И, Темень, он чувствовал, что она всё-таки разревелась.
Его сильная девочка.
Он уходил, до скрежета стиснув зубы, сдерживая себя изо всех сил, чтобы не вернуться, не обнять её. Иначе он бы остался. Не смог бы уйти и сделать то, что должен.
Не оглядываться. Не задумываться. Не давать себе времени на передышку.
Если он справится, у них всё это будет. Но потом. Надо только потерпеть.
И, лишь добравшись до этой странной квартиры, в которой засел упырь в компании фриков, Смородник понял: клубок колючей проволоки, застрявший у него в горле, – это слёзы.
Темень, так нельзя…
– Я к Варде! – рявкнул Смородник на по-клоунски разодетого темнокожего парня, с открытым ртом уставившегося на него. Парень пожал плечами и перекинул за спину конец длинной мишуры, обвитой вокруг шеи.
– Незачем орать, Варде принимает гостей на кухне.
Смородник пробежал через общую проходную комнату, стараясь не замечать духоту и отвратительные запахи. И в особенности не рассматривать царящий беспорядок. Нужно беречь силы. Он влетел в кухню, пройдя через какую-то промасленную пыльную штору, и рывком открыл окно.
Варде в самом деле крутился у плиты и вздрогнул от грохота.
– А ну закрой! – возмутился он. – Варфоломей простынет!
– Свяжи ему шарф, – огрызнулся Смородник, но окно всё-таки закрыл. Небольшого потока свежего воздуха хватило, чтобы разогнать противный запах жжёного масла. Кажется, даже у земноводного сегодня всё из рук валилось. Грёбаный ретроградный Меркурий… или что там…
Смородник резко развернулся и сдвинул весь хлам, загромождающий стол, к краю. Салфетки свалились на пол, но поднимать он не стал: по этому линолеуму наверняка бегали табуны тараканов, растаскивая заразу. Он вытащил из рюкзака чёрный маркер, покрутил головой и, не найдя ничего лучше, рванул отклеившийся уголок обоев. Варде протестующе вскрикнул.
– Этой конуре всё равно необходим ремонт, – буркнул Смородник в своё оправдание.
Расстелив клок обоев на столе, он качнул головой, указывая Варде на соседний стул.
– Иди сюда.
– Что ты задумал, бешеный?
– Будем вместе решать.
Варде снял дурацкий выстиранный фартук, пригладил волосы и с недовольным видом сел, сложив руки перед обоями.
– Ну?
– Врэндрех’сьэр цху!.. – огрызнулся Смородник по-райхиански. – Мне нужно знать всё про ваши болота. – Он поднял мрачный взгляд на Варде и усмехнулся, показав зубы. – Прошло то время, когда можно было что-то скрывать и мутить. Выкладывай всё. Ты же хочешь вернуть папашу?
Варде ответил ему таким же тяжёлым взглядом, сдвинув светлые брови. Правда, он выглядел совсем не грозно – как обиженный старшеклассник. Смородник смотрел на него среди этой заляпанной старой кухни, одетого в чью-то рубашку явно не по размеру, и думал, что с радостью отвесил бы ему подзатыльник. За упрямство, несговорчивость. За то, что они вечно собачатся. За то, как он обошёлся с Мавной. Но понял: сил в нём на это давно уже не осталось. Только горстка – на последний рывок. И не стоит их растрачивать на склоки. Он постучал маркером по куску обоев.
– Смотри, сейчас я поставлю тут крест – это будет энергетический центр. Дальше отметь сам. Я оказался где-то у реки, на… – Смородник сглотнул, пытаясь взять себя в руки и не подпускать холодные щупальца воспоминаний близко к сердцу, – …на стоянке фургонов. Там ещё все выжжено и много мусора.
Варде мотнул головой:
– Нет. Я такого там не видел. Я перемещаюсь на городскую улицу. Туманный город он… разный. Для каждого свой.
Смородник непонимающе моргнул:
– То есть?
– То есть ты видишь своё, а я – своё. И так каждый, кто туда попадёт. Общая только площадь с центром. Но в целом… расстояния и направления улиц одни и те же, да. Но их внешний вид и наполненность отличаются.
Смородник кивнул. Сюрприз был неприятным. Это всё усложняло…
Он не знал, как уговорить Варде помочь ему. Устал угрожать, рычать и применять силу. Он выдохнул сквозь зубы и потёр переносицу. Плевать, если его посчитают слабаком. Плевать, если Варде станет смеяться. В таком случае будет справляться сам.
– Мне нужна твоя помощь, – признался он с неохотой, пряча глаза. – Я вижу, что ты недоволен многим. Скрываешься от своих. Ищешь отца. И в целом пытался помочь Мавне с её поисками. Так вот… вдвоём мы сможем больше. Проведи меня вниз и покажи, как устроено это место. Есть ли другие энергетические центры и как в них попасть. Я сэкономлю время и силы, если ты согласишься быть проводником.
– Автобусные экскурсии по достопримечательностям? – невесело хмыкнул Варде.
– Именно. – Смородник говорил со всей серьёзностью. – Будь моим экскурсоводом, земноводное.
Слова повисли в кухонном воздухе, пропахшем едой, горелым маслом и Темень поймёт чем ещё. Смородник слышал, как гулко стучит его сердце, и понимал: он сам, наверное, не стал бы помогать, если бы к нему прибежал такой отчаявшийся и просящий. Он был жалок. А с жалкими никто не захочет сотрудничать. Полгода назад он бы точно не стал.
Слушать эти секунды тишины было невыносимо. Смородник будто замер в прыжке: не отмотаешь назад, чтобы отменить свой позор перед мелким упырём; и ждать невыносимо. Если Варде сейчас рассмеётся и выгонит его, то будет прав.
Но Варде не стал смеяться. Смерил Смородника долгим нечитаемым взглядом – прозрачные зелёные глаза не мигали, замерев, как лужи стоячей воды, – а потом он придвинул к себе кусок обоев, осторожно взял из руки Смородника маркер и стал сосредоточенно рисовать линии, отходящие от центра. Улицы.
– Ты как вообще туда попал-то? – Варде хмыкнул, мотнул светлыми кудрями. – Без проводника-упыря. У тебя упыриный укус, что ли, не зажил?
Смородник задрал край толстовки, показывая зашитую рану с разошедшимися багровыми краями.
– Да уж. А другие раны есть? Ладони у тебя были искромсаны, когда я тебя привёз. И штанина. Это оттуда искра попала под болота?
Смородник скромно посмотрел на своё колено и дёрнул плечами:
– Не знаю.
– Я сразу её почуял. – Варде продолжал старательно рисовать схему улиц, склонившись над обоями. – И другие почуют. Те чародеи, которых я встречал раньше, были лучше защищены. Ну, или у них побольше мозгов и сильнее развит инстинкт самосохранения, чем у некоторых. – Варде мельком бросил на Смородника ядовитый взгляд. Тот выдохнул «пу-пу-пу» и поставил одну ногу рядом с собой на стул, согнув в колене и обхватив руками.
Несколько длинных уверенных линий, между ними – штрихи покороче. Варде отметил какие-то места жирными точками, какие-то закрасил. Очертил круг около энергетического центра.
– Я думаю, что-то начнётся. Ты наследил, – продолжил Варде. – Отец говорил, что если искра