. Дашь свои унты?
– Нет, погоди. У детей Рыси сейчас опасно, а до Лосей очень далеко. Щуки вряд ли примут таких гостей, но есть же Утки! У Эркена бабушка из Уток!
Лита непонимающе замотала головой.
– Я тебе потом объясню. Слушай, нам надо встретиться с одним человеком. Он каждый день ходит одной и той же тропой до родовой сосны, и он мой друг, – Джалар запнулась, – я надеюсь, что это все еще так.
Джалар расплела косичку, высвободила чуду Эркена, покатала ее на ладони, протянула Лите.
– Красивая, – сказала та.
– Да, – улыбнулась Джалар. – Давай-ка сюда свои сапожки, обмотаем их кусочками шкуры, и я пойду с тобой на всякий случай.
* * *
Лита и Джалар забрались на сосну, под которой каждый день брел, подволакивая больную ногу, Эркен. Было опасно, потому что народу к родовой сосне ходило в эти дни немало, но Джалар знала, что Эркен всегда выбирает самые безлюдные часы. Они решили, что на тропу к нему спрыгнет Лита, а Джалар притаится среди ветвей. Джалар не знала наверняка, можно ли верить Эркену. Сердце подсказывало ей, что можно, но вдруг оно ошибалось?
Она провела рукой по опустевшим волосам. Ни одной бусины не осталось в них. Какие-то потерялись, какие-то она положила в мох, чтобы дать знать отцу, что жива, и вот сегодня сняла последнюю – чуду Эркена. Она нарушит обещание, данное Яви, но ей надо спасти Мию.
Сегодня Эркен припозднился. Джалар истомилась, а Лита замерзла. Наконец он показался на тропе, и Джалар тихонько тронула Литу: пора. Та кивнула и тут же спрыгнула вниз – прямо перед Эркеном. Джалар еле сдержала смешок, увидев, как